— Сванидзе, надо думать, занимается умственным трудом, — после некоторого молчания сказал сумрачный врач.
Так же сумрачно ответил Николка:
— Я продолжаю ловить его невольную радиацию. Он читает «Анатомию и физиологию»…
Но вот освещение уменьшилось; погасли сине-фиолетовые волны в небе; расплылись контуры; заворочались, зашумели в кустах, провалах и пропастях диковинные звери…
— Не собирается ли наш друг бежать на улицу, — сказал врач.
— …Кричать «караул»… — дополнил Николка.
Неожиданно разрезал, смял воздух какой-то громадный предмет.
Жжж!.. Трах!..
Гигантский шерстяной ствол в трех шагах от приятелей согнулся, повалился от тяжелого удара. Сила падения была такова, что Николка, как резиновый мяч, сажени на две взмыл в воздух; а врач, сделав подряд три воздушных петли, опять угодил в трясину.
… врач угодил в трясину.— Вот что называется «не везет», — меланхолично резюмировал он.
Оправившись от испуга, приятели подошли к месту падения. Ствол был пригнут громадным куском мяса, полуразложившимся и издававшим невыносимое зловоние. Мало того, он кишмя кишел самыми невиданными и отвратительными существами; кишел, как потревоженный муравейник. Часть этих существ от удара рассыпалась кругом, и теперь они тысячами, руководствуясь, очевидно, заманчивым запахом, собирались обратно к куску. Приятели очутились в опасном кольце. Николка, собрав силы, прыгнул на ближайшую возвышенность (— «из вашего сала и пота» — пояснил врач) и втащил туда же своего резонирующего друга. Отсюда они принялись наблюдать новых знакомых.
Природа не пожалела форм и материала для изваяния этих чудовищ. Тут были существа совершенно бесформенные, то и дело менявшие свои очертания; были с десятью и более конечностями, — змееобразные, круглые, конические, четырехугольные, с лапками: мохнатыми, крючковатыми, с хвостами, плавниками, жгутами, ресничками… были — похожие на простых головастиков: веретенообразные, драконоподобные, птицеголовые…
Врач отметил, что весьма многих он видит в первый раз за свою жизнь.
— В микроскопе и одной тысячной того, что здесь есть, я не видал…
— Экая гадость! — сокрушенно вздохнул Николка. — И все на моем одеяле!.. Откуда только они берутся?!..
— Из воздуха, из воздуха, голубчик! — несколько злорадно ответил врач.
— Ну да. А в воздух откуда попал этот аппетитный кусочек?
— Я думаю… Вано Сванидзе сел ужинать…
— Ну, уж вы!.. — возмутился за друга Николка. — Что он, падаль, что ли, лопает?!..
— Зачем «падаль»? — спокойно возразил врач. — Вспомните-ка: есть у вас в комнате вареное мясо?
— Ну, есть. Только оно не протухло.
— А сколько, приблизительно, дней оно лежит?
— Дня три, не больше…
— Ха-ха-ха!.. Этого вполне достаточно, чтобы в нем завелись «букашки»…
Николка враждебно взглянул на Скальпеля:
— Почему вы в лекциях своих об этом ничего не говорили?
Скальпель отпарировал:
— Следующая моя лекция как раз о «хранении пищевых продуктов».
— Нужно было сразу обо всем прочесть, — сурово молвил Николка, — а то, вишь, какую гадость едим!..
Их — не сказать, чтоб мирная — беседа опять прервалась самым неожиданным образом.
Какая-то бесформенная масса, но, судя по движению, живое существо, незаметно передвигаясь на сером фоне шерстяной почвы, вплотную приблизилась к беседующим и всосала в себя голую ногу Николки.
— Ай-яй-яй! Доктор! Доктор! Моя нога! Моя нога! — вскричал тот, напуганный тем, что его нога совсем исчезла.
Желая выдернуть ее из вязкой, живой массы, он уперся другой ногой, и эта в тот же миг последовала за первой. Врач, долго не размышляя, схватил какой-то обломок и со всего размаху всадил его в желеобразное тело врага. Обломок беспрепятственно прошел до земли, не причинив животному никакого вреда. Врач повторил свой прием и опять с тем же результатом. Тем временем Николка все более и более обволакивался липкой массой. В полном отчаянии врач стал действовать и руками и ногами, но без всякого успеха: желеобразная масса легко подавалась под ударами и сейчас же вновь смыкалась. Положение было самое безнадежное: у Николки оставались свободными лишь голова да плечи, все остальное исчезло… Желая хоть оттянуть время неминуемой смерти друга, врач стал мешать животному продвинуться дальше, до его головы. Как только край засасьвающей массы приближался к шее несчастного, он ударом кулака, сейчас же отдергиваемого обратно, заставлял животное съеживаться… Но уже ясно было, что сопротивление долго не протянется: силы врача с каждым ударом убывали, так как свое обратное движение ему приходилось делать с огромным мышечным напряжением, почти отрывать руку от клейкой массы…
…А Николка чувствовал, как постепенно леденели его конечности, сдавленные, будто свинченные живыми тисками… В первые минуты он пробовал сопротивляться, кричал, ругался… потом замолк…
… в первые минуты он пробовал сопротивляться.…Обессиленный, потный, задыхающийся от напрасной борьбы, врач вдруг заметил к своей безумной радости, что животное почему-то стало быстро сползать с полузадушенной жертвы. Не веря своим близоруким глазам, он нагнулся и рассмотрел другое чудовище, похожее на безглазого и расплющенного головастика с длинным хвостом и широкой пастью. Это чудовище подобралось вплотную к месту борьбы и — по пословице: двое дерутся, третий радуется — торопливо отрывало кусок за куском от студенистого тела животного, захватившего Николку. Однако, радоваться было рано: врач по своей близорукости не видел, что арена борьбы окружена живым кольцом, неотступно суживавшим круг. То были зрители, выжидавшие развязки, надо думать, не из простого любопытства… Как бы там ни было, желеобразное животное совершенно освободило Николку и обрушилось на безобразного головастика. Между ними завязалась жестокая схватка.
Врач поспешил освидетельствовать члены вернувшегося к жизни друга и не нашел никаких повреждений. Впрочем, Николка и без освидетельствования знал это. Он тотчас же указал Скальпелю на новую опасность: круг кровожадных зрителей теперь отстоял от них всего шага на три, на четыре… Надо было думать о спасении.
Во время схватки приятели незаметно приблизились к вершине согнутого куском мяса гигантского ствола, чем и встревожили орду теперешних зрителей. Кусок был наполовину уничтожен, но еще обладал таким весом, что удерживал ствол в согнутом положении. Почти одновременно сообразив, где искать спасение, и Николка, и врач во мгновение ока перемахнули через живое кольцо, одним ударом сбросили со ствола остатки мяса, а ногами разбрыкали тех из чудовищ, которые сидели на стволе… Не успел тысячеголовый враг опомниться, как шерстяной волос, освобожденный от сгибавшей его тяжести, быстро пошел вверх, унося ликовавших приятелей в безопасную высь…
— Кажется, мы им натянули большой нос! — Николка свесился головой вниз с «дерева» и наблюдал, как рассвирепевшие чудовища, обманутые в своих надеждах, с остервенением набросились друг на друга. Поднялся невообразимый рев; зловонные испарения от разгоряченных тел волнистыми спиралями окутывали место побоища и скоро скрыли его от глаз.
Скальпель размышлял, моргая веками; он не видел развернувшегося внизу грандиозного действия, но слышал, конечно, вспыхнувший гам и заметил ядовитые испарения, принявшие форму видимых волн.
— Как вы думаете, товарищ Даниленко, — начал он осторожно, — не вернуться ли нам в наше нормальное состояние?
Николка весело рассмеялся, поняв чувства, беспокоившие врача. И, вспомнив его ответ на свой аналогичный вопрос после встречи с туберкулезными палочками, лукаво произнес:
— Не думаете ли вы, что я склонен впадать в уныние от таких пустяков? Мы еще побродим, побродим…
— Ну-ну, — согласился врач, — если подобные встречи вам кажутся пустяками, то я должен гордиться своим компаньоном и согласен продлить опыт до бесконечности… Ведь это так интересно?.. Кстати, знаете ли вы, что за существо держало вас в своих объятиях?.. Это — самая обыкновенная амеба; одно из простейших животных, ее тело состоит всего из одной клетки…
— Мы с ней, должно быть, опять скоро увидимся, — пробормотал Николка, указывая вниз, где по стволу, на котором они сидели, быстро переливалась по направлению вверх подобная первой бесформенная масса.
Врач взглянул в указанном направлении и, конечно, ничего не увидел:
— О! Она еще далеко, — сказал он хладнокровно, — я вам успею досказать… Существуют разные породы амеб: одни из них совершенно безопасны для нормального человека — не в пример нам, мы слишком теперь малы, — из этих амеб даже есть такие, которые живут постоянно у нас во рту и в кишечнике, не вызывая никаких расстройств; другие же могут быть весьма опасными, такова амеба, попадающая в кишечник человека через питьевую воду, если она не прокипячена, и вызывающая у него страшную тропическую дизентерию или кровавый понос…
