В медсанчасти аэровокзала, в белой комнате, больного ожидал хирург. Приготовив инструменты к операции, он приподнял руки вверх, для того чтобы ему надели стерильные перчатки. Молоденькая африканка быстро справлялась с указаниями доктора. Несколько повстанцев далекими от чистоты ногами открыли дверь в операционную, пропустили вперед нежданных гостей, а сами, войдя за ними следом, стали на страже. Место, где по простейшим правилам медицины должна быть стерильная атмосфера, наполнилось запахами алкоголя и пота.
Медбратья внесли больного и уже хотели переложить его на операционный стол. В этот момент, всем на удивление, больной неожиданно вскочил с носилок и ловкими приемами почти мгновенно уложил на пол стоявших рядом надзирателей. Стоявший к нему ближе всех был первым отправлен в нокаут. У второго боевика тоже не было времени, чтобы успеть включиться в борьбу. Удар ногой в челюсть, похоже, сильно нарушил здоровье верзилы. Об этом свидетельствовал хруст ломаемой кости. Третий несколько секунд все-таки выиграл. Но их оказалось явно недостаточно, чтобы исправить положение. Он успел лишь сорвать автомат с плеча. Отлетев на пару метров и приложившись к стене, он надолго затих.
Высокий голубоглазый мужчина также демонстрировал чудеса рукопашного боя. Он обезоружил двух стоящих у двери, ударив их лбами. Автоматчики не успели и моргнуть, как уже лежали, кто на полу, кто на носилках, а кто на операционном столе. Некоторым из них теперь явно требовалась помощь хирурга.
Доктор и его ассистентка расширенными глазами смотрели на все, что разворачивалось в операционной. Молниеносные действия того, кто и шевелиться-то особо не должен, не могли не удивлять.
– А сейчас, Колян, нам надо попасть в контрольно-диспетчерскую службу, – сказал голубоглазый мужчина, обращаясь к недавнему больному.
Приоткрыв дверь, он оценил обстановку в коридоре.
– Три справа, встречаемся на лестнице.
Затем, повернувшись к доктору, он сказал, разводя руками:
– Прошу прощения, господин доктор, за тот беспорядок, который мы оставили после себя. Надеюсь, вы на нас не в обиде?
С этими словами он спокойно вышел. Колян подождал несколько секунд и отправился вслед за ним. Однако в коридоре уже никого не было. Только глухие хлопки и вопли доносились с лестничной площадки.
– Ну, Мазур, хоть бы одного оставил, – с разочарованным выражением лица произнес Колян.
Надежно закрыв за собой дверь медпункта, он направился к лестничной площадке.
Под лестницей виднелись тела африканцев, наверняка тех самых троих, стоявших в коридоре. Рядом с одним из них еще дымилась сигара. Колян прислушался, ожидая сигнала от сослуживца. Мазур остановился в нескольких шагах от входной двери в КДС и, сделав щелчок пальцами, позвал приятеля, ждавшего внизу около лестницы:
– Поднимайся скорей, я уже на месте.
Бритоголовый африканец заподозрил что-то неладное и, приставив палец к губам, дал знак, чтобы все находившиеся в помещении замерли. Он прислушивался к каждому шороху, происходящему за дверью на лестничной площадке. Молча, движением руки повстанец указал своим подчиненным на их боевые места у выхода, а сам потянулся за автоматом. Боевики тут же встали по разные стороны от двери и прижались к стене. В этот момент дверь скрипнула и немного приоткрылась.
Пауза в наступившей тишине затянулась. Повстанцы не выдержали напряжения, и один из них потянулся к двери – посмотреть, что там происходит. В этот момент внутрь помещения одна за другой полетели светошумовые гранаты. Диспетчеры упали на пол, прикрываясь стульями, на которых сидели. Разбегаясь по сторонам, автоматчики вслепую изрешетили дверь. Но никто из них не ожидал того, что противник уже внутри. Колян и Мазур, рассчитав все по секундам, после вспышки первой гранаты быстро вскочили в помещение и, мгновенно оценив ситуацию, напали сзади. Бритоголовый, однако, успел нажать на курок и длинной автоматной очередью искорежил пульт. Его тут же нейтрализовали, правда, не совсем эстетичным образом. Колян, вне себя от злости, что пульт выведен из строя, одним ударом ноги в спину сложил каверзного африканца пополам, как открытку. Громила-предводитель, перевернув стол, неподвижно растянулся посреди помещения. Остальные повстанцы на некоторое время были без сознания и связаны вместе с диспетчерами. Однако в контрольно-диспетчерской службе остался работать монитор главного терминала. В зоне международного аэропорта уже выстроилась целая воздушная колонна. Армада шла на посадку, но пульт был разбит, и принять самолеты теперь становилось весьма проблематично.
– Что будем делать, дружище? – поинтересовался Колян у Мазура.
– Этот случай не относится к разряду безвыходных, – коротко улыбнулся Мазур, сразу же добавив: – Переходим к плану «Б».
Колян быстро собрал оружие, разбросанное в беспорядке незадачливыми повстанцами.
Находясь в шоке от взрывов гранат и стрельбы, связанные боевики и диспетчеры испуганными глазами смотрели вслед уходящим. Мнимый больной с острым аппендицитом и его сопровождающий скрылись внизу.
На взлетной полосе вышедшие размяться из самолета «футболисты» грамотно блокировали аэродромную технику, все выходы к полосе и вообще взяли аэропорт под контроль. Это были отборные коммандос из Иностранного легиона. Они прибыли сюда по мандату ООН для разведения по разные стороны правительственных войск и повстанцев. Оно и понятно: из-за межэтнического конфликта европейская экономика может впасть в коллапс.
То, что пульты КДС были выведены из строя, уже ничего не меняло. Тот самый первый самолет выполнил функции мобильного диспетчерского пункта. Пилот вырулил в перспективу полосы и дал пеленг по радиомаяку, обозначившись бортовой подсветкой. А четверо прибывших с фонарями обозначили начало посадки и направление. На полосу Лагосского международного аэропорта садились «Геркулесы» с эмблемами миротворцев ООН.
Глава 6
– Осталось немного, еще один квартал – и мы за городом! – слышались возгласы из толпы.
Мирные жители Лагоса бежали подальше от затянувшихся погромов, больше не желая оставаться в постоянной опасности. Резня, произошедшая два дня назад, заставила многих оставить свои дома. В Нигерии, как в огромном котле, перемешано множество народностей. И то одни, то другие устраивают попеременную резню. Оставшиеся в живых африканцы из разрушенных районов приближались к окраинам города. Там они присоединялись к остальным беженцам, образуя длинные колонны и покидая пределы города. Они направлялись куда-нибудь подальше от этих безумных мест. Вчера по городу прошли слухи о готовящемся новом грандиозном погроме. А люди хотели жить. Пусть в голоде, но жить. Поэтому нужно было переждать надвигающиеся кровавые события. В это время издалека доносился нарастающий гул тяжелых машин. Один из горожан поторапливал остальных и громко кричал:
– Это за нами! Они перебьют нас, если мы не успеем спрятаться! Надо быстрее бежать!
Казалось, что беднягам нигде не было места. Повсюду их настигали зловещие руки войны, стремившиеся задушить каждого. Люди с малыми детьми на руках и тяжелыми ношами задыхались от быстрого бега, но старались не отставать от остальных. Горожане стремились успеть добраться до ближайшего укромного места, где бы можно было разбить лагерь для ночлега и спокойно переждать до утра. А в городе продолжались дьявольские пляски.
Один из отрядов повстанцев расположился в полуразрушенном пригороде Лагоса. Шум приближавшейся техники тоже насторожил их. Ведь она могла принадлежать и правительственным войскам. Повстанцы за бурный день проголодались и подустали. Воевать за свободу Нигерии – дело ответственное и непростое. Разбившись на небольшие кучки, они сидели у костров и жрали награбленную в лавках провизию. Спать пока никто не собирался. Уставшие борцы за народное дело жаждали развлечений. И они находились. Вокруг отдыхающих бегали по развалинам голодные домашние животные и огромные крысы. Потеряв своих хозяев, братья меньшие бродили повсюду и стремились к любому, кто свистнет или заманит их едой. Воспользовавшись таким прекрасным случаем, мятежники устраивали охоту на собак и кошек. Особенно много было желающих посоперничать друг с другом по отстреливанию крыс, ведя точный подсчет. Делались ставки. Слышались громкий смех, ругань и обрывки песен. Повстанцы веселились, не думая о завтрашнем дне. О чем говорить, если через час вполне может начаться очередной бой? Пей, гуляй и веселись – по такому принципу жило большинство из них.
С угрожающим ревом из-за поворота выехало несколько бронетранспортеров. В темноте, издали, нельзя разобрать, чьи это машины. А случиться могло всякое. Территории, контролировавшиеся правительством и повстанцами, менялись и перекраивались чуть ли не каждый день. На всякий случай один из командиров мятежников, хромавший на правую ногу, дал команду:
