Новая система сбора дани не только избавляла Русь от этого зла, но и давала великому князю возможность удержать в своих руках часть собранных средств. Он их употреблял на укрепление мощи своего княжества и на его расширение: некоторые соседние уделы он просто покупал у их владельцев.
Таким образом, Иван Калита, каковы бы ни были его нравственные качества, в истории Руси является первым искусным зодчим, начавшим из феодальных «кирпичей» строить то грандиозное здание, которое впоследствии превратилось в великое Российское государство.
*Многие города, напр. Сновск, Орогош, Хоробр, Брягин и др., вообще не были восстановлены и навсегда исчезли после татарского нашествия.
** Калита – означает кошель, денежная сума.
***Ярлык – грамота, ханский указ.
* * *
Как уже было отмечено, в числе дотла разрушенных русских городов находился и Чернигов, бывший столицей огромного княжества, по занимаемой площади, богатству и количеству городов, в ту пору самого крупного на Руси. Последним его государем был великий князь Михаил Всеволодович, в 1246 году зверски убитый в ставке хана Батыя и причисленный православной Церковью к лику святых мучеников.
Стоит отметить, что, вопреки весьма распространенному мнению, он был казнен вовсе не за отказ изменить своей вере. Никто его к этому не принуждал: татары отнюдь не были религиозными фанатиками, отличаясь, наоборот, полнейшей терпимостью и даже уважением к чужим верованьям. Они не только не стремились отвратить русских от православия, но и своим не возбраняли принимать его. Достаточно вспомнить, что старший сын Батыя, хан Сартак, и его жена были православными: почти несомненно был им и дядя Батыя Чагатай – второй сын Чингисхана; мурза Чет, в крещении Захарий, отпущенный из Орды великим ханом Узбеком к Ивану Калите, на свои средства выстроил знаменитый Ипатьевский монастырь. Несколько крестившихся татар были причислены русской Церковью к лику святых. Таков, например, святой Петр Ордынский, племянник Батыя, умерший в Ростове монахом в 1290 году. Святой Петр, мученик Казанский, тоже был татарином. Память первого из них празднуется 30 июня, второго – 24 марта. Были и другие.
В силу таких порядков на совесть князя Михаила Всеволодовича в Орде никто не посягал. Но при приближении к ханскому трону татарский обычай от всех иностранцев требовал соблюдения особого, унизительного ритуала: нужно было проходить между «очистительными» кострами, подвергаться окуриванию дымом из особых кадильниц, согнувшись проходить, а иногда и проползать под низко натянутой веревкой и разговаривать с ханом, стоя на коленях. Исключений не делали ни для кого. Из всех русских и нерусских князей, послов и папских легатов, являвшихся в Орду, один лить князь Михаил Черниговский наотрез отказался выполнить эти требования и предпочел смерть унижению, – так же как находившийся при нем и разделивший его участь боярин Феодор (От него идет дворянский род Зюзиных), но даже Батый, взбешенный непреклонностью русского князя и уже отдавший приказ его немедленно казнить, не отказал ему в желании причаститься перед смертью у православного священника. И только после этого ханские телохранители повергли гордого черниговского князя на землю и затоптали его ногами.
* Целый ряд исторически несомненные фактов свидетельствует о том, что эти качества была у Калиты весьма не высоки.
После разрушения Чернигова и смерти Михаила Всеволодовича великое княжество Черниговское перестало существовать: оно было разделено между четырьмя сыновьями погибшего князя Михаила, образовав самостоятельные, но в общем порядке подчиненные золотоордынскому хану княжества: Брянское, Карачевское, Новосильское и Тарусское. Из этих новообразованных княжеств преобладающее значение имело Брянское, доставшееся старшему из четырех сыновей, Роману Михайловичу, который перенес в Брянск епископскую кафедру из разрушенного Чернигова и на Руси считался крупной величиной. Но это княжество было и самым беспокойным, что обуславливалось характером его князей, а еще того более географическим положением: на западе оно граничило с Литвой, постепенно захватывавшей окраинные русские земли, а на севере – с крупным княжеством Смоленским, не упускавшим случая расшириться за счет соседей. В силу этого брянским князьям беспрестанно приходилось обороняться, то от Литвы, то от Смоленска. Впрочем, они в долгу не оставалась и сами не раз нападали на смоленские земли, а также на своего менее воинственного восточного соседа – княжество Карачевское.
Ко всему этому вскоре прибавились и внутренние неурядицы: потомки и наследника Романа Михайловича вступили между собой в жестокую и бесконечную борьбу за княжеский стол. Их усобицы были для всего этого края особенно тяжелы, вбо с легкой руки Романа Михайловича, боровшегося с Литвой при поддержке татар, у брянских князей вошло в обычай обращаться к татарам за помощью в своих войнах с русскими соседями и друг с другом. Призванные ими ордынские отряды грабили и разоряли население, и без того доведенное до нищеты постоянными войнами. В конце концов дошедший до отчаянья народ начал восставать против своих князей и последний из них, Глеб Святославич, в описываемую пору мог чувствовать себя в относительной безопасности только за прочными стенами своего кремля.
Карачевское княжество досталось Мстиславу Михайловичу, третьему из сыновей святого Михаила. Его столицей сделался Карачев, – один из древнейших русских городов упоминаемый летописями уже под 1146 годом и превратившийся впоследствии в захолустный уездный городок Орловской губернии.
Кроме Карачева, в состав этого княжества входили еще девять городов, со своими областями: Козельск, Волхов. Елец, Звенигород, Мосальск, Серпейск, Лихвин, Белев и Кромы. Города Орла тогда не существовало. Он возник на три столетия позже, в качестве небольшой крепости, прикрывавшей Москву от набегов крымских татар. Ему несчастливилось; неоднократно его разрушали татары, несколько раз он выгорал дотла и только лишь в 1796 году стал губернским городом. В память прошлой, оборонительно-боевой службы на гербе его изображена крепость, так же как н на гербе города Карачева.
Читатель, знакомый с русской историей только в объеме курса средней школы, о существовании Карачевского княжества едва ли что-нибудь слышал. В общепринятых учебниках истории о нем не только ничего не сказано, но даже не упоминается его название. Объясняется это тем, что в период объединения русских земель вокруг Москвы оно находилось под властью Литвы и в формировании Российского государства заметной роли не играло, а правившие им князья не отличались достаточно беспокойным крином, чтобы обратить на себя внимание летописцев и историков.
*В начале второй половины XIV в. из рода брянских князей никого в живых не осталось, и ярлык на Брянск был дан смоленскому князю Василию. Но в тот же, 1356 г. весь этот край был захвачен литовским князем Ольгердом, который посадил на княжение в Брянске своего сына Дмитрия.
**Здесь не принимается во внимание Ростислав, самый старшин из сыновей князя Михаила, который, женившись на дочери венгерского короля, переселился в Венгрию, где получил от тестя в удел княжество Мачевское, в прикарпатской области.
*** Точное местоположение этого давно исчезнувшего Звенигорода является спорным вопросом. Надо полагать, что он находился в самой южной части Карачевского княжества.
А вместе с тем это княжество просуществовало более двухсот лет, и территория его вначале была довольно значительна: по занимаемой площади оно превышало многие европейские государства, даже такие, как современные Венгрия и Португалия. Применительно к нынешней карте России оно занимало всю Орловскую область, больше половины Калужской, значительную часть Тульской и Курской и немного захватывало Воронежскую.
Правда, через несколько десятков лет оно разделилось между ближайшими потомками Мстислава Михайловича на шесть княжеств: Карачевское, Козельское, Волховское, Звенигородское, Елецкое и Мосальское. (Позже образовались также княжества Белевское. Серпейское и Лихвинское.) Но Карачевское среди них оставалось главным, а остальные считались его уделами и сохраняли некоторую зависимость от Карачева, вначале вполне реальную, а позже скорее традиционную. Все эти княжества в совокупности носили в народе название земли Карачевской.
В Карачеве, на так называемом большом княжении, всегда сидел старший член рода, не по возрасту, конечно, а по порядку династического старшинства. В пределах своей земли, в отличие от удельных, этот князь назывался «набольшим», или великим. Что же касается карачевских уделов, то из них первым по значению считался Козельский, вторым Звенигородский, а последним Мосальский.
По характеру своему карачевские князья, в полную противоположность брянским, были не воинственны, а спокойны и домовиты. За славой они не гонялись, усобиц избегали, старину блюли крепко, были рачительными хозяевами, о подданных своих заботились больше, чем соседние князья, и народ их любил. В войны и распри с соседями они вступали, лишь обороняя свое, но сами на чужое не посягали. Бывали среди них неизбежные в то время споры о старшинстве, бывала и зависть, но в общем жили они тихо. Исторические источники сохранили о Карачевском княжестве и его князьях очень немного сведений, которые к тому же весьма отрывочны и разрозненны. Драматический случай, отмеченный русскими летописцами и послуживший основной темой этой книги, является, кажется, единственным, нарушившим патриархальное течение жизни этого глухого лесного угла феодальной Руси.
