Я посмотрел на других людей, окружавших меня. Их стало на порядок меньше, видимо Ангел отпустил тех, с кем закончил разговор. Из немногих оставшихся, мне на глаза попался мужчина, который пытался ногтями соскрести абсолютно черный «индикатор». Одна женщина просто молча стояла и плакала, она улыбалась.
– Сколько тебе лет на самом деле?
– Больше, чем выгляжу, – Ангел заплакал. – Мне страшно, Марк. Я потратил все свои силы, чтобы призвать ваши души сюда и даровать каждому знание. Моя дорога подходит к концу…
Ноги мальчика подкосились, он начал падать. В последнее мгновенье я успел его подхватить и положить маленькое хрупкое тельце на белоснежную гладь.
– Ты… умираешь? – мне стало его невыносимо жалко. Пусть он и Ангел, но передо мной сейчас был маленький ребенок, которому нужна была помощь! А я ничем не мог помочь…
– Забавно, ты единственный, кто сумел меня поймать, – аура вокруг него начала резко затухать, таить на глазах. – Я не знаю, что будет со мной дальше, Ангелы не имеют жизни после…
– Попроси Отца забрать тебя!
– Он не услышит, – мальчик закрыл глаза. – Врата как маяк, Марк. Пройди сквозь них и Отец увидит знамение. Он вновь придет к вам и дарует спасение… Мир без него погибнет, как Земля без Солнца… Докажите ему, что вы достойны… Я не хотел, чтобы кто-нибудь видел мою смерть… Прости…
Вспышка белого света заставила меня зажмуриться. На этот раз боли не было. Я открыл глаза – водители в соседних машинах выглядели обескураженными, как и случайные прохожие на улице. Все застыли на месте и разглядывали свои левые руки… Мой «индикатор» был на левой руке. Последний Ангел отдал свою жизнь ради нас…
Глава 4
Прошло уже десять минут с тех пор, как Андрей зашел в кабинет. За дверью слышался разговор на повышенных тонах. Не разделяю позицию, что раздача ценных указаний должна проходить в присутствии клиента (или чтобы клиент слышал разговор), поэтому я не стал о себе напоминать и дал менеджеру возможность наладить рабочие процессы без моего присутствия.
Смартфон в кармане издал звук о входящем уведомлении. Привычное движение пальца разблокировало экран. На «рабочем столе» высветилось сообщение о необходимости срочно произвести и отправить замеры «индикатора». Сейчас особого смысла в этом не было, так как максимум через час меня «обнулят». Однако лучше не допускать просрочек, иначе мной могут заинтересоваться компетентные органы, что очень нежелательно. Я нажал на иконку приложения «Грехопадение». Спустя пару секунд оно полностью загрузилось. Главное меню повторяло «индикатор» на моей руке. В настройках можно посмотреть историю своих «обнулений», прирост количества совершенных грехов в процентном соотношении за определенный период и самое главное – сделать замеры. Я поднес смартфон камерой к «индикатору», на расстоянии примерно десяти сантиметров и нажал на кнопку фокусировки. Послышался характерный звук фиксации, означающий, что замеры сняты. Приложение самостоятельно отправило данные на сервер. На все про все ушло не больше минуты.
Далеко не в первый раз меня посещали мысли о том, насколько сильно должен был измениться мир после «Озарения» (дня, когда нас призвал к себе Ангел) и к чему в итоге мы пришли. Ожидания и реальность не совпали – люди должны были жить в безгрешной утопии. Вероятнее всего, на это и рассчитывал Ангел. Но, как обычно это и бывает, что-то где-то пошло не так, пришлось принять новые реалии и подстроиться под них.
Последние десять лет с момента «Озарения» отлично описывает книга – «Современное «Греховедение». Мне особенно нравится совпадение наших с автором точек зрения – юношеская наивность в начале и сожаления в конце. На сайте автора книги я выбрал раздел «история» и в очередной раз начал перечитывать основные моменты, игнорируя предисловия и сноски.
Первый день. Все новостные ресурса мира ежечасно транслируют один сюжет. Многие главы государств лично обратились к своему народу с просьбой принятия новых правил жизни.
Второй день. Вокруг храмов и церквей собрались толпы людей, требующих ответов на свои вопросы. Священнослужителям не нашлось, что сказать. Издательства остановили печатание «святых книг».
Вторая неделя. Полное опустение церквей, за исключением монахов, свято верящих в «дьявольские козни» и глубоко верующих людей. Добровольная сдача властям радикально настроенных террористических элементов. По новостям показывали интервью с рецидивистом – он, сидя прикованным наручниками к стулу, плакал. И сквозь слезы говорил: «Врали, Суки! За что я людей, твари?». Крупные секты потеряли своих предводителей: часть пропала без вести, остальных осудили за мошенничество, троих нашли убитыми. Атеисты отреклись от своих слов. Религии признаны пережитком прошлого. Отмена законов «об оскорблении чувств верующих». Показательные сожжения «святых книг» в центрах крупных городов. Правительства не согласовывали эти митинги, но, тем не менее, и не разгоняли.
Третья неделя. Остановились все военные действия в мире. Оказалось, что отдать приказ о нападении для уничтожения целей и личное нажатие на курок для «индикатора» не имеет разницы. Разве что солдат, убивший человека, получает один грех в свой послужной список, а командир, отдавший приказ, получает грех на душу за каждого убитого его подчиненными. Количество военнослужащих резко снизилось – какой смысл в войне, если все твои действия, косвенно или непосредственно, связаны с уничтожением сил противника? Попасть в Ад за просто так, потому что человек со звездами на погонах отдал приказ идти в бой? Вот пусть и идет. Наемники так же сменили свой профиль, цитируя одного из них: «деньги, конечно, хорошо, но… вечные муки? Нет уж, спасибо».
Четвертая неделя. Создаются отдельные институты по изучению грехов. В мир пришли новые направления: «Греховедение» и «Грехология». Первое направление отвечает за историю, второе за научную сторону вопроса. Ученые провели эксперименты и поняли принципы интенсивности окраски «индикатора». Такие эксперименты ведутся до сих пор. Благодаря этим исследованиям, весь мир знает о степенях тяжести грехов. Вряд ли ученые учли все, в противном случае они бы, во-первых, потеряли работу за ненадобностью, а во-вторых – это действительно сложно. С момента проведения первого эксперимента не было ни одной недели, когда ученые не опубликовали бы очередные результаты. Целью их работы было понять, насколько сильно закрасится «индикатор» в зависимости от того, какой грех совершил человек и при каких обстоятельствах. Для примера, если взять абсолютно чистое деление «индикатора» – «не воровать», и принять его за сто процентов, то, насколько сильно повлияет на его «тушировку» воровство еды? А если красть еду, то по каким причинам? Просто хочется или жизненная необходимость? Если жизненная необходимость, то какая? Себя прокормить или своего ребенка? Получается, что если воровство совершается по принципу «просто хочется», то «индикатор» закрасится на двадцать процентов, если жизненно необходимо для себя, то на пять. Если же прокормить ребенка, причем не важно, своего или чужого, то всего на один. Примерно такой же принцип с деньгами, но «робин-гудство» чревато последствиями.
Специалисты симулируют и прорабатывают каждую отдельную ситуацию, не ставя подопытных в известность, иначе не получится достоверных результатов. Меня пугает одно – как получили данные об убийствах?
Третий месяц. Люди впервые узнали о возможности передачи своих грехов другим. Я уверен в том, что некоторые догадались об этом в первые дни, но всеобщую огласку «обнуление» получило лишь спустя два месяца. Сам по себе процесс не сложен – достаточно совместить два «индикатора» и сделать продолговатое движение рукой «передающего» грехи человека в сторону сердца принимающего, как бы втирая свою «грязь». Рука «передающей» стороны при этом должна находиться сверху. Так же неважно, хочет ли принять на себя грехи другой человек. «Индикатор» передающего становится полностью «чистым», принимающего (в дальнейшем названного «ловцом») же наоборот чернеет, в пропорции один к одному. Все происходит в течение пары секунд. В момент «обнуления» люди испытывают несколько чувств и эмоций: радость, эйфория, чувство легкости и свободы с одной стороны и невозможная грусть, боль и тяжесть – с другой. Причем если эйфория всеобъемлющая и поглощающая, по ощущениям длившаяся чуть ли не вечность, то грусть и тяжесть – мимолетны. Какая из сторон что ощущает и так понятно.
Мир захлестнула волна «греховной» наркомании. Стали появляться первые притоны, где люди могли часами «гонять» грехи туда и обратно ради чувства эйфории. Побочный эффект не заставил себя долго ждать – после месяца интенсивного «обнуления» человек становился полностью безразличным ко всему. Люди могли часами сидеть в кресле и просто смотреть в стенку. Базовые функции не потерялись, моторика так же оставалась на месте. Но такой человек становился потерянным и не пригодным для жизни – он ел только в том случае, если еду ставили перед ним, спал только тогда, когда уже физически не мог бодрствовать. Разговаривать он не мог вообще, казалось, что его просто не интересует, что происходит вокруг. Ближайшая аналогия – «овощ». В срочном порядке стали открываться клиники и реабилитационные центры для таких наркоманов. Одно время даже ходили слухи, что в некоторых странах постройку специализированных клиник финансировали наркокартели, но, кто верит байкам из интернета? Несмотря на положительную статистику количества вылеченных пациентов, проблема остается актуальной и по сей день – каждый год клиники выпускают по нескольку сот миллионов человек.
