— Ну, ладно,— неохотно согласился Дэвидсон.
Я решил рассчитать режим взлета и пошел в рубку. Там меня ждал сюрприз. Кто-то выдрал из гнезд пульта управления все провода. Несколько минут я не мог прийти в себя, а потом кинулся к вольерам.
— Дэвидсон! — позвал я.
— Что случилось, Гас?
— Срочно в рубку!
Он появился лишь через несколько минут, недовольно хмурясь.
— В чем дело? Я занят и...
— Посмотри на пульт!
Дэвидсон замер с открытым ртом.
— Немедленно позови Холдрета!
Пока он привел Холдрета, я снял панель и внимательно все осмотрел. Мое настроение несколько поднялось. За пару дней повреждения можно было устранить...
— Ну что? Чьих рук это дело? — набросился я на Дэвидсона и Холдрета, когда они вошли в рубку.
— Если ты намекаешь на то, что это сделал кто-то из назначал Дэвидсон,— то...
— Я ни на что не намекаю. Но мне кажется, что вы с удовольствием продолжили бы исследования. И наилучший способ сделать это — заставить меня чинить систему управления. Вы своего добились!
— Гас,— Дэвидсон положил руку мне на плечо,— мы этого не делали. Ни он, ни я.
Я понял, что он говорит правду.
— Кто же тогда?
Дэвидсон пожал плечами.
Они ушли к животным, а я постарался сосредоточиться на ремонте. Через несколько часов работы мои пальцы стали дрожать от усталости, и я решил отложить ремонт до следующего дня.
В ту ночь я спал плохо. Из вольеров доносились стоны муравьедов, визг, шипение, блеяние и фырканье других животных. Наконец около четырех утра я провалился в глубокий сон. Проснулся я оттого, что кто-то тряс меня за плечо. Открыв глаза, я увидел бледные лица Холдрета и Дэвидсона.
— Вставай, Гас!
— Какого черта!..
Но меня уже тащили в рубку. Там я мгновенно пришел в себя.
Все провода, ведущие к пульту управления, опять лежали на полу!
— Необходимо охранять рубку,— сказал я.— Один из нас должен постоянно бодрствовать. Кроме того, всех животных следует немедленно удалить из звездолета.
— Что? — негодующе воскликнул Холдрет.
— Он прав,— согласился со мной Дэвидсон.
Весь день я чинил пульт, а к вечеру первым заступил на вахту, с трудом подавляя желание вздремнуть. Когда Холдрет вошел в рубку, чтобы сменить меня, он ахнул и указал на пульт. Провода вновь валялись на полу...
Ночью мы все остались в рубке. Я чинил этот проклятый пульт. Но к утру оказалось, что все труды пропали даром. Никто не заметил, как это произошло.
Я вылез из звездолета и уселся на большой камень. Одна из собакообразных подошла ко мне и потерлась мордой о колено. Я почесал ее за ухом.
На одиннадцатый день животные перестали интересоваться нами. Они бродили по равнине, подбирая комочки белого тестообразного вещества, каждую ночь падавшего с неба. Мы назвали его манной небесной. Провизия кончилась. Мы заметно похудели. Я уже давно не подходил к пульту управления.
К вечеру Дэвидсон набрал ведерко манны, и мы устроили пир.
— Надо сказать,— заметил Холдрет,— звездолет мне порядком надоел. Хорошо бы вернуться к нормальной жизни.
— Пошли спать,— предложил я.— Утром мы еще раз попробуем выбраться отсюда. Надеюсь, нам это удастся.— Моим словам явно не хватало былой уверенности.
Утром я встал пораньше с твердым намерением починить пульт. Войдя в рубку, я взглянул на обзорный экран и замер. Потом вернулся в каюту и разбудил Холдрета и Дэвидсона.
— Посмотрите в иллюминатор,— попросил я.
Они кинулись смотреть.
— Похоже на мой дом,— пробормотал Холдрет.— Мой дом на Земле!
Мы вышли из звездолета. Вокруг собрались животные. Большой жираф подошел поближе и печально покачал головой. Дом стоял посреди зеленой лужайки, чистенький, сверкающий свежей краской. Ночью чьими-то заботами его поставили около звездолета, чтобы мы могли в нем жить.
— Совсем как мой дом,— изумленно повторял Холдрет.
— Естественно,— буркнул я.— Они воссоздали его по твоей памяти.
— О ком ты говоришь? — спросили в один голос Холдрет и Дэвидсон.
— Неужели вы до сих пор не сообразили, в чем дело? — Я облизал пересохшие губы, поняв, что остаток жизни нам придется провести на этой планете.— Неужели не ясно, что означает этот дом? Это наша клетка. Нас, звероловов, здешний разум умудрился загнать в свой космический зоопарк!
Я взглянул на безоблачное, теперь уже недостижимое небо, поднялся на веранду и тяжело опустился на стул. Я смирился и представил себе табличку на изгороди:
Земляне, звероловы.
Естественная среда обитания — Солнечная система
Деловая хватка
© Перевод Л. Огульчанской
Когда они поняли, что миниатюрный корабль больше не сдвинуть с места, Коннелли обратил лицо к инопланетянину и широко улыбнулся, признавая свое поражение.
— Вы это хитро придумали, нидляне. Пожалуй, я еще не встречал столь искусной ловушки.
Он впился взглядом в экран, разглядывая унылую поверхность крошечной планеты, по которой разгуливал яростный ветер, потом снова посмотрел на нидлянина. Тот уютно устроился в хвосте маленькой ракеты. Он сидел чуть сгорбившись и прямо-таки сиял от самодовольства.
— Моим коллегам не по душе, когда земляне похищают начальника штаба,— проговорил нидлянин.— Они принимают меры.
Коннелли согласно кивнул.
— И весьма действенные меры. Я так спешил убраться с вами подальше от Нидлы, что не заметил западни. Должно быть, мы попали в гигантское силовое поле, которое втягивает каждый корабль, застигнутый врасплох. Я не ошибся? — Он подмигнул нидлянину.— Как вы думаете, Ломор?
— Я ничего не думаю,— ответил пленник, пожав плечами.— Я знаю лишь одно: вы насильно вырвали меня из дома и скоро я буду на свободе.
Енидлянин встал и, покачиваясь, пошел через салон к обзорному окну.
Корабль пропахал крутой склон горы; гироскопы здесь почему-то стабильно грешили на десять градусов, что затрудняло полет. Инопланетянин пристально всматривался в скудный пейзаж.
— Славно,— проговорил Коннелли.
— Очень славно,— самоуверенно повторил пленник.— Ваша небольшая шпионская вылазка, видно, не совсем удалась, а, Коннелли?
— Пожалуй,— коротко ответил землянин.— Ну, мы и влипли; надо же — застрять в половине светового года от Нидлы!
— Да,— подтвердил Ломор.— Мои подчиненные примчатся сюда, как только узнают, что ловушка захлопнулась. Мы предвидели, что земляне попытаются проникнуть через наши оборонительные сооружения, и усеяли подступы к ним этими... как их... мышеловками. У нас хорошая противоразведывательная система.
— Это уж точно,— добродушно согласился Коннелли.— Очень хорошая система.
Он подошел к приборной доске и принялся нажимать на кнопки. Нидлянин внимательно следил за ним, безуспешно пытаясь прочитать незнакомые земные обозначения на панели.
— Что вы делаете? — не выдержал он.
— Нацеливаю орудия,— пояснил Коннелли.— Как только я с этим покончу, мы превратимся в настоящую крепость. Позади нас — скалы, впереди — равнина, не так-то вас легко будет выручить, Ломор.
Он выразительно посмотрел на инопланетянина, тот нахмурился.
— Вы, земляне, уж очень все усложняете,— раздраженно сказал Ломор.
Коннелли сдержанно улыбнулся своим мыслям, продолжая отработанными движениями нажимать на кнопки. Через обзорное окно нидлянин видел, как небольшие, но мощные орудия корабля быстро смещаются вниз, занимая позицию, выбранную Коннелли.
С одной стороны корабль защищала обрывистая скала, с другой — он прямо-таки ощетинился стволами. Нидлянин недовольно покачал головой. Земляне, казалось, умудрялись найти выход из самого трудного положения. Благодаря этому Коннелли удалось опуститься на Нидлу в одноместном корабле, дерзко похитить такую важную персону в военной иерархии нидлян, как Ломор дал Говним, а потом благополучно покинуть чужую планету.
Но на сей раз Коннелли все-таки угодил в космическую мышеловку нидлян, из которой вряд ли выберется. Их ловушки можно было обойти, уж кто-кто, а Ломор достаточно хорошо это знал. Коннелли совершил грубый промах, напоминавший о том, что и земляне могут ошибаться.
Только они умели, к несчастью инопланетян, превращать крупнейшие промахи в блистательные победы. И это было досадно.
— Ну как, закончили? — спросил Ломор.
Коннелли согласно кивнул.
— Когда ваша спасательная команда явится сюда, чтобы вас вызволить, мы им устроим веселенькую встречу.
Он стукнул себя ребром ладони чуть ниже затылка.
— Как по-вашему, когда они заметят, что мыв ловушке?
— Довольно скоро,— холодно бросил пленник.
