Водитель, ловко развернувшись у входа в дом, давая тем самым возможность догадаться, что задерживаться он не намерен, заглушил мотор и выскочил из авто. Метнулся к багажнику, успев при этом открыть переднюю и заднюю дверцы перед Тимуром и его спутницами.
Пока Халфин помогал Милочке и дочери выйти из машины, молчаливый брюнет уже выгрузил чемоданы на площадку перед домом. Вопросительно посмотрел на Тимура, который только кивнул в ответ, сел за руль и через минуту уже покинул территорию виллы.
— Дальше сами, — сообщил Халфин, улыбаясь дамам. — Обслуги у нас минимум, так что со многими проблемами придется справляться самим, — подхватил увесистый чемодан дочурки, указал Леночке взглядом на небольшую дорожную сумку, предлагая озаботиться её доставкой в дом, посмотрел на Людмилу.
— Я сама, — ответила Милочка, истолковав взгляд Халфина так, как показалось ей верным. Добавила: — Да и чемодан у меня не тяжелый.
Тимур вставил магнитный ключ в прорезь охранного устройства. Вместо обычного замка вилла была снабжена новомодным средством защиты. Впрочем, одной карточки оказалось недостаточно. Халфин приложил большой палец правой руки к керамической пластине в центре двери, а затем заглянул с непонятной целью в какой-то «дверной глазок». Что он хотел увидеть, ни Людмила, ни Леночка так и не поняли, но дверь с мягким щелчком открылась и впустила гостей в холл виллы.
— Прошу за мной, — велел Тимур, начавший быстро подниматься по лестнице на второй этаж.
Свернув налево, остановился в конце коридора, где располагались две двери, одна напротив другой.
— Комнаты совершенно одинаковые, — сообщил, — выбирать в какой жить — ваше право.
Леночка, оставившая дорожную сумку в холле, недоверчиво хмыкнула, толкнула вначале правую дверь, затем левую. Заглянула в первую, а затем во вторую комнату. Недовольно скривилась:
— Действительно, одинаковые. Тогда я буду жить в этой! — указала на комнату справа. Тут же передумала. — Нет! В этой!
Людмила и Тимур ждали, пока девушка сделает выбор.
— Вы пока определяйтесь, а я спущусь за своими вещами, — Халфин направился обратно к лестнице.
— А где будешь жить ты, папа? — крикнула вслед отцу Леночка.
— В правом крыле, — ответил на ходу.
— А если кто-то вломится на эту виллу? — решила «испугаться» Леночка. — А тебя рядом нет!
— Самое меньше о чем вам нужно беспокоиться, так это о безопасности проживания! — смех Тимура донесся уже с середины лестницы. — Устраивайтесь, переодевайтесь и спускайтесь вниз. Нужно наконец-то перекусить.
* * *
Людмила распаковывала чемодан, быстро развешивала наряды в шкафу-купе, удивляясь его объемности и вместительности.
Со дна чемодана вынула коробку, в которой все так же лежало дарёное платье. Подумала о том, что вешать его на плечики и помещать в шкаф вовсе не обязательно. Лучше оставить как есть. Но улыбнулась и коробку открыла. Вышитые шелком букетики блеснули в лучах вечернего солнца.
Милочка коснулась пальцами ткани цвета пепел розы и присела на кровать рядом с лежавшей на ней коробкой…
Погрузилась в воспоминания о том праздничном мартовском дне, что стал переломным в её судьбе…
* * *
Она проснулась ровно в шесть.
Организму, выдрессированному неизменным режимом, было абсолютно все равно, какой сегодня день. Праздник, выходной или будень — время подъема заложено в подкорку мозга и остается неизменным!
Взгляд сразу же уперся в оставленную вечером в кресле коробку с дарёным платьем.
Милочка крепко спала ночью. Она ни о чем не думала, не строила никаких планов. Даже Морфей не осчастливил её пророческим сновидением! Но где-то там, в глубинах мозга, всю ночь шла напряженная работа, и проснулась Людмила с уже созревшим решением о том, как поступит.
Она имеет право на праздник! И отказывать себе в возможности провести этот вечер так, как хочется, так, как она этого заслуживает — глупо!
Конечно, Тимур не должен был дарить ей платье, а тем более — белье, спустя несколько дней после знакомства. Но, с другой стороны, он провел последние годы в тюрьме, где его вряд ли обучали правилам поведения с женщинами. Он мог просто не подумать о том, как воспримет его подарок Милочка! А вот догадаться, что её гардероб не изобилует вечерними нарядами — не составило труда. Одно её пальтишко и вязаная шапочка, осеннее — зимнее — весенний наряд, просто орали в голос о том, что у той, кто в них обряжен, явный недостаток денежных средств.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Конечно, нужно будет объяснить Тимуру, что он поступил необдуманно. Мягко пожурить его за поступок. И на этом угомониться! Не портить праздник себе, выпячивая собственную загнанность в шоры этикета. Не унижать его, указывая на недопустимый подарок.
Милочка легко выпрыгнула из кровати, поёжилась от прохлады, укуталась в толстый махровый халат и отправилась в кухню. Нужно выпить чашку чаю и перекусить. Водные процедуры она отложит на потом.
* * *
Из крана в ванной хлестала горячая вода, перебои с которой случались практически каждую зиму. Людмила порадовалась тому, что городские власти расщедрились на вот такой подарок жительницам Южной Пальмиры в честь праздника. Вылила под струю два колпачка пены, немного подумала и добавила еще один. Гулять так гулять! Ванну с пеной она позволяла себе не часто, и не только из-за перебоев с горячей водой.
Достала из шкафчика коробу с пробниками всевозможных средств по уходу за кожей и волосами. Внимательно пересмотрела содержимое.
Её подруга Мстислава Звездинская всегда покупала косметику и парфюмерию в одном и том же бутике. Ей, как постоянной клиентке, к каждой покупке в обязательном порядке укладывали в пакет с покупкой пробники, предлагая опробовать вот это и вот это. Но изменять своим предпочтениям Мстислава была не намерена, а потому все вот эти крохотные пакетики, содержимого которых едва хватало на одно применение, она вручала Людмиле, советуя начать, в конце концов, использовать средства для ухода за кожей.
Милочка, для которой детский крем был единственным «средством ухода», вздыхала, понимая, что не с её доходами вываливать за крохотную баночку месячную зарплату, но от подарков не отказывалась. Правда и использовать их не торопилась, мотивируя своё нежелание тем, что не было у неё всего вот этого — и привыкать не стоит. Собирала пробники в жестяную коробку из-под печенья и прятала в шкафчик в ванной, откладывая «до лучших времен».
Перебрав содержимое коробки, внимательно прочитав инструкцию по применению, Людмила выбрала гель под глаза, разглаживающий, как обещал производитель, даже глубокие морщины, выдавила содержимое на два спонжа, прилагающиеся к пробнику, и закрепила их под глазами, как было показано на картинке. Повесила халат на крючок и опустилась в наполненную, пузырящуюся пеной, ванну.
Она нежилась в ванне пока вода не начала остывать. Поняв, что еще немного и расслабляющая ванна превратиться в ледяную купель, решила, что пора закругляться и продолжить «делать из себя красавицу».
Пенка, лосьон, увлажняющий, питательный крема сменяли друг друга. Из очередного пакетика Милочка выдавила в ладонь мусс для волос и нанесла его по всей длине. Производитель обещал увеличение объема и нереальное жемчужное сверкание.
«Ну что же, посмотрим, соответствуют ли обещания действительности», — думала Милочка, покидая ванную комнату.
Тело обсохло, кремы впитались. Людмила решила наконец-то примерить платье. Поди знай, а вдруг оно не подойдет по размеру?! И тогда все вот эти манипуляции и лицом и телом пойдут коту под хвост!
Милочка открыла коробку и начала наряжаться.
Бюстгальтер с пуш-аппом приподнял и увеличил грудь. Тончайший эластик трусиков мягко обнял бедра. Кружевной пояс обхватил талию и ловко защелкнул застёжки подвязок на короне шелковых чулок телесного цвета.
Людмила смотрела в зеркало и уже не узнавала себя, хотя на ней было только белье. Подумала о том, как же надеть платье? Присмотревшись, увидела вшитую в спинку молнию. Такую тонкую и незаметную, что подивилась мастерству того, кто создал этот наряд.
