– Что угодно! – улыбнулся парень.
Он был рад тому, что наконец-то развеселил и разговорил свою королеву, и теперь вина уже не давила на сердце таким тяжёлым грузом.
– Разумеется, что-нибудь о политике и истории, что-нибудь о временах Великой Битвы или о том, что сейчас творится на Юге…
При этих его словах по лицу королевы скользнула тень печали.
– На самом деле, мой мальчик, прошлое, настоящее и будущее часто взаимосвязаны. Я рассказывала тебе о том, что предшествовало Великой Битве. Наша столица Джалисон была разрушена повелителем Каран Гелана Катарасом и его чёрной ведьмой Каргионой. Я выжила чудом. Потом были долгие годы скитаний. О, многие земли повидали мои ноги! Вначале я жила в Северном лесу, но Катарас выследил меня, убил мою новую семью, уничтожил нашу деревню. И если бы ни эльфы, ни мой любимый князь Лиарин, тебе, мой мальчик, не у кого бы было брать уроки истории. Были и другие: плохие и хорошие, добрые и равнодушные. Немало встреч было уготовано мне на пути, прежде чем счастье улыбнулось нам с Лиарином. Помню, в Галиорте мне пришлось столкнуться с людьми подлыми и гадкими, но зато в Калибе я повстречала добрейшую госпожу Гарину Ролл. Она любила меня как дочь, жаль было с ней расставаться. После войны я разыскала её и просила переехать в замок в Мангаре, но она предпочла дожить свой век в доме, где прошла вся её жизнь. Я часто ездила к ней до самой её смерти, – королева вздохнула. – Да, Литей, миэ белаэ ланхо, даже у бессмертия есть свои плохие стороны. Трудно жить вечно, когда дорогие тебе люди не вечны. Скольких я похоронила за это время! Нет ничего страшнее смерти близких людей! Вот и тебя эта беда не обошла стороной…
Она помолчала немного и заговорила снова.
– Доводилось мне и на Западе побывать, в разбойничьих лапах. И там мир оказался не без добрых людей, и помощь порой приходила, когда её вовсе неоткуда было ждать. Вовек не позабуду я атамана Далейна и старушку Налану – им я обязана и жизнью своей, и жизнью Киралейна. Впрочем, поддерживали меня не только люди: волшебница Аринэль – вот кто помог родиться на свет Киралейну и уберёг нас в час беды и опасности. Как она светла, добра, прекрасна! Если бы ты только видел её, Литей! Она – древнейшая из Элдинэ Лейндейла, старше её никого нет.
Только вот на востоке, с дядей своим королём Остенграда Даргеном Дри я не поладила. Восточные горцы не терпели эльфов. И он отказался принять моего сына. Перед смертью он раскаялся, но было уже поздно. Он умер с горечью в сердце, не увидев освобождения своей земли от полчищ врага. Зато я нашла там истинного друга в лице моего брата Калахая. О, миэ белаэ ланхо, как ты порой мне напоминаешь его! В сердце его не было зла, и ты такой же! Даже внешне вы как близнецы… Только вот глаза у него были тёмные, как ночь, а твои яркие, синие, такие как у его внука Калахая II, да ещё у моего старшего брата Гермисея. Только у него они были холодные, прямо-таки ледяные. Редко кто мог выдержать его пронзительный взгляд. Горд был мой братец! Ох, и горд, да горяч! В бою безрассуден, но отважен. Однако правитель из Гермисея вышел знатный, как и из Калахая. Да воинами они были бесстрашными! «Остенградские орлы» – так их прозвали после Великой Битвы, ибо они разили врагов молниеносно и беспощадно, налетали как горные орлы.
Все мы сражались во имя единой цели. Зло лежало на Юге. Оно угрожало жизни всех обитателей Лейндейла, и это объединило нас: людей всех земель и эльфов, и даже чародейка Элькит помогала нам. Ей и Джастину я обязана очень многим. Мой верный рыцарь! Я всегда любила его не меньше, чем своих братьев. И заслуженно! Ведь он всегда заботился обо мне, не задумываясь о себе, порой рискуя жизнью!
– Госпожа Элькит давно не навещала нас… Всё ли хорошо в Дримане? – осмелился спросить Литей.
– Больше, чем хорошо, – улыбнулась Мара Джалина, – в семействе Элькит и Джастина наконец-то ожидается прибавление. Они давно мечтали о малыше. Интересно только, унаследует ли ребёнок её волшебный дар или родится человеком?!
– А ещё интересно, унаследует ли ребёнок её скверный характер?! – буркнул Литей.
Мара рассмеялась, но тут же поморщилась (видно, стало больно плечо) и добавила уже спокойно:
– Да, с ней не просто поладить. Язык такой же острый, как и её коготки. Она ведь кошка – так что не удивляйся её своенравию! Да, все мы были союзниками тогда… – мечтательно молвила Мара Джалина Вильсения Ринай. – После победы все признали Киралейна королём, но ему нужны были помощники. Мы сочли, что родственные связи для этого годятся лучше всего. Я не желала терять вновь обретённую семью.
Эльфийская Долина, разумеется, осталась за эльфами. На смену Великому князю Элирану пришёл наш друг, один из героев той войны, князь Эктавиан, сын Лароса из рода Лаудуса. Элькит вернулась в Дриман. Разбойники, что сражались так же доблестно, как и эльфы и рыцари, ушли на свой Запад. Мы предложили выбрать нового правителя для Ласны из числа наиболее отличившихся командующих. И он был выбран. Но люди Западных земель всегда отрицали верховную власть… Вскоре Запад вновь распался на отдельные, никем не управляемые земли. Купцы и знать осели в Ласне, разбойники ушли в свои леса, часть эльфов Запада перебрались на юго-запад, к озеру Ласна. Там даже образовалась община целителей. Её возглавила эльфийская врачевательница Малигель. Сама я никогда не встречала её, но Лиарину она однажды спасла жизнь. Целители лечили не только эльфов, но и людей, потому слава об этом эльфийском поселении разошлась по всем землям. Другие Элдинэ – те, что больше всего ценили свободу и не желали соседства с чужаками-людьми – ушли ближе к морю, в степи Тайрана.
Море, знаешь ли, Литей, имеет для эльфов особое значение. Я никогда не понимала этого. Я бывала в Мангаре не раз и могла подолгу любоваться с башен замка Экталанэ на закате. Волны успокаивают, усыпляют, иногда рождают в душе приятную грусть, ностальгию, порой пугают (когда на море ревёт шторм). Но я не понимаю, почему шум моря сводит эльфов с ума; что за странную тоску рождает он в их душах; почему от криков чаек они бледнеют ещё больше, и взгляд их теряется где-то в неведомых мирах? Наверное, я всё же больше человек, чем эльф, ибо мне это не ведомо. Может потому, они до сих пор зовут меня «элналан»9, хоть и минуло уже больше трёх столетий с тех пор как я ношу этот камень, – королева коснулась зелёного самоцвета на груди. – Ну, а что происходило на Востоке и Юге, ты должен немного знать… Мой старший брат вернул себе трон Остенграда. Ему вполне хватило забот с восстановлением этой древней твердыни! Впрочем, за время своего правления Гермисей сильно расширил свои владения и даже основал новую крепость – Южный Остен. Земли же Каран Геланской равнины были отданы в руки Калахая. Он обосновался в Керге и достаточно быстро превратил эту проклятую землю в довольно зажиточный край, назвав его Даргкар – «Земля Орлов». Почвы там неплодородны, а народ издревле только воевал и жил за счёт военных добыч. Но Калахай сумел приобщить их к мирной жизни. Даргкарцы занялись разведением скота и ремёслами. Вскоре земля Юга обросла кузнецами, ремесленными мастерскими и цехами, рудниками и торговыми дворами. Всё это не очень нравилось Киралейну и Лиарину, ибо небо всё чаще застилал чёрный дым, а земля по-прежнему оставалась мёртвой, но люди Гелана не умели жить иначе, без железа и огня. Итак, Калахай остался в Даргкаре. Он поздно женился, и хоть и прожил жизнь очень долгую, назвать её счастливой нельзя. У них с Дарьяной долго не было детей, потом, наконец, родился сын Тиарен. Так его назвали в честь моего отца. Когда он вырос и женился, Калахай разделил землю Даргкара на две части: западную со столицей в Брелистоне и восточную с Кергом. Во времена Катараса Брелистон был маленькой деревушкой, но при Калахае он вырос в довольно крупный процветающий городок. Брелистон мой брат отдал в управление Тиарену. Но вскоре их семью постигло несчастье. Через год после рождения первого и единственного внука Калахая Литея II, Тиарен и его жена погибли во время обвала в горах Градрика. Я говорила тебе, мой мальчик, ты похож на Калахая II, ещё больше чем на Калахая I. Даже удивительно, что двое разных людей могут быть так схожи, будто время повернулось вспять. Вот и судьбы ваши похожи. Оба лишились родителей в раннем детстве. Своего внука Калахай взял к себе на воспитание. Но сам он был уже стар и не мог управляться со всеми делами. Посему он отдал Брелистон в управление своему шурину, младшему из братьев госпожи Дарьяны, Тайро. Он успешно управлял вверенным ему наделом, а затем и сын его Гайли. Они привыкли считать эту землю своей вотчиной. Затем, после смерти Калахая I, его внук Калахай Литей переехал в Брелистон, а трон в Керге вместе с Восточной частью Даргкара уступил правнучке Гермисея Лориан. Гайли, сын Тайро, получил от короля Киралейна земли на Западе. Он назвал их Варко, и стал активно расширять свои владения; его дочь Рина продолжила дело отца, скупая все прилежащие земли. И теперь, как видишь, они тянутся вдоль всего Южного пути. А вот сын Гайли Гилм женился на той самой Лориан из Керга. Таким образом, он упрочил родство с семьёй Ринай. У Рины родился сын Ларгей, а у него Остренго – праправнук Тайро. Все они правили Варко. Ну, а у Гилма родилась дочь Энгеда, а его внучка Эдена, которой сейчас десять лет, имеет все основания претендовать на трон Керга и Остенграда. Ибо в ней кровь Ринай. Так что нынешний правитель Варко Остренго и его юный сын Ризо приходятся родичами, пусть и дальними, нам и нынешней претендентке на престол Востока и Юга. Хотя по большому счету у тебя шансов больше. Ты можешь стать правителем уже через три года, а ей только десять. Она – слабый ребёнок, болезненный, и, как мне кажется, не блещет умом. Но её муж станет законным правителем Остена, посему найдётся много женихов, мечтающих о власти. Тем более что у горцев есть обычай заключать браки чуть ли не с рождения. Тут, впрочем, надо ещё пояснить, как вышло, что она единственная, кроме тебя, наследница из Восточного Дома Ринай.
