До пристани мы добрались не за час, как должны были, а минут за сорок. Доставшаяся мне серая кобылка была вся взмылена и хрипела, как чахоточный старик. Бедные животные, страдают из-за человеческих страстей.
Пристань, как и всегда, гудела тысячами голосов. Сновали рабочие, разгружая либо, наоборот, набивая трюмы разнообразными товарами, горланили матросы и торговцы. В общем, один из многочисленных небольших портовых городков жил своей обычной жизнью. Мореплавание у нас было хорошо развито, а, учитывая, что последняя война отгремела более тридцати лет назад, небольшие неудобства доставляли лишь немногочисленные пираты. Но корабли сновали между недалекими островами и материком либо торговали с находящимися на другом конце континента государствами. А вот об общении с далекими соседями не могло быть и речи. После непродолжительной, но пагубной для нашего мира магической войны вот уже третье столетие межконтинентальные воды бунтовали, и мало кто решался выйти в открытый океан. Да и те немногие, которые осмелились рискнуть, не возвращались, а бесследно исчезали в темных водах переименованного в связи с кардинальным изменением своей природы океана Смерти.
— А куда мы отправляемся? — тихо спросила у одного из своих конвоиров, когда меня подвели к огромному, незнакомой конструкции четырехмачтовому кораблю.
— На-а Лартиясту, лэдэ, — невозмутимо ответил пожилой коренастый мужчина с чудным акцентом.
— Что?! — завопила я, привлекая внимание окружающих. Просто Лартияста и есть один из недосягаемых, находящихся за океаном Смерти материков.
— Вам нужна помощь, юная леди? — осведомился проходивший в этот момент мимо и вздрогнувший от моего крика капитан одного из пришвартованных неподалеку судов.
— Д-да, то есть нет, — неуверенно ответила, глядя на сумасшедших, решившихся на самоубийственное путешествие. А потом пришло понимание, откуда взялись этот необычный для наших мест корабль и незнакомый акцент у моих сопровождающих. Они пересекли океан! И теперь мне предстояло повторить этот подвиг вместе с ними. Мамочки, как же я хочу домой, под гнет родных стен и родительской опеки!
— На борт, живо! — распорядился незаметно подошедший Крафт. — И так из-за тебя задержались.
Ну да, глупо было бы думать, что они отправились в такое опасное путешествие только ради дочери одного незадачливого графа. Меня, видимо, попутно прихватили.
А на корабле меня отвели в четырехместную каюту. Три места, кстати, уже были заняты испуганными притихшими девушками примерно моего возраста. Вот так новость, оказывается, не одна я такая «везучая»!
Проводивший меня матрос бросил мои вещи у свободной кровати, сказал что-то на неизвестном мне языке, засмеялся так, что у меня мурашки по коже пробежали, и вышел, заперев за собой дверь каюты.
— Это он нам веселого путешествия пожелал, — пояснила одна из моих сокамерниц, то есть соседка по каюте.
— А ты их понимаешь? — спросила, сразу переходя на «ты». Так в дороге общаться легче.
— Понимаю, — грустно ответила худенькая бледная девушка. — Меня с младенчества к этому готовили. Отец специально, прежде чем жениться, нажил дочку от служанки. Своих-то отдавать жалко, а я для этого и была рождена.
— А для чего «этого»? — осторожно поинтересовалась я. Стало жаль ее до слез, но сейчас не время раскисать. Выживать надо.
— А не знаем мы! — развела руками курносая веснушчатая полноватая девочка. — Зато приключения, может, любовь свою встретим, — мечтательно протянула она.
— Приключения? — возмутилась красивая гордая блондинка явно аристократического происхождения. — Вас, возможно, и готовили к чему-то подобному, я же была рождена для того, чтобы стать герцогиней. А эти твари забрали меня за месяц до свадьбы! И я этого так не оставлю. Еще и поселили в общую каюту, — последовал пренебрежительный взгляд на нас, — неизвестно с кем.
Похоже, в этом случае выбрать более беспроблемную претендентку не удалось. Видимо, взяли то, что было.
— Не обращай на нее внимания, она уже полдня тут разоряется, — махнула рукой веснушчатая пампушка. — Я — Тори, это, — она кивнула на бледную, знающую язык наших новых, скажем так, гостеприимных хозяев, девушку, — Зида. А тебя как зовут?
— Арика. — Губы сами растянулись в приветливой улыбке.
— А сокращенно как? — спросила Тори, усаживаясь на мою кровать. — Надеюсь, ты у нас не герцогиня?
Белокурая красавица метнула в нас злобный взгляд и отвернулась к стене.
— Нет, — рассмеялась я. — Я всего лишь дочь графа. А имя мое не сокращается, но сестренка иногда называет Арик, ее зовут Кироль, сокращенно Кира. Вот и получается, она Кира, а я Арик.
— Арика так Арика. Рассказывай, как тебя угораздило сюда попасть?
Я рассказала о появлении Крафта и о том, как он хотел забрать Киру, но взял в результате меня. Умолчала только о том, что Кира умудрилась влюбить его в себя. Вряд ли, конечно, мы вернемся на родину, тут бы само плавание пережить, но мало ли. А она совершила преступление. Историю Зиды мы уже знали. А Тори оказалась сиротой, ее родители погибли десять лет назад при странных обстоятельствах, и единственная дочь виконта Ильскона осталась на попечении очень немолодого дедушки. Вот теперь и радовалась хоть каким-то переменам в своей скучной сельской жизни.
С палубы послышались крики матросов, корабль дрогнул и отчалил от пристани, унося команду и четырех трясущихся от страха девушек навстречу смертоносным водам обезумевшего океана.
Вечером нам принесли довольно неплохой ужин, а после, забирая посуду, разрешили прогуляться по палубе, при условии, что мы ни у кого не будем путаться под ногами. Мы с Тори и Зидой пошли подышать свежим морским воздухом, а герцогиня, как мы ее прозвали, потому что она так и не представилась, осталась в каюте. Солнце уже почти касалось пока еще спокойной глади воды, и ветер был довольно прохладным, но это не мешало наслаждаться чарующим зрелищем заката. Девчонки побежали в каюту за теплыми накидками, а я стояла, держась за отполированные ветром и морской водой перила, и не могла оторвать взгляда от горизонта. Казалось, если прислушаться, то можно уловить шипение опускающегося в воду солнца.
Рядом с моей ладонью легла затянутая в черную кожаную перчатку мужская рука.
— Красиво? — прозвучало совсем рядом с ухом.
Я отпрянула, но увидела опершегося одной рукой о перила Крафта и успокоилась.
— Да, очень, — почти прошептала, вновь возвращаясь к завораживающему зрелищу.
— Совсем не боишься? — Мужчина придвинулся ближе, так, что шеей чувствовала его дыхание.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
