Влад отключил телефон, и поднял сумки. Удивительно, что связь еще как-то работает. Хоть и с перебоями, слышал он собеседника, как говорится, через раз, но работает. Может, не всё так плохо? Хотя, кого он обманывает: если сейчас еще что-то и функционирует, то в скором времени всё может измениться. Привет вам голубиная почта и гонцы на перекладных! Твою ж!..
— Пошли, — кивнул он жене. — Надо успеть добраться до дома до того, как приедет Дима.
— Зачем тебе ружье, Влад? — она, казалось не понимала очевидного. — Ты же никогда не любил охоту!
Ну не любил охоту, да. И продолжает не любить. Принципиальное желание застрелить какую-то дикую животину он напрочь не понимал, и рассматривал это как некую вредную привычку. Особенно учитывая, что мужики собирались на охоту именно что ради своих вредных привычек, сам видел, сам участвовал.
При этом какими-то возвышенными зоозащитными идеями Влад не страдал. Если уличная собака вела себя агрессивно, и выбора не было, он мог и по носу ей ботинком дать, а если встанет вопрос выживания, то застрелить или зарезать дикое (а может, и домашнее) животное — дилеммы нет.
— Затем, что охотиться скоро придется на людей, а убивать их ножом крайне не приятно, солнышко. А вот из ружья — в самый раз, если припрёт.
Наверное, в его голосе послышались некие нотки, которых раньше не было, так как супруга даже отшатнулась от него. Однако, человека ему убивать еще ни разу не приходилось, и где-то там в подсознании подавало голос предательское сомнение, что когда такая ситуация случится, он не то что ножом ткнуть не сможет, но даже на спусковой крючок нажать. Он гнал эту мысль от себя, как только мог, загоняя ее в закоулки подсознания.
Надо было быстро выдвигаться до дома. Ожидаемо, на привокзальной площади не оказалось ни одного такси, то ли все разобрали, то ли таксисты, почуяв неладное, свалили решать свои личные дела. Остальной народ на автомобилях явно был не настроен брать пассажиров кроме тех, кого приехали встречать. Автобусов в поле зрения тоже не было, идти надо было пешком и достаточно быстро, что в нагруженном состоянии было ой как неудобно.
Дима был из тех людей, которые всё схватывал на лету, и готовы были помочь друзьям без лишних расспросов. Знакомы они с Владом были еще с института. Хоть и учились в параллельных группах, много времени проводили в шумной кампании, и, по молодости, откровенно злоупотребляли спиртным. Впрочем, на учебе это никак не сказывалось, так как свою меру все-таки знали, не то что некоторые, а такие тоже были.
С ружьем забавная история получилась, оно было найдено на чердаке одного старого деревенского дома, который Дима прикупил на берегу реки (продавцы явно не знали, что хранится на сеновале), о чем он и не смог умолчать во время очередного празднования дня рождения, сам виноват. Обычная такая двустволка 12 калибра, горизонталка (хотя больше нравилась вертикальная компоновка, но дарёному коню…), правда хрен пойми какого года, но в рабочем состоянии. И это Влад ему еще не напомнил о двух МП-40 и и обрезе из "мосинки", найденных там же. Походу именно поэтому он и не стал сильно упираться, когда услышал просьбу Влада. Так сказать, небольшой дружеский шантаж.
Незнакомый мальчуган на автобусной остановке рядом с большими спортивными сумками стал усердно тыкать указательным пальцем куда-то в небо и дергать за рукав разговаривающую по телефону мать, которая нервно с кем-то пыталась общаться по телефону. Видно было, что связь то и дело пропадает и она через слово кричала "Алло! Алло!". Мальчуган меж тем стал кричать «Смотрите! Смотрите! Большие птички!». Влад и Аля посмотрели туда, куда указывал пацан. В еще чистом и светлом небе появились две темные точки. Люди на остановке и тротуаре тоже стали смотреть в ту сторону. Точки быстро увеличивались в размерах, и уже было понятно, что это никакие не птицы.
Внезапно взвыла сирена, да так что Аля дернулась от неожиданности. Откуда шел звук было абсолютно не понятно, казалось будто он идет из каждого фонарного столба. До этого сирена работала только пару раз в год и то в рамках учебной тревоги и проверки оборудования, о которой население эмчеэсники предупреждали заблаговременно. Звук был до того зловещий, что внутри всё похолодело.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Так, — скомандовал Влад, — Давай-ка, двинули по-быстрому!
— Что это, Влад?!
— Пошли говорю, быстрее, — стараясь перекричать сирену, сказал Влад. Прохожие тоже заторопились и побежали, кто куда.
Точки очень быстро приближались, и уже можно было рассмотреть, что то два самолета, военных, истребители или что-то типа того. Владу показалось, что это F-35, которые он не раз видел в интернете, по крайней мере, контур был знакомый. Хотя на таком расстоянии и наши истребители пятого поколения могут быть, сильно они не разнятся Сначала от одного, а потом и от другого отделились точки поменьше и ринулись в сторону железнодорожного вокзала, оставляя за собой дымный след.
Прошло не более двух секунд и раздался гром. Гром такой силы, какой Владу еще не доводилось слышать. Невидимые руки толкнули его и Алю в спину, и они с размаху рухнули на проезжую часть. Сумки полетели по сторонам. А сверху на них посыпались куски земли, кирпича и асфальта.
Наступила полная тишина, как будто какая-то высшая сила вдруг выключила в мире все звуки разом. Потом в голове зазвенело. Постепенно звон в ушах рассеивался, наполняя окружающий мир треском, человеческими криками, скулежом раненой собаки и разноголосьем спятивших от взрыва автомобильных сигнализаций.
Не пронеслась. Совсем. Жизнь перед глазами не понеслась, подумал Влад, лежа на асфальте. Может, это от того, что он не умер? Открывая глаза, он был готов увидеть загробную жизнь, но нет, всё та же привокзальная площадь. Только бездомная собака, до невозможности жалобно скуля, неестественно ползала на передних лапах, оставляя за собой красный размазанный след.
Влад шатаясь поднялся и посмотрел на вокзал — здание горело. Также дым шел оттуда, где должны были стоять у перронов прибывшие поезда. Вражеские самолеты стремительно удалялись.
Тут же в небе появились еще три истребителя, эти были явно свои, они пронеслись над разрушенным зданием вокзала. Опоздали, чуть-чуть, но опоздали, подумал Влад.
Он закрыл ладонями уши в тщетной поптыки прогнать тошнотворный звон. Аля! Где Аля?! Он обернулся в поисках жены. Она сидела прямо на проезжей части и казалось не понимала, где находится. Жива. Её взгляд блуждал, но видимых ранений Влад не заметил. Влад поднялся на ноги, держась за голову, в ушах жутко звенело. Он оглянулся, потом посмотрел на Алю. она сидела на асфальте, по испачканному пылью лицу текли слезы, оставляя грязные разводы.
Сирена гражданской обороны замолкла, но тут же послышались перебивающие друг друга завывания машин экстренных служб, которые неслись к месту бомбардировки.
Влад подошел к Але, осмотрел ее и погладил по голове, прижав к груди.
— Давай, Аля, пошли, Солнышко, — Влад протянул руку жене, и помог ей подняться. Банки с заготовками в одной из сумок разбились, оставляя на асфальте расползающуюся и пахнущую маринадом лужу. Нести ее уже не было смысла.
Еще раз убедившись, что никто из них не ранен, они быстро пошли домой, благо до него было минут двадцать ходьбы. Хотелось как можно быстрее покинуть это место, чтобы больше не слышать ни этих криков, ни завывания сирен, ни поскуливаний умирающей дворняги.
Всю дорогу до дома они прошли молча, не проронив ни слова, только время от времени переглядываясь. Навстречу им попадались такие же ошарашенные происходящим люди, которые, проходя мимо, норовили бросить на Влада и Алю взгляд, в котором читалось и любопытство и страх одновременно. Вот чего им надо? Влад начинал злиться от навязчивых взглядов. Он и раньше не любил встречаться на улице глазами с незнакомыми людьми, а сейчас так и подавно это бесило сильнее прежнего.
Когда подходили к своему дому, из подъезда выскочил взъерошенный полицейский, который жил на четвертом этаже в том же подъезде, что и Влад с Алей. На спине у него поверх броника болтался АКСУ. Сильно знакомы они не были, так, обычно просто здоровались.
