что приготовить на обед. Стирального порошка надо взять, вроде все взрослые, никто не пачкается, а стирка и глажка почти каждый вечер. Ещё в аптеку, Иван заказал для себя какие-то биодобавки.
Татьяна встретила её в алом, с запахом, шёлковом халате.
— Нравится? — спросила она, крутясь перед Юлей. — Я два таких купила, этот и чёрный. Второй ещё с кружевами, вообще отпад. Показать?
Халаты Юлю не интересовали, но она не могла огорчить подругу отказом, раз той хочется похвастать. Пока Таня потрошила шкаф — последний набег на магазины одними халатами не обошёлся, Юля рассказывала свои новости.
— Зарплату тебе по-честному платят, не обсчитывают? — уточнила Таня.
— Всё как договаривались, без обмана.
— Видишь, какая я молодец, что нашла объявление о вакансии. Ты бы сама никогда не догадалась, — радовалась Таня. — Ой, я же ещё платье купила, смотри!
Она облачилась в длинное, с летящей юбкой и узким лифом летнее платье и кокетливо взмахнула юбкой.
— Ну, как?
Платье было красивым, но Тане велико в груди. Юля хотела промолчать, только что она за подруга, если не скажет правду?
— Тебе идёт, и цвет потрясающий, жаль выточки не по размеру. Отнеси его в ателье, пусть исправят.
Юля подошла, повернула подругу к зеркалу, немного подтянула ей платье по бокам — эластичная ткань легла на груди Тани неровными складками.
— Если смогут, — огорчилась Юля. — Ткань тонкая, капризная, Тань, как ты примеряла?
Таня повернулась к зеркалу одним боком, потом другим:
— Я сразу не заметила, растяпа. Ну и ладно, я его по скидке взяла, недорого, пусть лежит. Может у меня бюст вырастит и будет как раз.
— Мне жаль тебя огорчать, но не в нашем возрасте, — засмеялась Юля.
— В любом! Пластическая хирургия творит чудеса, сейчас можно что угодно прибавить, убавить, поменять, пришить и отрезать. На, ты померяй.
Юля отнекивалась, уверяла, что пышные юбки ей, с широкими бёдрами, никогда не шли. Таня ничего не хотела слушать. Платье село на Юле, как влитое. Длинный узкий вырез приоткрывал декольте чуть-чуть больше приличного, свободная юбка ниспадала по бёдрам лёгкими складками, на фоне неё талия казалась тонкой, а сама Юля — удивительно стройной и молодой.
— Бери! Продам по себестоимости, — заявила Татьяна. — После тебя я его всё равно не одену, мне оно разонравилось.
— Спасибо, конечно, но нет. Знаю я, по каким скидкам ты берёшь, на эти деньги, наверное, можно три вещи купить, — вздохнула Юля, аккуратно пристраивая платье на плечики.
— Таких не купишь, — уверенно сказала Таня. — Дороговато для тебя, не без того, зато как сидит. Хочешь, я тебе его в рассрочку продам?
Юля отказалось. Какие платья, какая рассрочка, когда у Ивана до сих пор летней резины нет? И, вообще, она пришла за кроссовками, а не за покупками.
В Танином шкафу можно было обуть и одеть с ног до головы весь женский персонал замка. Юля с благодарностью взяла кроссовки, благо размер у них с подругой был одинаковый.
— Твой герой-любовник долго ещё будет в санатории мышцами играть? — спросила Таня. — Гони его на заработки, пусть, как все нормальные мужики, тащит мамонта в дом, а не тёток на тренажерах за задницы поддерживает.
— Таня, я просила, не говори о нем плохо, — напомнила Юля.
— Юль, как ты терпишь, не понимаю? Неужели вообще не ревнуешь, ну ни капельки?
— Чтобы ревновать нужен повод, а у меня его нет. Иван с работы домой едет, или в гараж, в спортзал, иногда с друзьями посидеть, позвонит всегда, если задерживается. Пусть получает немного, но в дом несёт всё, до копейки. Ночует всегда в нашей спальне, к кому мне ревновать?
— Сто лет тебя знаю, и никак не пойму: ты наивная или тебя всё устраивает? Очки розовые снимаешь иногда?
— Ты хочешь со мной поссориться, или кроссовок жаль? Я отдам, спасибо, уже не надо, — Юля вытащила обувь из сумки.
— Всё, всё, не сердись, — замахала руками Татьяна. — Не буду больше, про Ивана ни-ни, молчу как рыба и никого не критикую. Пошли лучше чай пить, я вчера пирожные купила, со взбитыми сливками, там ещё много осталось.
Разговор о муже испортил Юле настроение, она быстро выпила чайку чая и поспешила домой.
Глава 4
К приёму важных гостей готовились загодя: мыли, убирали, чистили столовое серебро и напольные вазы. К обеду Юля надела парадное платье, экономка помогла правильно укрепить на голове наколку.
— Колготки у тебя не того цвета, смени, — сказала она. — Надень светлые, телесные.
Юля посмотрела на свои обычные чёрные колготки:
— У меня нет собой, — растерялась она.
Никто не предупредил, что форму надо носить именно с такими колготками, иначе бы вчера она не покупала чёрные.
— Эх, неужели самой не догадаться было? Ты про дресс-код когда-нибудь слышала?
— Не думала, что он распространяется на горничных.
— Не только. У стюардесс своя форма, у проводников своя, официантки в каждом ресторане носят определённую заведением одежду. Возьми мои, я здесь всегда запас держу, великоваты, но лучше, чем в чёрных позориться.
Что позорного в чёрных? Во всяком случае, они подходили по размеру и прекрасно сидели. Колготки экономки были велики и при ходьбе сползали некрасивыми морщинами. Мало того, теперь низ платья начал прилипать к ногам. Юля бы сняла колготки, без них платье вело себя вполне прилично, но тогда точно получит нагоняй от экономки. По её совету Юля немного смочила подол с изнаночной стороны — липнуть перестало, но ненадолго, пока не высохло. Она посмотрела на себя в зеркало и грустно улыбнулась: классическая горничная, стоило учиться в медицинском? Особенно обидно, что сейчас она зарабатывала намного больше, чем в больнице, неужели умение правильно чистить ковёр ценнее, чем помогать больным людям?
Ворота то и дело раскрывались, к дому подъезжали солидные дорогие машины. Гостей встречал сам хозяин, за его спиной скромно маячил помощник Сергей. Юля и экономка спрятались за шторой в дальней комнате, смотрели в окно и тихо переговаривались.
— Без вызова в комнаты не заходи, — давала экономка последние указания. — Когда сядут есть, не забудь надеть другой фартук, будем блюда подавать.
— На официантках сэкономили? — усмехнулась Юля.
Экономка посмотрела сердито:
— Это не приём, а дружеская встреча в домашней обстановке, чувствуешь разницу? Постороннюю прислугу в таких случаях не приглашают, не принято.
— Ничего себе домашняя встреча, — удивилась Юля. — Из той машины трое мужчин вышли, из этой ещё четверо, при том, что только начали подъезжать!
— Понаберут из деревень, — тяжело вздохнула её наставница. — Работаешь неплохо, но до образцовой горничной тебе ещё очень далеко.
Юля сильно сомневалась, что мечтает о карьере
