Или это и вовсе ну было случайностью? Мог ли тот же Звездочет заглянуть в будущее мира и просчитать варианты его спасения, а после отправить пророку предупреждение? Или сам орк стал таким благодаря высшей силе? Или же самое мое появление должно было предотвратить крах мира? Не, последняя теория уже звучит как бред, так как в этом случае мир бы не эволюционировал, а людей с дриарами может и не было бы вовсе. Остальные же два варианта проверить я никак не смогу чисто физически, разве что узнать через Запрос Системе, когда тот восстановится, однако не факт, что у моей надстройки есть подобная информация.
В любом случае, если где-то всплывет новое пророчество, отнестись к нему придётся чертовски серьезно — вряд ли удача снова будет на нашей стороне…
Так, хватит думать о том, что не в силах изменить. Главный кризис пройден и, наконец, можно выдохнуть и заняться чем-то интересным. Один заказ Духов обеспечит мне приятное времяпрепровождение минимум на двадцать лет — это прекрасная возможность пустить в ход все полученные знания и оценить собственный рост. А уж предстоящее улучшение драконов и изучение аспекта Информации заберут себе мое внимание, что просто прекрасно. Да и те же Энты за прошедшие годы могли подготовить для меня какой-нибудь сюрприз…
Глава 4
Расширение горизонтов
Как раз перед тем, как Нинакава ушёл в другой мир, мастер Иккю навестил его.
— Проводить ли тебя? — спросил Иккю.
Нинакава ответил:
— Я пришёл сюда один и иду один. Чем ты можешь помочь мне?
Иккю ответил:
— Если ты в самом деле думаешь, что пришёл и идёшь, ты заблуждаешься. Позволь мне показать тебе дорогу, по которой нельзя прийти и уйти.
С этими словами Иккю показал эту дорогу так ясно, что Нинакава улыбнулся и отошёл.
* * *
Прошло два года с тех пор, как Нер’Куртак покинул родное племя, уплыв в неизвестность на плоту вместе с двухнедельным запасом вяленого мяса. Из-за этого пришлось делать плот сильно больше изначального, а его постройка и вовсе непозволительно затянулась даже с учетом помощи от своих сыновей, сыновей сыновей и сыновей соседей. Когда же плот был построен, а сыновья с нескрываемым облегчением столкнули своего старика на воду, орку оставалось лишь грести единственным веслом в сторону своей цели. И вскоре пожалел, что не взял запасное.
Уже на третий день плаванья весло сломалось ровно посредине, из-за чего грести им стало очень неудобно. Но орк не поддался унынию и греб обломком еще семь дней, борясь с сильными течениями и непогодой. Несколько раз он был близок к гибели в бездонных водах, когда очередная волна смывала его в море с остатками припасов, а от смерти в зубах морских гадов его спасало то, что плот никому из них не был интересен. Ну или просто пришелся не по вкусу.
Когда же Нер’Куртак увидел землю на горизонте, он вложил все оставшиеся силы в финальный рывок, и ступил на черный песчаный берег.
Новая земля встретила его прохладными ветрами, шумом волн, ярким солнцем и лесом примерно в двухстах шагах от кромки воды. И, не теряя времени, орк отправился туда в поисках добычи, так как его желудок уже начинал грозить переварить собственного хозяина, который, к величайшей радости неспокойного органа, не растерял навыки охоты.
Первую дичь орк одолел играючи — просто бросил в хряка заточенную зубами палку с такой силой, что та пробила бедное животное насквозь. Освежевавшая свою жертву, Нер’Куртак припоминал, что похожие создания водятся на землях Громового Рыка, однако те были более мелкими. Эти же были размером с молодого саблезуба. Но это и к лучшему, ведь с меньшими усилиями можно добыть больше мяса…
Следующий год он провел в изучении леса и постройке временного убежища, так как после месяца пребывания на новой земле воздух становился все холоднее, а добычи становилось все меньше. Приближалась зима, притом более холодная, нежели на землях его племени.
Холода орк пережил с честью — Нер’Куртак продолжал охотится в глубоких снегах, ведь его переполненное Силой тело выдерживало и столь суровые морозы. Хотя толстые ботинки из прочных и теплых шкур, которые он обработал еще до начала заморозков, тоже сыграли свою роль. Как и прочая кое-как сшитая одежда. И хоть белое полотно лежало на земле дольше обычного, в один прекрасный день начало теплеть, а всего через один луну от сугробов остались лишь редкие холмики. Островки ушедшей зимы посреди оживающего леса.
С наступлением весны орк снялся с обжитого места и пошел дальше на север, так как местные животные хоть и обладали Силой, однако ничего не могли противопоставить зеленокожему чужеземцу. Почему именно на север? Ответ у Нер’Куртака был — потому что. Впрочем, уже через пару месяцев размеренного путешествия он понял, что идет в верном направлении.
Огромное, в два орочьих роста, бурое животное тогда встало у него на пути. И орк с ним справился, отделавшись лишь длинной рваной раной на груди от пропущенного удара. И хоть из-за этого пришлось вновь обустраивать временное убежище для разделки массивной туши, Нер’Куртак был доволен. Первый новый противник хоть и был все еще недостаточно силен, однако заставил орка попотеть. И если дальше враги будут становиться все сильнее, то все старания и лишения с лихвой окупаться чувством хорошего боя…
Нет ничего более постоянного, чем временное — Нер’Куртак убедился в этой древней поговорке, когда пережидал уже вторую зиму в теплых мехах своего давнего противника. Очень уж много времени ушло на обработку шкуры, да и оставить просто так целую гору мяса орк физически не мог. Так что пришлось задержаться. Однако, когда запасы завяленного мяса стали подходить к концу, орк продолжил свой путь, найдя себе новый ориентир — вершину одинокой горы, которую удалось увидеть, забравшись на дерево.
По мере приближения к ней, лес становился более редким, уступая место снежным пустошам и пробирающим до костей ветрам. Когда же к сильному ветру добавлялся еще и снег, то продвигаться сквозь белоснежную преграду становилось совсем уж невозможно. И если до этого орка спасал лес, в котором можно было быстро соорудить убежище и, пусть и после долгих стараний, развести огонь, то теперь он остался один на один со стихией. Первая буря пошатнула его уверенность. Вторая заставила его задуматься о том, чтобы повернуть назад и дождаться теплых времен. Третья же… могла стать последней.
Уже не чувствуя собственных ног, ушей и пальцев, Нер’Куртак брел вперед. Он шел чисто по инерции, так как остановка грозила сном в ледяных объятьях зимы. В голове было пусто, а глаза уже давно не видели ничего, кроме белого цвета. Ночь уж дважды сменила день, а погода и не собиралась успокаиваться. От воя ветра уже давно заложило уши. И вокруг лишь… белый… цвет…
Холод обжег лицо. Нер’Куртак из последних сил попытался подняться, однако тело не слушалось. Кое-как перевернувшись, перед его взглядом предстала тьма с редкими серебряными точками, голубым диском луны, и все. Ни звуков, ни запахов. Даже холод уже не ощущался, на его место постепенно приходило тепло и умиротворение. Небо было красивым. Луна же была одинокой.
Она медленно плыла по небосводу, словно по бескрайней реке, в окружении звезд. И чем дольше орк вглядывался, тем больше огоньков он замечал. Слабых. Тусклых. Существующих вопреки яркости своих старших сестёр. Вопреки лунному свету, озаряющему снежные поля. Вопреки слепящему отблеску снега.
Они… Были…
Яркая вспышка пронзила разум Нер’Куртака. Его тело. И все из-за одной мысли…
— Я… тоже… есть.
Он сам не заметил, как сказал это вслух. Но это было не важно, ведь никто, кроме него самого, не мог услышать тихий шепот. Всего в одной короткой и банальной фразе он нашел смысл. Свой смысл.
