Я в волнении сглотнула: меня? В Академию? Под его защиту? Почему?!
Маг с женщиной приблизились. Мне всё ещё было не по себе от возвышавшейся надо мной сумрачной фигуры, но я взглянула на него поражённо и пробормотала:
— Спасибо…
— Учись хорошо. Ты особенная. Но будешь филонить, узнаю и спрошу по всей строгости.
— Не буду… — пролепетала я, пытаясь вновь разглядеть лицо за маской.
Увы.
Женщина улыбнулась мне и протянула руку, унизанную перстнями с большими камнями.
— Пойдём, Танатрея. Больше нечего бояться. Меня зовут госпожа Элбери. — Голос у неё был тихий и вкрадчивый, словно всё, что она говорила, было чрезвычайной тайной.
— Я не боюсь, — больше по привычке, чем из противоречия ответила тихо я.
И, опустив мешок, вложила свои пальцы в узкую сухую ладонь. Женщина ещё раз улыбнулась мне ласково и обернулась к магу.
— Береги себя, Вёлвинд. Ждём тебя скорее обратно.
Он просто кивнул, и мы вошли в разрыв пространства в огненном круге. На мгновение мне показалось, что я шагаю по звёздному небу, и вдруг почувствовала под ногами твердь. Лёгкий треск за спиной и щелчок.
Я обернулась и ахнула, увидев в синеве ночи тёмные пики гор и волны леса за спиной. А перед нами возвышался громадный готический замок с остроконечными башнями и просторной площадью, окаймленной статуями. В свете лантерн на фасаде замка прямо над входом светился золотом герб, изображающий трёх драконов с переплетёнными хвостами.
Высоченные двери, по ширине достойные ворот, сами собой распахнулись, будто приглашая в тускло освещённый и, кажется, бесконечный холл.
— Нравится? — спросила госпожа Элдбери.
— Я такого никогда не видела… — выдохнула я, в волнении сжимая в увлажнившимся кулаке свой вещевой мешок.
— Теперь это твой дом, — полушёпотом произнесла она. — По меньшей мере, на пять лет…
И мы направились внутрь.
Глава 3
Колонны у стен, начищенные до блеска плиты, коридоры в разные стороны расходились от грандиозного холла, как лапки блестящего насекомого. Не зря я о нём подумала! Едва мы вошли, двери мягко закрылись, а из густой тени слева и справа выбрались на свет два жука размером с буйволов и преградили нам путь, хищно шипя.
— Ардорум либро! — сказала моя провожатая и показала ладонь.
В ней что-то вспыхнуло.
Шевеля усиками, как антенками, и внушительными рогами на глянцевых головах, гигантские жуки расступились. Я выдохнула. Мы пошли через холл и вперёд.
Гулкие шаги под высоченными потолками. Над панелями из тёмного дерева стрельчатые окна, подсвеченные приглушёнными лампадами снизу. Из-за них витражи казались живыми, мерцающими. Казалось, что цветные огоньки перескакивают с места на место, будто играют в чехарду. Портреты в золотых рамах смотрели на всё это снисходительно и величественно. Над паркетом витал запах воска и пустоты.
Но пусто здесь не было. Шорохи, сколько их тут было! Будто углы под потолком шёпотом рассказывали сквознякам секреты, а те им в ответ подвывали о том, что принесли снаружи.
И тени здесь существовали отдельно: следовали за нами, множились, обретая странные формы. За все часы, проведённые мной в карцере, я привыкла к пятнам, что мерещатся в темноте. Но сейчас всё было иначе. Ещё бы! Это вовсе не холодная каморка в подвале, это Академия магии — той самой, которой пугают детей! А я пока не знаю правил…
И я предпочла не вглядываться в детали и тени, а поторопилась за госпожой Элбери. Несмотря на свою элегантность, та передвигалась по широкому коридору так быстро, словно не касалась пола ногами под длинными юбками.
Мы свернули за угол. В зеркале выше нашего роста отразились две фигуры: величественная златовласая леди в багряном и не очень-то высокая я, в своём мышиного цвета платье, убогом платке, перевязанном на талии, стоптанных туфлях и с мешком в руке. Каштановые волосы растрёпаны, на худых щеках румянец, и нос раскраснелся, как всегда, когда я волнуюсь.
В моей голове мелькнуло: "Я совершенно не вписываюсь сюда!" Но я одёрнула себя: "Надо будет, впишусь! Прожила же я как-то в проклятом приюте! И если мне скажет кто-то, что я для него была создана, я…"
Додумать я не успела — госпожа Элбери взяла меня за руку и… шагнула в зеркало. Со всех сторон раздался звон крошечных колокольчиков. Вокруг нас образовалась лёгкая серебряная пыль. И в темноте впереди вспыхнула лампа на массивном столе обставленного с роскошью кабинета.
Не успела я осмотреться, как из такого же зеркала в противоположном углу выступил седой старик в мятой пижаме и накинутом на плечи халате. Он вытянул в руке переносную лампаду и, поставив её на стол, поморщился.
— Что опять случилось, Магдалейн?
Из зеркала, расположенного в другом углу, вошла в кабинет пожилая кругленькая дама в очках на носу и смешно нахлабученном на голову чепце с кружевами. Она тоже была в домашнем халате, расшитом яркими лисами.
Последним из четвёртого зеркала вынырнул нереально привлекательный блондин лет тридцати в элегантном сюртуке и брюках. Разрумянившийся и слегка взлохмаченный. Он чуть шевельнул пальцами, и с брючины исчезло белое пёрышко, явно из какой-то подушки.
Я робко присела в книксене и с вежливостью поклонилась перед неизвестными господами. Во рту у меня пересохло: они все маги! Боже Всемогущий, я, пожалуй, никогда не видела столько магов разом и не ходила через зеркала! От волнения в голове слегка помутилось.
Леди Элбери встала рядом со мной и положила руку мне на плечо.
— Господа, прошу меня простить за ночной вызов. Но дело действительно срочное. Без вашего ведома никто не сможет остаться в стенах Академии, а это необходимо.
— После начала курса мы не зачисляем, — пробурчал старик и нехотя сел в похожее на трон кресло. — Так что будить и не стоило.
Сердце у меня ухнуло.
Я поймала на себе изучающий взгляд взлохмаченного блондина. На мгновение серые глаза мужчины стали ярко-голубыми, а затем белыми.
В моей голове пролетели все ужасы, которые рассказывали о магах, что они порабощают разум, и что Совет после приюта обязательно проверяет не только девушек, но и господ, к которым их отправляют
