– Куда скажешь. Надеюсь, нужная сумму есть на квартире. Или в домике в Коксово. Давай ключи, я прокачусь. Не волнуйся, лишнего не возьму. В отличие от тебя, я человек порядочный.
Сергей Сергеевич вновь погрустнел. Искомая сумма, конечно, имелась. И, к несчастью, гораздо большая, чем просил Игорь Владимирович. И никаких гарантий, что тот не возьмет всё. А верить на слово нынче никому нельзя. И Катька, как назло, в Таиланде, на слонах катается…
– Мне верить можно. – Опытный Горностаев угадал направление мыслей оперативника.
– А, может, я с вами съезжу? – попытался переломить ход переговоров Сергей Сергеевич.
– Ага… А по пути устроишь погоню, драку или аварию. Нет уж, условия не обсуждаются.
Судя по категоричному тону, перечисленные выше недоразумения уже случались в трудовой жизни борца с оборотнями. А значит, придется полагаться на его честное слово. Каким бы честным оно ни оказалось.
– Хорошо… Поезжайте.
– Деньги на хате?
– Да… В книжном шкафу. В уголовном кодексе.
– Всё-таки плачет по тебе кол осиновый. И не один. – Игорь Владимирович открыл барсетку и достал связку ключей. – Какие от квартиры?
– Эти, – насупившись, показал Сергей Сергеевич. – Только у меня… не прибрано…
– Знаем, знаем, – снисходительно улыбнулся капитан, – меньше баб водить надо. Презервативы-то хоть выкинул? А то жена вернется, обидится. Или не обидится, ха-ха-ха…
«Следили, суки…»
– Посидишь пока на пристяжи. В темнице.
– Мне на службу надо… Начальник волнуется.
– Я тебе повестку выпишу. Олрайт?
Посадив Сергея Сергеевича в специальную темную комнату для оборотней, куда не проникал лучик света, Игорь Владимирович спустился во двор Управления и нажал кнопочку на брелоке автосигнализации. Серебристый «лексус RX-300» радостно ответил хозяину. Хороший цвету машинки. Как у настоящего борца с оборотнями.
Прежде чем ехать в логово вервольфа, капитан завернул в итальянский ресторан восстановить потраченные в жестокой борьбе силы. Хорошо хоть не напрасно потраченные.
* * *
– Димыч, ты случайно утром «Нулевой канал» не смотрел? Часов в девять?
– Нет, а что?
– Там способ показывали, как котов отучить мебель драть.
– У тебя ж вроде нет кота.
– Нет… Но все равно интересно…
Димыч, долговязый напарник Паши по фасовочному цеху, достал из фартука мятые сигареты и закурил.
– Не знаю, что там с котами, но я вчера со своим хомяком реально попал. Прикинь, Паш, у меня хомяк заболел. Старый уже, года два или три. Ну, лег на пол в банке и не ест, не пьет. Людка говорит, вези к ветеринару – приболел, наверное. Я повез, делать нечего. Привожу, показываю Айболиту. Он его пощупал и говорит: с кишечником у Фомки проблемы. Операция нужна, или загнется через пару часов. Ну, я, естественно, согласился – жалко хомяка, живой все-таки, не плюшевый… Айболит его в кабинет унес, а меня в коридоре ждать посадил. Через полчаса выходит, так и так, извините, но животное сдохло. Старенькое, не выдержало наркоза. С вас пятьсот рубликов за операцию… «Так хомяк же сдох?!» – «А это без разницы – операция сделана, лекарства и время потрачены, будьте любезны!» Пришлось платить, хорошо, деньги были. А Айболит спрашивает – хоронить сами будете или нам оставите? Мне делать больше нечего, как хомяков хоронить. Ляпнул сдуру: оставлю. Он опять просит подождать. Через десять минут выносит пакетик с пеплом. Пожалуйста – кремировали! С вас еще триста рублей. Ты прикинь, Паш, какой беспредел?! Восемьсот целковых за какого-то дохлого хомяка, который живой на рынке стоит тридцатку! Жесть! Если б я знал, я бы его в канаву с водой выкинул!
– Заплатил?
– Заплатил. Иначе бы он милицию вызвал. Я сейчас думаю, что он вообще никакой операции не делал. Прирезал Фомку, а на старость свалил. Поди, проверь! Урод патлатый… Восемьсот рублей! Опупеть! Это мне два дня мандарины фасовать надо! Людка чуть не прибила!
– Это разве опупеть? Вот у меня жесть, так жесть.
Паша вкратце рассказал об утреннем приключении в милиции.
– И самое обидное – за свои же налоги еще и по почкам.
– Да, козлы, – согласился потомственный фасовщик, доставая из фартука мандарин. – Будешь?
– Нет, спасибо… Димыч, у тебя не найдется… на месяц.
– Чего?
– Ну, тысячи… Посадят ведь. Выручай.
– Паш, извини, но у меня лишних футбольных клубов нет. – Димыч прижал ладонь к груди, доказывая чистосердечность признания. – Да и Людка после вчерашнего хомяка хрен даст. Ты же ее знаешь. Займи лучше у директрисы.
– Я ей еще старый долг не вернул.
– Ну, тогда в банке, как этот мент советовал.
– Без паспорта не дадут. А восстанавливать недели две.
– Да, ситуация… Паш, извини, мне к станку надо. Ты на работу-то завтра выйдешь?
– Если не посадят.
Паша вернулся домой, упал на родимый диван. Матери он пока не звонил, не хотел расстраивать. Но, если не достанет денег, придется. А, судя по всему, не достанет. Друзья-приятели, выслушав его, сочувственно вздыхали, но денег не давали. Вроде бы и невелика сумма, но… Устроены так люди.
Он включил телевизор. Может, Петр Канарейкин что-нибудь умного присоветует. Но Петра не было. Шел криминал. Последние новости.
– Генеральная прокуратура предъявила обвинение владельцу холдинга «Нефтегазэлектросбыт» Юрию Придорожному, находящемуся сейчас в Лефортово. Следствие считает, что в конце девяностых олигарх мошенническим путем завладел акциями нефтеперерабатывающего комбината, а также сокрыл налоги на сумму свыше трехсот миллионов рублей. Помимо этого при задержании у Задорожного изъято несколько граммов героина и пистолет, на который не имелось разрешения. В качестве меры пресечения следователь настаивает на аресте, но суд не исключает вариант залога. Олигарх отрицает все обвинения, считая, что это провокация со стороны недобросовестных конкурентов или политических противников, либо месть бывшей жены…
«Это не конкуренты, – подумал Паша, – и не жена».
После сюжета о Придорожном пошли менее глобальные новости. Грабежи, налеты и содержание борделей. Люди выживали, как могли.
Черт! Где ж ему заработать?! В заначке лежало две сотни баксов – Паша копил на подержанную машину. Но это кошкины слезы…
А что, если снова… рискнуть?
Сегодня утром он испугался вовсе не из-за патрона и не из-за той драки на танцах. И испугался реально. Аж волю парализовало и ногу свело.
И на условия так легко согласился, лишь бы не копали и в покое оставили.
Ведь поначалу он был уверен, что пришли за ним совсем по другой причине…
Тогда, перед армией, два с половиной года назад Паша, охваченный юношеским безрассудством и желанием выловить рыбку без труда, совершил деяние, наверняка подпадающее под одну из серьезных статей уголовного кодекса. Но что с него взять? Идиот! А кто из нас в молодости не ошибался? Особенно по пьяни?
И он тоже ошибся. Не сказать, что тяжко, но ошибся. Бывает. Плюс среда обитания подтолкнула. Далеко не аристократическая. И даже не миддл-классная. Люмпен-пролетарская, местами хулиганская…
Срочно понадобились денежные знаки, сейчас уже и не помнил, на что. Но понадобились. Среда дала совет. Иди и найди. Трубу или ножик. А уже с их помощью возьми от жизни все.
Паша предпочел трубу, мрачным дождливым вечером прокрался в соседний двор. В своем хулиганить не рискнул, не дай Боже, узнают. Сел в засаду возле помойки, надвинув на глаза козырек бейсболки. Было страшновато, но он переборол страх. Алкоголь помог. Жертву выбирал недолго, всё же не на ярмарке. Рядышком остановилась потертая иномарка, и ее мордатый хозяин с кривыми ногами, сжимая под мышкой барсетку, не спеша направился в подъезд. Момент прекрасен, во дворе никого. Подходи и бей! Бери от жизни все!
Но ударить сзади Паша не смог. Моральные принципы. Кодекс бусидо.
– У вас закурить не найдется?
Труба даже не согнулась, мужик даже не вскрикнул.
Щелк, и порядок…
В барсетке оказалось несколько сотенных купюр, талончик к зубному и документы на машину.
Именно из-за этого талончика Паша, протрезвев, почему-то испытал жуткий прилив угрызений. У человека зубы болели, а я… И решил, что больше нигде и никогда.
На следующий день по дворам ходил участковый и беседовал с жильцами. Никто ничего не видел, но Паша от греха подальше ушел в армию, тем более что все равно бы забрали.
И до сегодняшнего дня, вспоминая время от времени о том происшествии, он тряс головой, надеясь прогнать мрачную картинку. Но она не уходила, а файл со звуком щелчка трубы по черепу до сих пор не стерся из оперативной памяти.
Однажды он увидел того мужика в своем супермаркете и спрятался в подсобке.
У мужика был стеклянный глаз…
