— Ден?
— Да ненормальный какой-то. Хотя я его понимаю, Светка у нас огонь! — пожал широкими плечами Лось и перевёл взгляд в сторону входящего в номер Егора. Тот был не сам, с отцом. Вид блондин имел нахохленный и недовольный.
— Добрый вечер, Константин Матвеевич, — на разные голоса поздоровались мы с хозяином «Норы». Знакомы мы были со школы. Егор окончил ту же школу, но на год раньше.
— Был бы добрым, если бы вы по домам сидели, — недовольно сощурился мужчина. — Что вам непонятно в словосочетании «закрытая вечеринка»? Какого вы пролезли на неё? Сегодня отдыхают такие личности, что вам, соплям, рано ещё с ними знакомиться! Вы знаете, что на такие вечеринки приходят по особенным приглашениям? Случайных людей тут не бывает.
Мы, как нашкодившие щенки, попрятали глаза. Раздражение и злость хозяина чувствовалась на расстоянии. На его скулах ходили желваки. Мужчина сдерживал себя, учитывая наше давнее знакомство. Понятно, что, как и Егор, мы для него были детьми, несмотря на наш возраст.
— Пап, ну Кристина сегодня последний экзамен сдала, четвёртый курс окончила. А завтра они со Светкой уезжают, — Егор знал, что Константин Матвеевич относится ко мне с пиететом, и решил на этом сыграть. Ох, наивный! Похоже, накосячили мы славно, даже моё имя его не защитит от взбучки и родительских нотаций.
— Поздравляю, Кристинка. Скоро личным врачом моим будешь.
— Спасибо, — скромно поблагодарила. — Если только вы станете женщиной, дядя Костя. Я хочу быть акушером-гинекологом.
— Ну, тоже надо, — покладисто согласился Константин Матвеевич и, подойдя ближе к блондинке, недовольно прицокнул языком. — Светлана, цела? Испугалась? Ну, ничего, впредь наука будет не совать свой нос, куда не следует.
Света тяжело вздохнула и молча кивнула, сжимая на груди блузку, потерявшую три пуговицы в неравной борьбе за девичью честь. Я протиснулась к подруге и приобняла её за плечи. Светку бил нервный озноб, и я стала успокаивающе поглаживать её по спине, тихонько приговаривая, что всё позади.
— Денис, Артём и Света, мой водитель развезёт вас по домам, вам в одну сторону. Егор, отвезёшь Кристину домой и сдашь на руки родителям.
Для нас это прозвучало приказом. Я не стала объяснять, что родители в командировке. Парни даже не думали возмущаться. Собрались сразу. Светка ещё тихонько ворчала под нос, когда клюнула меня в щёку на прощание, но уже не так дрожала. Дома она быстрее успокоится. Уверена, что мы с ней ещё сегодня созвонимся и обговорим всё.
Ребята ушли.
Константин Матвеевич тяжело опустился на мягкий диванчик и похлопал рукой рядом, приглашая меня присесть.
— С тобой хотя бы, Кристина, ничего не случилось?
— Всё обошлось, дядя Костя. Отделалась лёгким испугом. Ваш администратор Владислав принял меня за девушку облегчённого поведения и сопроводил в номера.
От моих слов у мужчины нервно дёрнулся глаз, и поднятый стакан с янтарным напитком, оставшимся после нашей пирушки, так и застыл у рта.
— Егор! — рявкнул отец так, что сын побледнел. — Так, дома поговорим.
Справившись с эмоциями, дядя Костя даже сумел улыбнуться и наговорить банальностей целый ворох:
— На будущее — с персоналом проведу беседу. Твой обидчик, Кристинка, получит своё, не переживай. Так, а теперь мне лучше скажи, когда станешь моей невесткой? — ещё и подмигнул!
— Как рак на горе свиснет, — не поддалась на провокацию. — Мы с Егором просто друзья.
Глава 5. Дорога в Усть-Залесье
Весь следующий день прошёл в нервных сборах. Набралось две больших сумки вещей. Чемодан на колёсиках остался дома, дожидаясь поездки на море в более цивилизованные условия.
Уезжали мы в двадцать три сорок ночным поездом и ехали полтора суток в северо-восточном направлении от столицы до небольшого города Упыринск, в край малолюдный, но богатый природой и густыми лесами.
О вчерашнем инциденте я, конечно, вспоминала, но за хлопотами не слишком задумывалась. В мыслях только простреливало воспоминание о напутственных словах Константина Матвеевича:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Так вы завтра со Светой уезжаете? Вот и хорошо. Домой пусть не спешит твоя вертихвостка. Пусть здесь всё уляжется, — и добавил так тихо, что еле поняла, — может, и обойдётся.
— А что обойдётся…
Договорить мне не дали, дядя Костя сам захлопнул переднюю пассажирскую дверь, предварительно дождавшись, пока я пристегнусь ремнём безопасности, и постучал рукой по крыше, вынуждая Егора тронуться.
Блондин довёз меня домой без приключений, проводил под самые двери. По дороге мы, конечно, обсуждали происшествие в клубе, но, как обычно, парни считали, что нас со Светой нужно защищать и оберегать. Гиперопека порой бесила. Вот и сейчас Егор включил защитника.
Больше, чем я уже узнала, он ничего нового не рассказал. Константин Матвеевич, оказывается, всё это время был у себя в кабинете, и ему об инциденте доложил арт-директор, который организовывал эту чёртову вечеринку.
Зато в поезде мы со Светланой душу отвели. Я вывалила на неё всё, что со мной произошло. Долго мы строили версии, откуда господин Барский узнал, что я дочь Тимура Аслановича. Пришли к единому мнению: видимо, он меня видел в офисе отца. А я не обратила на него внимания. А вот насчёт замужества версии буксовали. Возможно, с кем-то перепутал. Это единственное, что пришло нам на ум. Но после всех этих обсуждений, Светка стала называть меня «фрау Кристина», чем жутко бесила. Так сильно, что я запулила подушку ей в голову. Благо, ехали мы в купе вдвоём.
На вокзале Упыринска нас встретил дядя Светланы. Максим был немногим нас старше, и дядей его никто из нас не называл.
Увидев, во что одета племянница, он присвистнул. На подруженьке были короткие джинсовые шортики, едва прикрывающие полупопия, и длинная растянутая майка, частично открывающая спортивный бюстик. Длинные ноги ещё были девственно белыми, не тронутыми летним солнышком.
— Свет, и кого ты собралась соблазнять в Усть-Залесье? Смотри, соседа бабки деда Ваню инфаркт хватит от такой красоты.
На мне же был светло-голубой котоновый комбинезон со штанинами до середины бедра, считай, пуританский. Я натянула пониже бейсболку, стараясь скрыть улыбку от подруги. А я ей говорила, что скромнее нужно что-то выбрать. Баба Зоя точно не поймёт. Шуму будет на неделю. Мозг высосет через трубочку. Это она умеет!
— Не брюзжи, Макс! Ты как постоянную пассию завёл, так таким правильным стал, аж тошно! — подруга ткнула сумку в руки парню. — Грузи давай. Нам ещё за сахаром заезжать.
— Чё вещей так много? — трамбуя наши сумки в багажник своего внедорожника, возмутился парень.
— Это тебе только запасные трусы и носки нужны, а нам хочется выглядеть хорошо даже в глуши, — вклинилась я в разговор, подтаскивая ближе к машине объёмную и тяжёлую сумку с альпинистским снаряжением. — Во сколько завтра выезжаем?
Сколько раз мы гостили летом у бабушки Зои, столько перед дорогой в деревню и ночевали у родителей Макса. Тётка Светина радушно принимала нас. Устраивала праздничный ужин. Сегодня нас ждало то же самое.
— В восемь часов магазины открываются. Затаримся сахаром и поедем. Бабуля просила целых два мешка, крышки, банки. Можно подумать, я машину для всей этой фигни покупал, — пробурчал Макс.
Я ободряюще похлопала его по плечу.
— Крепись, друг. Не в первый и не в последний раз. Помнишь, как раньше на рейсовом автобусе чиргыкали.
— Хм, раньше. Мамка с папкой этой ерундой занимались. А мы что, по чемодану в руки взяли и всё. Ладно, дороги подсохли, так что доедем к обеду. Бабушка уже ждёт вас, — и хитро так улыбнулся, что я напряглась, — пирогов напечёт. И велела точильный круг привезти. Буду орудия вашего рабского труда приводить в боевую готовность!
Ага, и заржал. Весело ему. Мы со Светой, не сговариваясь, отвесили дяденьке по подзатыльнику. А чего это он дразнится?!
Стол был накрыт, как на свадьбу. Тётя Галя расстаралась. Ужин прошёл за приятными разговорами, воспоминаниями. Улеглись спать далеко за полночь. Света сразу засопела, а мне не спалось.
