всем от старшей сестры – Сары. Между ними состоялся примерно такой диалог:
– Отец женился на Рейн.
– Боже мой… Нет, этого не может быть! Откуда ты знаешь?
– Об этом написала Express.
Легко представить, какой теплой была первая встреча супругов Спенсер с детьми Джонни. Отец, естественно, чувствовал себя виноватым.
– Мы хотели вам сказать… – начал он нерешительным тоном. Но закончить не успел.
– Папа, но она нам не нравится! – в отчаянии крикнула младшая дочь.
– Это не страшно… Это пройдет… Вы полюбите ее, как полюбил я…
– Мы?! – срываясь на истерику, выкрикнула Диана и подбежала к отцу. Тот, решив, что сейчас она заплачет у него на груди, приготовился к объятиям и даже подставил щеку для поцелуя. Но… Неожиданно раздался сильный хлопок. Подскочившая к нему дочь ударила его по этой самой щеке.
Эта пощечина навсегда изменила их отношения, которые больше никогда не станут прежними. Диана так и не смогла до конца жизни отца простить ему предательства.
Впрочем, надо сказать, что Рейн тоже повела себя не лучшим образом – при знакомстве с падчерицами и пасынком держалась надменно и жестко. Она занималась политикой, привыкла к конфронтации, да еще и выросла в семье, где ей постоянно приходилось отстаивать свои взгляды. Поэтому с деловыми партнерами и политическими оппонентами она умела общаться, а с детьми – не очень. В итоге к неприязни к ней как к мачехе у детей добавилась и личная недоброжелательность. Они потом долго называли ее прозвищем Кислотный Дождь, обыгрывая схожесть звучания имени Рейн со словом rain – дождь.
«То, что говорят человеку, которому говорят все, – лишь половина того, что от него скрывают»
Однако вскоре оказалось, что Джонни Спенсеру очень повезло с женитьбой на Рейн. Его здоровье оставляло желать лучшего, и через некоторое время с ним случилась настоящая беда. 19 сентября 1978 года из поместья пришло тревожное известие: у графа Спенсера во время прогулки произошло обширное кровоизлияние в мозг. Проще говоря – инсульт!
И в этой беде леди Спенсер повела себя как истинный борец. Находящегося без сознания Джона сначала госпитализировали в больницу в Нортхемптоне. Но Рейн такое решение не устроило. Она захотела, чтоб мужа перевели в лучшую в стране специализированную клинику нервных болезней, которая находилась в Лондоне. Подчиняясь ее напору, врачи дали согласие на то, чтобы Спенсер был перевезен в столицу. И это была первая победа Рейн над болезнью. Первая, но не окончательная. Через четыре недели у него открылась редкая форма бактериальной инфекции, невосприимчивая к обычным антибиотикам. Жизнь больного опять повисла на волоске.
«Нашу мачеху называли Леди, Которая Умеет Добиваться Своего.
Она действительно умела, вопреки воспитанию, вопреки немыслимому давлению со стороны своей матери Барбары Картленд, вопреки всему!
И снова Спенсера спасла железная воля жены. Она узнала, что ученые работают над новым препаратом, который должен справиться с редким недугом ее мужа. Проблема была в том, что лекарство ни разу не было опробовано на людях. Дать его фармацевты согласились при одном условии – если лечащие врачи подпишут официальное согласие на рискованный эксперимент. Понятно, что врачи упирались. Кому хочется брать на себя такую ответственность? Но противостоять «шторму» по имени Рейн Спенсер они были не в состоянии:
– Лучше уж пусть он умрет от этого лекарства, чем от вашего бездействия! – заявила она эскулапам. Спенсер не умер. Довольно быстро он пошел на поправку и потом долго шутил, что был первым человеком, на котором опробовали новое лекарство, применявшееся до этого только на крысах…
Несмотря на это, отношения Рейн с падчерицами и пасынками так и продолжали оставаться крайне натянутыми. Детям не нравилось, что она навела свои порядки, их ужасало, во что она превратила Элторп после ремонта по своему вкусу, и конечно их выводило из себя то, что она почти полностью подчинила себе их отца. После смерти Джона в 1992 году его сын тут же выставил ее из поместья, а леди Диана лично проследила, чтобы Рейн не взяла с собой ничего, что не являлось бы ее личной собственностью. Правда, надо добавить, что Джон оставил своей вдове дом в Мейфере и 4 миллиона фунтов, так что выгоняли ее отнюдь не на улицу. Через год она снова вышла замуж, а потом, как ни удивительно, они с Дианой помирились, и та открыто признала, что Рейн сильная личность и очень много сделала для ее отца.
Но возвратимся к совсем юной Диане, которую еще до болезни отца забрали из школы Уэст-Хит, где раньше учились и ее сестры, и отправили в Швейцарию. Это тоже было нормой – девочки из аристократических семей обычно заканчивали образование и шлифовали манеры в одном из модных пансионов на континенте. Но там ей совсем не понравилось.
Педагоги пытались научить ее ведению домашнего хозяйства, кулинарии, шитью. В обязательный набор благородной девицы входил и французский язык, который Диана недолюбливала. Да и на остальных занятиях она сходила с ума от скуки. Ей по-прежнему лучше всего давались танцы, музыка и плавание, а остальное ее не очень-то интересовало. Она все чаще и чаще просила забрать ее из школы. Ей хотелось начать самостоятельную жизнь. Она считала себя взрослой и вполне готовой к этому.
Отец не стал долго ее мучить, и восемнадцатилетняя Диана после возвращения из пансиона получила в свое распоряжение квартиру в Лондоне. Поселившись там с двумя подругами, она с восторгом окунулась в «настоящую» жизнь. Зарабатывала себе на хлеб насущный, устраиваясь то воспитательницей в детский сад, то нянечкой. А то и вовсе занималась стиркой, глажкой и уборкой квартир. И ее почасовая ставка составляла всего… один фунт стерлингов в час! В среде английских аристократов никто не считал такой заработок зазорным. На дворе стояли вольные 70-е, традиции давали трещины, и многие девушки из хороших семей вместо подготовки к балу дебютанток отправлялись искать себе работу. Потом они, правда, все равно выходили замуж за достойного кандидата из своего круга и возвращались к аристократическому образу жизни. Но в целом это было вполне нормально – попробовать работать вместо прожигания жизни.
Кстати, и будущий муж Дианы, наследный принц Чарльз, тоже не был белоручкой – он проходил военную службу: сначала как пилот истребителя и военного вертолета, а позже – на флоте.
Первая встреча с настоящим – не из романов – принцем произошла случайно. Насколько, конечно, может быть случайной встреча двух людей, принадлежащих одному кругу. Согласитесь, Золушке, брат которой стал крестником самой британской королевы, а бабушка была закадычной
