настичь.
— Айрен! — позвал Руэри тогда.
Та далеко впереди вздрогнула и вроде бы замедлила ход — но тут же ускорила его.
— Айрен!
Голос, звучавший из плотного тумана, был до боли знаком.
— Мама… — выдохнула Айрен. Холод пробежал по ее телу густой волной, будто откликаясь на это слово. — Мама… — растерянно повторила она.
— Айрен, иди ко мне.
Голос был нежен и тих. Он звучал так, как будто говорившая долго-долго искала ее в темноте.
И Айрен откликнулась, двинулась вперед, но стоило ей сделать несколько шагов, как силуэт снова отодвигался от нее.
— Мама. Подожди!
— Айрен! Я не могу тебя найти!
И Айрен снова спешила на голос и снова не могла его настичь.
Она не знала, сколько это длилось — несколько минут или несколько часов. Ноги устали и перестали слушаться. Бесконечный туман тянулся со всех сторон. Пока другой голос не прозвучал у нее из-за спины:
— Айрен! — окликнул он.
Айрен остановилась. Она хотела оглянуться, но страх в мгновение сковал ее тело. Голос, звучавший из-за спины, казался одновременно знакомым и чужим, и Айрен боялась, что если оглянется — увидит совсем не то лицо.
— Айрен, подожди!
Не слушая зова, Айрен снова двинулась вперед.
Два голоса продолжали звать ее — спереди и сзади, и Айрен колебалась, не зная какому поверить — но тот, что звучал сзади, вызывал у нее страх, а тот, что звал вперед — источал любовь.
— Айрен, остановись! — теперь уже голос приказывал, а не просил.
И Айрен замерла, позволяя сильным рукам обнять себя со спины.
Она обмякла, не в силах больше сражаться с тем холодом, который наполнил ее сердце до краев.
И в то же мгновение распахнула глаза.
— Айрен!.. — сорвалось с губ Руэри раньше, чем он сам поднял веки и Айрен успела заметить тревогу и беспокойство на его красивом лице. Потом глаза Руэри тоже открылись и выражение лица стало мрачным, как всегда. — Ты жива… — с облегчением выдохнул он.
— Я… должна быть мертва?.. — растерянно произнесла Айрен. — Такой… сон… Я видела… мать. Она звала меня. Ей было так одиноко одной…
Лицо Руэри в мгновение ока стало еще мрачней.
— Не уверен, что это был сон.
Он помолчал и добавил:
— Я тоже… Часто вижу отца. С тех пор как… — он мотнул головой и снова сосредоточил взгляд на Айрен. — Айрен, я не думаю, что мы должны откликаться на их зов.
— Но… — Айрен свела брови. Руэри видел, что сестра собиралась возразить, но какая-то мысль остановила ее.
Некоторое время Руэри колебался, не решаясь спросить, а затем все-таки произнес:
— Айрен… Ты никогда не рассказывала… Что стало с твоей матерью?
Губы Айрен сжались в плотную черту. Какое-то время она молчала, и Руэри уже собирался было сказать, что она не обязана отвечать, когда услышал:
— Она мертва.
Снова между ними повисла тревожная тишина. А потом, после долгого молчания, Айрен продолжила:
— Между ней и отцом случился… разлад. Отец сказал, что двери дома Белого Пламени никогда больше не откроются для нее. Какое-то время она скиталась по городу, в надежде отыскать новый кров. Но мать была слишком горда. Она так и не вступила ни в один клан. В конце концов она ушла в темные земли и больше никогда не возвращалась назад.
Тень пробежала по лицу Руэри.
— Ты уверена? — спросил он. — Уверена, что она именно умерла?
Айрен слабо повела плечами.
— Я не знаю, — устало сказала девушка. — В доме Золотого Пламени принято говорить, что ее больше нет. С тех пор, как за ней закрылась дверь.
Стояла уже глубокая ночь. Они наконец развели костер и поджарили птичек, которых удалось поймать Руэри.
Приближалась осень, и в кронах деревьев уже гулял холодный ветер. Иногда его порывы добирались и до двух путников, сидевших у костра.
Айрен будто бы невзначай пододвинулась к Руэри и прижалась к нему плечом. Холод, поселившийся в ее собственном теле, немного отступил.
Руэри сделал вид, что так и должно быть, и осторожно обнял Айрен за плечо. Он ждал, что сестра испугается и отодвинется от него, но этого не произошло.
Наутро они снова двинулись в путь. Айрен по-прежнему едва держалась на ногах, но за пару дней им удалось добраться до окраины Города и позвать на помощь.
К вечеру оба уже сидели у камина в покоях Айрен, но теперь, в свете дня, сама мысль о том, чтобы соприкоснуться хоть кончиками пальцев казалась обоим неестественной.
В комнате их было двое, но посредине между ними сидел незримый дух третьего.
На следующее утро Айрен отправилась в лечебницу, чтобы поговорить с целителем о своей ране — и навестить Айна. Тот все еще лежал неподвижно. Айрен испробовала на нем тот же метод, что в лесу помог ей самой — но губы Айна оставались холодными и никак не отреагировали на ее поцелуй.
Руэри все это время стоял за окнами лечебницы и наблюдал за действиями сестры. Губы его оставались сжаты в плотную черту.
Айрен положила немало сил, чтобы отыскать другое лекарство. О ранах, нанесенных призрачными тварями, она знала больше всех в пяти кланах — даже больше самого Нинена.
В конце концов, она справилась и Айн встал на ноги. Стоял октябрь, и кроны деревьев сверкали на солнце золотом и багрянцем.
Два великих князя решили не откладывать и объявили о помолвке.
В день торжества Айрен долго не могла справиться с волосами. У всех кругом она спрашивала, куда подевался ее слуга, но Руэри никто не видел с самого утра.
Руэри покинул дом Золотого Рассвета, не спрашивая разрешения и никого не предупредив. И только спустя три года Айрен узнала, куда пролегал его путь.
ГЛАВА 30
Хотя Руэри и сказал, что виной его подавленному состоянию — интриги в доме Стальной Крови, Айрен не спешила обращать свои силы на этот дом.
Она знала, что Руэри провел там не один год и лучше чем кто-либо другой знает своих братьев и сестер.
Она решила в первую очередь разобраться с тем, что таило в себе наибольшую опасность лично для нее — разобраться с Ларой из дома Вечных Льдов.
Айрен знала, что Руэри ненавидел этот дом. Что винил адептов дома Вечных Льдов в том, что погибла его семья. Два клана — Снежных
