Однажды Глеб с сожалением признал, что ему не хватает дисциплины ума и что он неспособен подолгу концентрировать свое внимание на одной теме. Глеб называл это «болезнью борзописцев», тем недугом, который мешает хорошему журналисту превратиться в хорошего писателя.
Глеб мечтал написать книгу. Он был уверен, что сможет это сделать. Однако стоило Маше завести об этом разговор, он тут же находил какие-нибудь (очень важные, разумеется) поводы, чтобы вновь отложить начало работы на неопределенное время.
Именно поэтому Маша настояла на том, чтобы он уехал на дачу. Сколько он там продержится? Бог весть.
– Мария Александровна, мы подъезжаем! – оповестил ее водитель.
6
Маша Любимова пришла последней, все другие ребята из отдела уже были в кабинете у Старика.
Стариком опера называли своего начальника – полковника Жука. На вид он был сущим престарелым ангелом – морщинистое лицо доброго дедушки, седые волосы, седые усы, но за маской вежливой приветливости скрывался совсем другой человек. Тот, о котором один из оперативников однажды сказал: «Будьте уверены, наш Старик и в июльский зной мочится ледяными сосульками».
Все знали, сколько непробиваемой стали и бескомпромиссной жесткости скрывается за этой мягкой, интеллигентной внешностью. Старик умел быть милым и славным. Отчасти он таковым и являлся, но лишь отчасти.
На оперативном совещании, к немалому удивлению Маши, присутствовал и сам сенатор Антипин. Он сидел по правую руку от Старика – высокомерный, как римский патриций, ухоженный, вальяжный, недовольный.
Дождавшись, пока Маша усядется, полковник Жук взглянул на сенатора и сказал:
– Продолжайте, пожалуйста, господин Антипин.
Тот нахмурился, обвел всех присутствующих недовольным взглядом и заговорил хорошо поставленным, властным баритоном:
– Прежде всего я хочу сказать, что я крайне заинтересован в том, чтобы вы как можно быстрее нашли грабителя. И дело не только и не столько в украденных драгоценностях и деньгах. Этот негодяй убил нашу домработницу! Он пришел в мой дом и убил женщину, которая жила с нами пять лет и которую мы с супругой безмерно уважали! Никто не может прийти в мой дом и убить человека!
– Это касается любого дома в нашем городе, – заметила Маша. – Да и во всем мире.
Сенатор метнул в нее грозный взгляд. Маша отвела глаза.
– Я напомню присутствующим, что в руке убитой Анжелы Семеновой была найдена окровавленная прядь волос, – сказал полковник Жук. – Это – единственная улика. Никаких других следов мы не обнаружили. Первоначально мы предположили, что эта прядь принадлежала грабителю и что домработница Анжела Семенова вырвала ее, защищаясь. Однако новые данные заставляют нас пересмотреть эту версию. Павел, расскажите всем, что показал анализ?
Эксперт-криминалист Паша Скориков, сущий мальчишка с виду, поднялся со стула, кашлянул в кулак и сообщил:
– Анализ показал, что волосы, которые сжимала в руке жертва, не принадлежат человеку.
– Что это значит? – резко спросил сенатор.
– Это значит, что волосы – не человеческие.
– А чьи же?
– Анализ показал, что это конский волос.
– Моя домработница держала в руке окровавленный клок конских волос? – Взгляд сенатора стал свирепым. – Что все это значит?
– Есть какие-нибудь предположения? – переадресовал Старик вопрос сенатора своим подчиненным.
Правдоподобных предположений ни у кого не нашлось.
– Вижу, вы тут ни черта не делаете, – сердито проговорил сенатор Антипин.
Полковник Жук кашлянул в кулак.
– Виталий Алексеевич, мы делаем все от нас зависящее, чтобы…
– Мало! – перебил его сенатор. – Мало делаете, Андрей Сергеевич! Это никуда не годится! Грабитель пробрался в мой дом, убил мою домработницу! Убил, понимаете?
Тогда заговорила Маша:
– Помимо домработницы в штате ваших служащих есть повар Шандор Кальман и шофер Кирилл Еськов.
Сенатор одарил ее неприязненным взглядом и сказал:
– Именно так.
– Вы также сказали, что оба эти человека – вне подозрения. На чем основана ваша уверенность?
– Шандор является моим личным поваром уже три года. Это замечательный человек и настоящий мастер своего дела. До того, как устроиться ко мне, он два года проработал в Англии – был личным поваром герцогини Сары Йоркской. Кроме того, он бы никогда не причинил вред Анжеле.
– Почему?
– Потому что они были друзьями. В настоящем, чистом смысле этого слова. Шандор убит горем, но он согласился отвечать на ваши дурацкие вопросы. Не терзайте его больше.
– Кто он по национальности? – спросила Маша.
Сенатор чуть прищурился:
– Венгр. А какое это имеет значение?
– Возможно, никакого.
– Говорю вам: мой повар ни при чем. Так же как и мой шофер Кирилл.
– Да, мы помним, что в момент ограбления и убийства ваш шофер был с вами. И все же – замки на дверях квартиры не сломаны. Они были открыты ключами. Следовательно, либо ваша домработница сама открыла грабителю дверь и провела его в комнату, либо у него были ключи от вашей квартиры. В первом случае Анжела Семенова могла состоять в сговоре с грабителем.
– Вы не слушали, что я вам сказал?
– Слушали, – сказала Маша. – Но мы обязаны проверить все варианты.
– Маша, – прошептал Стас Данилов и тихонько дернул Любимову за край кофточки.
– Мои люди – вне подозрений, – напыщенно заявил сенатор Антипин. – Они преданы мне. Я скорей бы стал подозревать кого-то из вас, чем их.
Маша вспылила:
– Виталий Алексеевич, иногда лучше молчать и казаться идиотом, чем открыть рот – и доказать это.
– Что-о? – прохрипел сенатор. – Что вы сказали?
– Я могу повторить, но, в отличие от меня, вам это вряд ли доставит удовольствие.
Антипин резко, всем корпусом повернулся к полковнику Жуку:
– Как зовут эту даму?
– Если хотите узнать мое имя – обращайтесь ко мне, – сказала Маша.
– Так как ее фамилия?
– Майор Любимова, – глухо проговорил Старик. – Зовут ее Мария Александровна.
– Андрей Сергеевич, прошу вас отстранить майора Любимову от ведения оперативно-разыскных работ по этому делу.
– Мария Александровна – один из лучших наших оперативников.
Глаза сенатора затянулись льдом.
– Андрей Сергеевич, мне повторить мою просьбу?
Полковник нахмурился:
– Не надо.
– Отлично. Надеюсь, вы все поняли. Я попрошу генерала Романова лично проконтролировать этот вопрос. Желаю удачи, господа. Она вам точно понадобится.
Он встал из-за стола и направился к двери. Открыв ее, обернулся и бросил через плечо:
– А вы, Любимова, можете подыскивать себе другую работу.
– Это решать не вам, – сказал вдруг полковник Жук.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
