Магнусу приписывают разработку первого в Норвегии письменного свода законов, но саги помнят его в первую очередь как великого воина, одержавшего немало побед над своими врагами. По одной из легенд, перед решающей битвой с язычниками-вендами осенью 1043 г. Магнусу приснился отец, а перед началом сражения норвежцам послышался звук колокола, подаренного самим Олафом Святым местечку Каупанг. Это был верный знак того, что святой наблюдает за сыном и его армией, а победа вошла в историю как одна из самых выдающихся битв: в ней пало более 15 000 воинов.
Сигурд Крестоносец и Балдуин I Иерусалимский на пути к реке Иордан
Затем в Норвегии вновь последовали годы войн и разлада с соседями: исключением, пожалуй, явилось лишь 27-летнее правление Олафа Тихого, или Мирного (1066–1093), при котором страна достигла значимого благосостояния. Но уже его сын, Магнус III Босоногий (1093–1094), вёл беспрестанные войны со Швецией, Шотландией и Ирландией, и после его гибели королевство было поделено между тремя его сыновьями.
Одним из сыновей оказался Сигурд I Крестоносец (1090–1130), прославившийся крестовыми походами в Святую землю, Константинополь и даже соседскую шведскую провинцию Смоланд, где он намеревался крестить язычников. Сигурд, согласно данному в походе на Иерусалим обещанию, ввёл церковную десятину, в сильной мере укрепившую позиции духовенства. Кроме того, он основал епископство в Ставангере – правда, этот шаг был сделан ради получения развода: бергенский епископ отказал Сигурду в этом, и мудрый правитель просто-напросто основал дополнительный епископат.
У Сигурда был лишь один законный ребёнок – девочка от супруги Мальмфред, дочери князя Киевского Мстислава I и внучки короля Швеции Инге I. Отсутствие сыновей в браке привело к новой борьбе за престол после смерти конунга, и в Норвегии начался долгий период междоусобиц жаждущих власти незаконнорожденных детей и иных возможных претендентов.
Эра гражданских войн тянулась с 1130 г. по 1240 г. Первые годы войн характеризуются многочисленными альянсами, направленными на поддержку того или иного претендента на трон, но уже к концу XII в. в Норвегии сформировались две чёткие партии: биркербейнеры (что значит «берёзоногие») и баглеры («кривожезловые» – от кривого епископского жезла).
Итак, серьёзные проблемы в королевстве появились сразу после смерти Сигурда Крестоносца. Какие-либо чёткие законы, определявшие порядок и принцип наследования, в стране, по большому счёту, отсутствовали: зачастую права на престол подтверждались лишь ссылкой на родство с Харальдом Хорфагером. При этом был ли сын рождён в браке или нет, нередко не принималось во внимание, что привело к появлению в Норвегии системы совместного управления королевством.
Сам Сигурд вынужден был делить власть со своими братьями, однако после их смерти Крестоносец стал единовластным правителем, а его сын, соответственно, признавался «единственным» наследником. Однако в конце 1120-х гг. из Ирландии прибыл некий Харальд Гиллекрист (Гилле), утверждавший, что он является сыном самого Магнуса Босоногого. Магнус III действительно проводил немало времени в Ирландии, что, бесспорно, могло привести к появлению новых детей. Сигурд был вынужден признать Харальда родным братом – при этом новоявленного родича заставили отказаться от притязаний на трон, пока живы Сигурд и его сын.
Сохранять клятву Харальд не намеревался: сразу же после смерти Сигурда он заявил свои права на престол, и до 1134 г. Магнус IV и Харальд относительно мирно соуправляли страной, однако расточительность и безнравственность сына Сигурда привели к восстанию против него. Магнус был схвачен; его ослепили (так он получил своё прозвище – Слепой), кастрировали и лишили ноги, после чего отправили в монастырь.
В этот момент объявился ещё один ирландский сын Магнуса Босоногого, Сигурд Слембе, но правивший Норвегией Харальд не признал в нём брата, за что в 1136 г. был убит. Сигурд провозгласил себя новым монархом, однако сторонники Харальда отказались поддержать его, избрав наследниками его несовершеннолетних сыновей – Сигурда Мунна и Инге Горбуна. Слембе вступил в сговор с Магнусом Слепым, и вместе они боролись за норвежскую корону вплоть до 1139 г., когда состоялась решающая битва при Валере (Hvaler), окончившаяся поражением бывших монархов.
Подросшие дети Сигурда Слембе правили в согласии, пока не объявился их брат Эйстейн. Снова последовали разногласия и заговоры, в результате которых Сигурд был убит; вскоре погиб и Эйнстейн, но их сторонники отказались признавать королём Инге, и вместо него был выбран сын Сигурда Мунна, Хокон Широкоплечий. Именно в этот момент в войнах начинается новый этап: недовольная аристократия уже не просто металась от одного претендента к другому, а оставалась верной своему избраннику даже после его смерти, предлагая кандидата на трон по его линии.
Последователи Инге поддержали пятилетнего Магнуса Эрлингссона, сына одного из выдающихся аристократов страны Эрлинга Стакке и его супруги Кристины, дочери Сигурда Крестоносца. Эрлинг оказался настоящим лидером и отважным воином, уже в 1162 г. убившим сначала Хокона Широкоплечего, а потом и занявшего его место «наследника» и брата.
Выдвижение Магнуса Эрлингссона было кардинальным изменением: в Магнусе, бесспорно, текла королевская кровь, но лишь по линии матери. Чтобы компенсировать сей недостаток, было решено прибегнуть к помощи церкви, и новым негласным девизом для выбора будущего короля стало его рождение в браке. Инге был единственным законнорожденным сыном Харальда Гилле; теперь кандидатом объявлялся Магнус, также появившийся на свет при одобрении церкви.
Поддержка церкви сделала своё дело: в 1163 г. Магнус Эрлингссон стал первым коронованным королём Норвегии, хотя на тот момент мальчику было всего 7 лет от роду. Сразу же был сформулирован письменный закон о престолонаследии: наследовать мог лишь старший сын, рождённый в браке. Первые 10 лет прошли относительно спокойно: Эрлинг Стакке безжалостно истреблял всевозможных врагов своего сына, то и дело заключая союзы с Данией.
В 1174 г. на горизонте появилась новая фигура: сын Эйстейна Харальдссона, Эйстейн Мойл[9], первым назвавший себя и своих последователей берёзоногими (биркебейнерами). Столь странное название для «партии» было выбрано неслучайно: некоторые из восставших были столь бедны, что вместо обуви были вынуждены обматывать ноги берёзовой корой. Мойл был убит уже в 1177 г., и его заменил Сверре[10] Сигурдссон (1151–1202), прибывший в Норвегию с Фарёрских островов и якобы случайно выяснивший, что он приходится сыном самому Сигурду Мунну. После нескольких стычек Сверре удалось привести свою партию к долгожданной победе.
Правление Сверре было нелёгким: ему противостояла церковь, поддерживавшая Эрлинга и Магнуса и составившая партию баглеров, но, в конце концов, он был признан единоличным королём в 1194 г. До самой смерти Сверре жил в напряжении, будучи не в состоянии одержать окончательную победу над противниками, – однако же он оказался первым норвежским королём, умершим своей смертью со времён Сигурда Крестоносца. На смертном одре он посоветовал сыну сделать всё возможное для установления дружеских отношений с церковью – она была мощной силой в борьбе за власть.
Биркебейнеры и баглеры сумели примириться лишь при внуке Сверре – Хоконе Хоконссоне, которого обе партии признали новым королём в 1217 г. В период его правления в состав Норвегии вошли Исландия и Гренландия, и страна получила самые широкие за свою историю границы.
Постепенно в Норвегии были введены новые законы: церковь не могла отныне влиять на выборы короля (да и короля, собственно, уже не могли выбирать – правила престолонаследия были сформулированы точнее и не предполагали двоякого толкования), но ей в то же время предоставлялись различные привилегии – как, например, освобождение от воинской повинности.
Первая партия Норвегии – биркебейнеры, что значит «берёзоногие»
Были построены новые крепости, в том числе Вардёхус, Тёнсбергсхус, Бохус и Акерсхус, что явилось явной демонстрацией смещения влияния от Бергена к району Ослофьорда. Это, в свою очередь, указывает на изменение внешнеполитических интересов Норвегии: норвежские колонии оказались в XIII в. уже не так важны, как отношения с соседями – прежде всего Южной Скандинавией и городами Северной Германии.
При всём этом Норвегия продолжала оставаться страной крестьян, или, как здесь говорили, бондов: поскольку большинство из них были мелкими землевладельцами, аристократии не удалось сосредоточить в своих руках земельную собственность и тем самым создать крепкую оппозицию королю.
В 1319 г. умер последний король из рода Сверриров, Хокон V Магнуссон, и Норвегия оказалась на пороге эры уний. Первой из них стала шведско-норвежская уния, просуществовавшая, правда, лишь несколько лет и сменившаяся чередой бед, страшнейшей из которых стала чума, унёсшая жизни как минимум половины населения Норвегии.
