— Не меня ждете?
— А?! — девчонка поднимает заплаканные глаза на меня, судорожно пытаясь выбраться из собственных мыслей, — Мне… Я… Мне нужно поговорить с капитаном Максимовой… — говорит очень тихо, как будто боится, что ее услышат.
— Ну, что ж… Тогда прошу! — открываю дверь в кабинет. Девушка еще несколько мгновений смотрит на меня, а потом резко вскакивает и быстро входит в кабинет. Я наблюдаю за застывшей посреди комнаты фигуркой: «Побитый воробушек…» — проскакивает в голове. Вхожу за ней, закрывая за собой дверь. Подхожу ближе. Мне казалось, что она выше… Может из-за того, что она слегка сутулится? Девчонка на полголовы ниже меня, хотя я со своими 175-ю сантиметрами все равно не считаю себя высокой… А может просто мужики у нас на севере высокие? — Садитесь, пожалуйста… — кинув на меня какой-то затравленный взгляд из-под бровей, девушка послушно садится на стул возле моего стола, — Вы хотели со мной поговорить?
— Да…
— Я вас слушаю… — не успела я договорить фразу, потому что в кабинет ворвался Лёха, сияя словно начищенный медный таз и размахивая каким-то пакетом. Не успела я и дух перевести, как он грохнул пакет мне на стол и затараторил…
— Короче, раскусил я того абрека, что в ларьке ночью торговал! С этими допросами чуть не профукал, как нашего клиента в морг повезли… Тут все его шмотки, — с этими словами он высыпал содержимое пресловутого пакета на стол, — Документов нет, как ты и предсказывала. Чёрт, Макс! Как тебе это удается?! С ходу, ну если не в десятку, так в девятку-то точно попадать?
— Просто я привыкла думать той головой, что выше плеч, а не ниже пояса…
— А… — поперхнувшись собственной фразой, Лёха удивленно смотрел на меня, — Не понял..?!
— У меня ее просто нет… Это облегчает течение умственного процесса — ничто не отвлекает приток крови от мозга! — ослепительно улыбнувшись, изгибаю смоляную бровь и откидываюсь на спинку стула, — Так что твой абрек поведал?
— А абрек мне поведал замечательную историю… — Лёшка облокотился на стол и стал тянуть паузу… Актёр хренов!
— Лёшенька, солнышко, ты не в театре… Говори уже, ёкарный бабай!
— Этот саксаул…
— Аксакал, Лёша, аксакал… Сколько ж тебя учить-то?! Блин!
— Тебе виднее! Ты же у нас эта самое… «С высоких гор спускается туман…»
— Я родилась на Апшероне! Там нет гор! Там море рядом…
— Не занудствуй! Так вот… Мой аксакал раскололся. Он сказал, что видел, как мальчишка подошел к остановке и потом стоял курил. Ждал явно кого-то… А потом к нему какой-то мужик подошел. Они поговорили… Сначала спокойно, потом мужик орать на него начал. А потом он его ударил…
— Но ножа твой абрек не видел?
— Мужик выпимши был… Он к нему в ларек сразу направился, пиво брать. Руки все в крови…
— А нож?
— Мы с ребятами там весь асфальт на брюхе прочесали… Нету ножа!
— Нет ножа — нет дела! Без орудия убийства адвокат его с полпинка отмажет…
— Есть нож… — голос прошелестел так тихо, что мы с Лёхой не расслышали вначале то, что произнесла девушка. Да мы, честно говоря, совсем забыли о невысокой испуганной шатенке, сидящей возле моего стола.
— Что вы сказали? — я внимательно смотрела на девушку, жестом призывая Лёшу помолчать.
— Я сказала… — она облизнула сухие губы, — Сказала, что нож есть…
— Гражданка Хмельницкая, — внимательно смотрю на девчонку, а голос опять принимает официальный тон, — Вы пришли со мной поговорить… Теперь я кажется понимаю о чём. Или о ком? Не могли вы меня и не узнать. Вы видели меня сегодня в школе… достаточно близко при том, чтобы рассмотреть как следует. Наверняка уже знаете о Вите Александрове… Зачем вы пришли?
— Я… Я знаю, кто убил Витю! — а вот этого уже я не ожидала, но, не давая девчонке опомниться, я решила «взять быка за рога» так сказать.
— Это вы звонили ему около шести утра сегодня?
— Да…
— Зачем?
— Я… Мне было страшно и я спросила, нельзя ли мне переночевать у него…
— Страшно?! — разговаривая с девушкой, я отдала Лёхе ее адрес, выданный мне в школе и кивнула головой. Хорошо, когда ты с напарником «на одной волне». Лёшка понял все без слов. Кивнул мне и быстро вышел из кабинета, — Почему вам было страшно? — вот в следующее мгновение после этого вопроса, я вознесла хвалу всем богам, что Лёха ушел. Ну… Вообще-то ничего сверхъестественного не произошло. На нас не упал бомбардировщик, в комнате не сработало взрывное устройство, никто не стрелял и т. д., и т. п. Просто моя юная свидетельница уронила лицо в ладони и заплакала! Смешно… Занимаясь сугубо мужской профессией, умея расколоть практически любой «крепкий орешек», обладая абсолютно неженской логикой, я никогда не умела и, да что там скрывать! — всегда боялась женских слез. Я сразу абсолютно теряюсь! Скажете идиотизм? Возможно, но что ж поделать… Такая уж я есть. Даже когда моя младшая сестрёнка начинала реветь, у меня находился только один способ заставить ее замолчать — я читала ей стихи. Пушкин, Блок, Пастернак, Цветаева, Ахматова, Мандельштам… Все, что мне нравилось и запоминалось, то я и читала. Сначала ребенок просто слушал все это раскрыв рот, потом, с возрастом, она стала улыбаться как только я делала попытку прочесть что-нибудь… Главное, что эффект был один и тот же! Она переставала реветь. Вот и сейчас, тупо попялившись на ревущую девчонку минуту-другую, я глубоко вздохнула и…
— Сегодня таяло, сегодняЯ простояла у окна.Взгляд отрезвленный, грудь свободней,Опять умиротворена.
Не знаю, почему. Должно быть,Устала попросту душа,И как-то не хотелось трогатьМятежного карандаша.
Так простояла я — в тумане —Далекая добру и злу,Тихонько пальцем барабаняПо чуть звенящему стеклу.
Душой не лучше и не хуже,Чем первый встречный — этот вот,Чем перламутровые лужи,Где расплескался небосвод,
Чем пролетающая птицаИ попросту бегущий пес,И даже нищая певицаМеня не довела до слез.
Забвенья милое искусствоДушой усвоено уже.Какое-то большое чувствоСегодня таяло в душе.
Ну вот. Кажется эффект достигнут… По крайней мере она перестала плакать и теперь удивленно смотрела на меня. Представляю себе реакцию Лёхи, если бы он сейчас зашёл в комнату. Ещё бы! Зрелище то ещё… Капитан убойного отдела сидит почти на коленях перед плачущей девчонкой и читает той стихи, легонько обнимая за плечи. Доказывай потом, что ты не верблюд… А девушка все таращилась на меня в немом удивлении. Даже не моргнула ни разу. Хотя глаза у нее действительно красивые, ничего не скажешь! С восточным разрезом, обрамленные чёрными густыми ресницами, цвета горячего шоколада… Смахнув с её щеки последнюю слезинку, я, наконец-то, решила продолжить беседу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
