— Я принял решение развестись с Еленой!
— Вот как? Что ж, твое дело, отговаривать не стану. Надеюсь, на решение не повлиял наш вчерашний разговор? Знаешь, не хотелось бы остаться крайним в семейных разборках.
— Не повлиял, – сказал Мамаев. – Решение принято без чьего-либо влияния, и оно окончательное. Хотел завтра подать рапорт по существу вопроса, но… сам понимаешь, в горах этого не сделать.
— Подашь, как вернемся!
— Непременно, но Лена не желает оставаться в городке. Хочет уехать с дочерью к родителям.
Майор кивнул:
— Объяснимое желание. Значит, от меня требуется разрешение на то, чтобы твоя семья покинула гарнизон?
— Да!
— Хорошо! Идем в кабинет. Там все документально оформим!
С разрешением командира Мамаев прошел на контрольно-пропускной пункт закрытого военного городка. Дежурный прапорщик принял документ.
Выйдя с КПП, по сотовому телефону Мамаев набрал номер жены. Та ответила сразу, словно ждала звонка.
— Лена, ты можешь уехать в Москву хоть сейчас, – объявил Станислав. – Разрешение на КПП!
— Спасибо! Больше мне от тебя на данный момент ничего не надо! Счастливо служить, герой!
Слово «герой» она произнесла с нескрываемой иронией.
— Через какое-то время я заеду к вам, – сказал Мамаев, – оформим развод в загсе!
— Только позвони перед этим. Я сидеть дома, как здесь, в городке, не собираюсь!
— Позвоню! Береги Настю!
— Об этом не беспокойся, заботливый папаша! Ей недолго помнить тебя!
Капитан выключил телефон, зло сплюнул на асфальт. Посмотрел на время. До вылета более двух часов, надо немного отдохнуть после бессонной ночи. Где? Придется просить ребят, чтобы дали ключ от номера офицерской гостиницы. Мамаев пошел к казарме.
Глава 2
Разбудил Мамаева Дубов, который нашел капитана в комнате офицерского общежития:
— Стас! Подъем! 14.30!
Станислав поднялся, словно и не спал. Спросил:
— Где у вас тут можно умыться?
Прапорщик ответил:
— По коридору налево до конца. Там с одной стороны бытовка, с другой – умывальник.
Приведя себя в порядок, Мамаев вернулся в комнату. Взял сигареты со стола.
— А жена твоя, – сказал Дубов, – с дочерью только что уехала из городка!
— Оперативно! – усмехнулся Стас. – Что ж, уехала так уехала!
Офицеры вышли из общежития, направившись к казарме.
Вьюжин с группой уже ждал их. Подразделение прошло к вертолетной площадке.
Встретил спецназ командир экипажа майор Степан Лаврентьев. Мамаев хорошо знал пилота. После общего приветствия и доклада Лаврентьева Вьюжину о готовности к вылету они отдельно еще раз поздоровались и переговорили:
— Привет, Степа! Все летаешь?
— Здорово, Стас! А ты все воюешь?
— Работа такая!
— Вот и у меня тоже! Задание-то сложное?
— Черт его знает. По замыслу командования обычное, а как все на деле пойдет, одному богу известно.
— Это как всегда.
— Как семья, Стас? – поинтересовался Лаврентьев. – Лена? Настя?
— Нормально! – солгал капитан. – У тебя?
— Порядок!
— Это хорошо!
— Кто бы спорил! Тыл – в нашей работе главное.
Вьюжин подал команду диверсионно-штурмовой группе занять места в вертолете.
Группа выполнила распоряжение, и ровно в 15.00 «МИ-8» оторвался от бетонной площадки батальона связи. Переброска длилась около трех часов, полчаса из которых заняла промежуточная посадка для дозаправки вертолета на военном аэродроме Ростова-на-Дону. К месту высадки «вертушка» прибыла вовремя, и в 18.00 Лаврентьев плавно посадил винтокрылую машину в низине на пятачке, метрах в двадцати от леса, покрывавшего весь северный склон Большого Кавказского хребта. Пилот вышел из вертолета вместе с подразделением. Лаврентьев о чем-то поговорил с командиром группы, после чего подошел к Мамаеву:
— Ну что, Стас, удачной тебе охоты!
— Ты улетаешь?
— Недалеко! В Пятигорск. Будут ждать там. Думаю, недолго.
— Я тоже надеюсь на это!
Офицеры попрощались. Вертолет взмыл в небо и, взяв курс на север, вскоре скрылся из виду.
Вьюжин объявил общее построение группы.
Как только офицеры спецназа выстроились в шеренгу, коротко проинструктировал подчиненных:
— После перекура начинаем выдвижение на рубеж применения. До него тридцать три километра. Учитывая рельеф местности, а также постоянный подъем, скорость движения определяю три километра в час. Через каждые пять километров двадцатиминутный привал. Таким образом, к месту применения группа должна выйти, – майор взглянул на часы, – как и запланировано, к шести утра. На рубеже рекогносцировка местности и занятие позиций для штурма колонны боевиков. Порядок движения следующий – передовым дозорам следует старший лейтенант Лебеденко, замыкающим старший лейтенант Гончаров. Дистанция между дозорами и основной группой произвольная, обеспечивающая визуальный контакт. Вопросы?
Вопросов у офицеров не было. Вьюжин, разрешив бойцам перекурить, подозвал к себе Мамаева:
— Как ты, Стас?
— В порядке!
— Хорошо! Если что… да ладно, завтра, думаю, ты выполнишь свою часть задачи как надо.
— Не сомневайся, майор! Все будет нормально!
В 18.07 группа, вытянувшись в колонну, начала подъем по северному склону Большого перевала. Вышли на рубеж раньше времени, в 5.30. Вьюжин разрешил подчиненным отдых, сам же подозвал к себе связиста, прапорщика Михайлова. Между собой бойцы группы общались с помощью портативных импульсных раций малого радиуса действия, для связи с вышестоящим командованием и командиром поддерживающей группы использовалась радиостанция Р-107. Михайлов подошел к командиру.
— Свяжи-ка меня с отрядом! – распорядился майор.
Прапорщик, опустив станцию на землю и выбросив лучевую антенну, принялся вызывать командира отряда спецназа:
— Рысь-1! Я – Стрела-1. Как слышишь меня, я – Стрела-1. Прием!
Клинков ответил сразу, без промедления установив связь, прапорщик передал фурнитуру станции командиру группы. Майор Вьюжин доложил:
— Рысь! Я – Стрела! Вышел на рубеж применения.
— Понял тебя, Стрела! Работай по оговоренному плану, установив контакт с Осой! – Пока никаких дополнений и уточнений по задаче не будет.
— Принял, Рысь! Выполняю! – Майор повернулся к Михайлову: – А теперь, Костя, давай мне Градовского.
Через минуту ответил и командир группы «Оса».
Вьюжин запросил обстановку в Апшеронске. На что получил ответ. В городе все пока тихо. Место сосредоточения машин боевиков находится под контролем. Также бойцами группы заблокирован выезд из Апшеронска. Прочесывание местности показало, что бандиты внешнего охранения колонны пока не выставили. И скорей всего не выставят. Но ближе к восьми часам все окончательно прояснится, и Градовский сообщит Вьюжину об изменениях в обстановке, если таковые будут иметь место.
Пока командир группы вел переговоры, Мамаев, выбрав небольшую ложбину, отдыхал, прислонившись к толстому стволу старого клена. Рядом с ним пристроился Дубов.
— Капитан, вопрос разрешите?
— Валяй, если есть что спрашивать!
Прапорщик потер лоб.
— Да тут не то чтобы спрашивать, а проконсультироваться бы.
— Интересно, о чем?
— О личном.
— О личном? – удивился капитан. – И что ты хочешь от меня услышать?
— У нас в группе только двое женатых, ты да командир, но к Вьюжину не подойдешь, занят, а вот с тобой другое дело.
Мамаев поторопил прапорщика:
— Ты, Сережа, не тяни. Давай без предисловий, что тебя мучает?
— Ты ж знаешь, невеста у меня, Наташка из деревни. На третьем курсе в университете учится.
— Знаю, и что?
— Я ей предложение сделал, она его приняла, все ж любовь меж нами, но сказала, что ей для начала надо специальность получить. А я вот думаю, стоит ли ждать? Может, настоять и раньше свадьбу сыграть? Кто знает, что через два года будет? Как думаешь, Стас, правильно мыслю?
Капитан вздохнул:
— Мыслишь, Серега, может, ты и правильно. И то, что любовь меж вами, тоже хорошо. Вот только за советом ты обратился не по адресу. Женатый в группе у нас теперь остался один командир!
Прапорщик проговорил:
— Так вот почему ты у меня, а не дома, отдыхал перед вылетом, а Елена с дочерью покинули городок?
— Да, поэтому. Развожусь я с Леной!
— А как же дочь, Стас?
— Не сыпь мне соль на рану. Сам не представляю, как буду жить без нее да, признаться, и без Лены тоже. Но, думаю, привыкну! Другие же привыкают.
Прапорщик задумался. Затем сказал:
— Да, жизнь. Вот и я боюсь, а вдруг за эти два года Наташка в Москве какого-нибудь богача встретит и он охмурит ее.
— Если Наталья любит тебя, то не позволит себя охмурить!
— Хотелось бы!
— А со свадьбой не торопи ее! Не надо!
Диалог Мамаева с Дубовым прервала команда Вьюжина:
— Внимание, группа, в одну шеренгу становись!
Все выполнили приказ. Майор прошелся вдоль строя.
