realise ['rIqlaIz], rendezvous ['rOndIvu:], specify ['spesIfaI],Achilles [q'kIli:z], statue ['stxtju:], avenue ['xvInju:], enormous [I'nO:mqs], pompous ['pOmpqs], grotesque [grqu'tesk], comedy ['kOmedI], angelic [xn'GelIk], anonymous [q'nOnImqs], Catholic ['kxT(q)lIk], emerge [I'mq:G], ['], disappear ["dIsq'pIq], group [gru:p], century ['sentS(q)rI], uniform ['ju:nIfLm], push [puS], moustache [mq'stRS]
Martins had not realised the size of this huge snowbound park where he was making his last rendezvous with Lime. It was as if Harry had left a message to him, "Meet me in Hyde Park," without specifying a spot between the Achilles statue and Lancaster Gate; the avenue of graves, each avenue numbered and lettered, stretched out like the spokes of an enormous wheel; they drove for a half mile towards the west, then turned and drove a half mile north, turned south. … The snow gave the great pompous family headstones an air of grotesque comedy; a toupee of snow slipped sideways over an angelic face, a saint wore a heavy white moustache, and a shako of snow tipped at a drunken angle over the bust of a superior civil servant called Wolfgang Gottman. Even this cemetery was zoned between the powers: the Russian zone was marked by huge statues of armed men, the French by rows of anonymous wooden crosses and a torn tired tricolour flag. Then Martins remembered that Lime was a Catholic and was unlikely to be buried in the British zone for which they had been vainly searching. So back they drove through the heart of a forest where the graves lay like wolves under the trees, winking white eyes under the gloom of the evergreens. Once from under the trees emerged a group of three men in strange eighteenth century black and silver uniforms with three-cornered hats, pushing a kind of barrow: they crossed a rise in the forest of graves and disappeared again.
It was just chance that they found the funeral in time (это была просто случайность, что они нашли = застали похороны вовремя; to find — находить, обнаруживать)—one patch in the enormous park (один клочок в огромном парке) where the snow had been shovelled aside (где снег был сгребен в сторону) and a tiny group were gathered (и крохотная группа была собрана), apparently bent on some very private business (очевидно собирающиеся проделать какое-то очень личное/частное дело: «склоненные к какому-то очень личному делу»; to bend — гнуться; bent on — собирающийся сделать что-л.). A priest had finished speaking (священник закончил говорить), his words coming secretively through the thin patient snow (/при этом/ его слова проходили тихо сквозь тонкий неутомимый снег; secretive — скрытный, замкнутый; patient — терпеливый; упорный; настойчивый; неутомимый), and a coffin was on the point of being lowered into the ground (и гроб был готов быть опущенным в землю; point — точка; момент /времени/). Two men in lounge suits (двое мужчин в пиджачных костюмах; lounge — гостиная; lounge suit — пиджачный костюм) stood at the graveside (стояли у могилы; side — сторона); one carried a wreath that he obviously had forgotten to drop on to the coffin (один нес венок = у одного в руках был венок, который он, очевидно, забыл бросить на гроб; obvious — очевидный, явный; to forget — забывать), for his companion nudged his elbow (ибо его товарищ подтолкнул его локоть) so that he came to with a start (так что он, вздрогнув, пришел в себя; to come to — приходить в сознание: «приходить к»; start — вздрагивание; толчок) and dropped the flowers (и бросил цветы; to drop — капать; ронять; бросать; drop — капля). A girl stood a little way away (девушка стояла неподалеку: «небольшой путь прочь»; to stand) with her hands over her face (с руками на ее лице = закрыв лицо руками), and I stood twenty yards away by another grave (а я стоял в двадцати ярдах у другой могилы) watching with relief the last of Lime (глядя с облегчением в последний раз на Лайма; last — последний; конец; ср. to to breathe one's last — испустить последнее дыхание) and noticing carefully who was there (и примечая аккуратно, кто был там; to notice — замечать, обращать внимание)—just a man in a mackintosh I was to Martins (я был для Мартинса всего лишь человеком в макинтоше). He came up to me and said (он подошел ко мне и сказал; to come up to — подойти к), "Could you tell me (не могли бы вы мне сказать) who they are burying (кого они хоронят)?"
"A fellow called Lime (парня по имени Лайм)," I said, and was astonished to see the tears start to this stranger's eyes (и был поражен увидеть, как слезы подступают к глазам этого незнакомца; to astonish — изумлять, поражать, удивлять): he didn't look like a man who wept (он не выглядел как человек, который плакал = не был похож на человека, которому свойственно плакать; to weep), nor was Lime the kind of man (да и Лайм не был таким человеком) whom I thought likely to have mourners (которого я полагал вероятным иметь плакальщиков = да и у Лайма, как я полагал, вряд ли могли быть оплакивающие его)—genuine mourners with genuine tears (настоящих плакальщиков/оплакивающих с настоящими/искренними слезами; genuine — истинный, подлинный, неподдельный; искренний). There was the girl of course (там была, конечно, девушка), but one excepts women from all such generalisations (но женщин /обычно/ исключаешь из всех таких обобщений).
Martins stood there, till the end, close beside me (Мартинс стоял там, до конца, близко рядом со мной). He said to me later that as an old friend he didn't want to intrude (он сказал мне позднее, что, будучи старым другом /Лайма/, он не хотел навязываться) on these newer ones (этим более новым /друзьям/)—Lime's death belonged to them (смерть Лайма принадлежала им), let them have it (пусть она и будет у них). He was under the sentimental illusion (он питал сентиментальную иллюзию: «был под сентиментальной иллюзией») that Lime's life (что жизнь Лайма)—twenty years of it anyway (двадцать лет из нее во всяком случае)—belonged to him (принадлежала ему). As soon as the affair was over (как только дело было закончено; to be over — заканчивать/ся/)—I am not a religious man (я не религиозный человек) and always feel a little impatient with the fuss that surrounds death (и всегда чувствую /себя/ немного нетерпеливым к суматохе, которая окружает смерть = недолюбливаю суматоху…)—Martins strode away (Мартинс зашагал большими шагами прочь; to stride — шагать /большими шагами/) on his long gangly legs (на своих длинных неуклюжих ногах) that always seemed likely to get entangled together (которые всегда стремились запутаться: «казались вероятными сделаться запутавшимися вместе»), back to his taxi (назад к своему такси): he made no attempt to speak to anyone (он не сделал никакой попытки поговорить с кем-либо), and the tears now were really running (и слезы теперь действительно бежали), at any rate (во всяком случае: «по всякой мере»; rate — норма; ставка, тариф; пропорция, отношение; коэффициент; степень) the few meagre drops (несколько скудных капель) that any of us can squeeze out at our age (которые любой из нас может выжать наружу в нашем возрасте).
shovel [SAvl], private ['praIvIt], business ['bIznqs], patient ['peIS(q)nt], suit [sju:t], obvious ['ObvIqs], companion [kqm'pxnjqn], astonish [q'stOnIS], genuine ['GenjuIn], except [Ik'sept], intrude [In'tru:d], sentimental [sentI'mentl], illusion [I'lu:Z(q)n], religious [rI'lIGqs], affair [q'feq], impatient [Im'peIS(q)nt], surround [sq'raund], entangle [In'txNgl], attempt [q'tempt]
It was just chance that they found the funeral in time—one patch in the enormous park where the snow had been shovelled aside and a tiny group were gathered, apparently bent on some very private business. A priest had finished speaking, his words coming secretively through the thin patient snow, and a coffin was on the point of being lowered into the ground. Two men in lounge suits stood at the graveside; one carried a wreath that he obviously had forgotten to drop on to the coffin, for his companion nudged his elbow so that he came to with a start and dropped the flowers. A girl stood a little way away with her hands over her face, and I stood twenty yards away by another grave watching with relief the last of Lime and noticing carefully who was there—just a man in a mackintosh I was to Martins. He came up to me and said, "Could you tell me who they are burying?"
"A fellow called Lime," I said, and was astonished to see the tears start to this stranger's eyes: he didn't look like a man who wept, nor was Lime the kind of man whom I thought likely to have mourners—genuine mourners with genuine tears. There was the girl of course, but one excepts women from all such generalisations.
Martins stood there, till the end, close beside me. He said to me later that as an old friend he didn't want to intrude on these newer ones—Lime's death belonged to them, let them have it. He was under the sentimental illusion that Lime's life—twenty years of it anyway—belonged to him. As soon as the affair was over—I am not a religious man and always feel a little impatient with the fuss that surrounds death—Martins strode away on his long gangly legs that always seemed likely to get entangled together, back to his taxi: he made no attempt to speak to anyone, and the tears now were really running, at any rate the few meagre drops that any of us can squeeze out at our age.
One's file (дело человека), you know (вы знаете = знаете ли), is never quite complete (никогда не является совсем завершенным): a case is never really closed (дело не бывает никогда в действительности закрыто), even after a century when all the participants are dead (даже через век после того как все участники мертвы). So I followed Martins (так что я последовал за Мартинсом): I knew the other three (я знал других троих): I wanted to know the stranger (я хотел узнать незнакомца). I caught him up by his taxi and said (я догнал его у его такси и сказал; to catch up — догнать; to catch — ловить), "I haven't any transport (у меня нет какого-либо транспорта). Would you give me a lift into town (не могли бы вы подвезти меня в город; lift — поднятие, подъем; услуга, состоящая в том, что какого-л. пешехода подвозят на короткое расстояние; to lift — поднимать)?"
"Of course (конечно)," he said. I knew the driver of my jeep would spot me (я знал, что водитель моего джипа заметит меня) as we came out (когда мы будем выезжать наружу) and follow us unobtrusively (и последует за нами незаметно; obtrusive — выдающийся, выступающий; навязчивый, назойливый). As we drove away (когда мы уезжали прочь) I noticed he never looked behind (я заметил, что он так и не посмотрел назад)—it's nearly always the fake mourners and the fake lovers (это почти всегда фальшивые/поддельные плакальщики и поддельные влюбленные) who take that last look (которые берут этот последний взгляд), who wait waving on platforms (которые ждут, машущие, на платформах), instead of clearing quickly out (вместо того, чтобы быстро уйти; to clear — освободить, очистить), not looking back (не оглядываясь назад). Is it perhaps that they love themselves so much (может быть, это оттого, что они любят самих себя столь сильно) and want to keep themselves in the sight of others (и хотят держать себя = находиться на глазах: «на виду» у других), even of the dead (даже мертвых)?
I said (я сказал), "My name's Calloway (мое имя Кэллоуэй)."
"Martins," he said.
"You were a friend of Lime (вы были другом Лайма)?"
"Yes (да)." Most people in the last week would have hesitated (большинство людей в последнюю неделю поколебались бы) before they admitted quite so much (прежде чем они признали бы так много).
"Been here long (были здесь долго = вы уже давно здесь)?"
"I only came this afternoon from England (я только прибыл сегодня после полудня из Англии). Harry had asked me to stay with him (Гарри пригласил меня пожить у него: «остановиться с ним»; to ask — спрашивать; просить; приглашать; to stay — останавливаться, жить /at/; гостить /(у кого-л. — with/). I hadn't heard (я /ранее/ не слышал /о том, что он умер/; to hear — слышать)."
