С этими словами я снова вылетаю из дома, не представляя, что теперь делать и куда податься. Домой возвращаться сейчас попросту опасно.
Мне до смешного часто начинают вспоминаться фразы, сказанные Стефаном Лейси. Одну из них я только что употребила для родителей. А вторая… вторая о том, что измениться в одночасье невозможно. И, с досадой ударив ладонью по приборной панели, я набираю Клэр.
А возвращаюсь домой, только когда родители уже спят и с мыслью, что мне нужно как можно быстрее найти работу и убираться из этого дома.
38. Правда, звучащая неоправданно громко
Если вы верите в приметы, то знаете, что от того, кого ты встретишь первым с утра пораньше, может зависеть, как пройдет весь день. Немудрено, что меня перекашивает от вида топчущейся по университетской парковке Аманды.
Она — как пощечина. После такой страшной, но искренней истории Эндрю Роджерса, которая до сих пор не закончилась для его родителей, после поцелуев Стефана, после Маверикса фальшивость этой девчонки бросается в глаза особенно остро. Она как будто все отравляет. Особенно после всего, что я о ней поняла.
Сперва мне кажется, что она дожидается меня, но Аманда лишь бросает в мою сторону пару настороженных взглядов и… все. Причина ее интереса обнаруживается, как только на парковку влетает мотоцикл Стефана. Влетает в буквальном смысле: из-за неровностей асфальта у нас есть место, где можно хорошо подпрыгнуть, чем этот парень неоднократно пользовался, вызывая у своих обожательниц припадок. Виртуозно приземлившись, Стефан резко тормозит и заезжает на свободное место напротив меня. Сквозь визор шлема не видно, но я точно знаю, что он смотрит. И как только заметил, что я еще в машине?
Момент разбивает Аманда, которая подскакивает к мотоциклу и что-то начинает щебетать. Сейчас я как никогда близка к тому, чтобы ее придушить. А когда Стефан достает сигарету и, не переставая болтать с Амандой, курит, его подумываю убить тоже. Верно ведь я все сказала: ни к чему парню быть таким симпатичным, чтобы девчонки прохода не давали.
Обреченно вздохнув, я вылезаю из машины и направляюсь в сторону кампуса, лишь сдержанно кивнув на прозвучавшее приветствие этих двоих.
— Отлично, там и встретимся, — последнее, что доносится до моих ушей. — Шерри, подожди меня!
Аманда меня догоняет. Нет, у нее точно выключен инстинкт самосохранения.
— По какому поводу болтаем с новеньким? — не могу я не спросить, хоть и понимаю, что ступаю на крайне скользкую дорожку.
— Клэр поручила мне пригласить его на вечеринку в честь твоего дня рождения.
— Еще раз: Клэр поручила тебе пригласить его на вроде как мою вечеринку? Это с какой бы стати?
— Ну ладно, я сама вызвалась. Ну, Шер, ты же сама запретила спать с «братьями»… Или, постой, ты бы предпочла пригласить его сама? В четверг, говорят, вы уезжали вместе. Но я подумала, что это опять одни слухи. Как про женский туалет. — Полностью ехидство ей скрыть не удается. — Но ты ведь вроде ждешь Майлза, и я подумала…
— А это тоже слухи, которые ты слышала? — уточняю я со смешком. — Например, от Масконо, который, как полный идиот, обсуждал это в женской раздевалке. Хотя нет, также он сказал, что ты это ему наболтала, а не наоборот. Ай-ай-ай. Не по-сестрински, Мэнди. — От этой вариации имени ее заметно перекашивает. — Точно уверена, что не хочешь уйти из Дельты по собственному желанию?
— Сделай это — и ты пожалеешь, Шерри, — шипит она. — Хотя ты в любом случае пожалеешь.
Но я, разумеется, не обращаю внимания на ее угрозу. И зря. Потому что на первой же паре оживает университетский динамик и на несколько голосов раздается мальчишечье улюлюканье.
— Эй, ребята! Ребя-я-ята! Привет, это Масконо. Вы скучали по мне? Да отвалите вы, придурки. — Невнятный шорох, будто Джастин отпихивает гомонящих друзей от микрофона. Так и вижу остальных ребят, толпящихся вокруг микрофона с глупыми физиономиями. Только у всех почему-то они как у Бо.
У меня аж пальцы в туфлях поджимаются от дурного предчувствия.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— У меня для вас за время отсутствия в кампусе накопилось столько новостей! О замечательном нашем ректоре Абрамсе. И о дочурке его ненаглядной. Оказывается, старший сын Абрамсов — Джеймс — чуть не забил человека до смерти и скрылся из штата, чтобы избежать правосудия. А после этого их семья каким-то неведомым образом замяла расследование этого вопиющего инцидента! Быть может, с помощью Докери? Тех самых, которым Абрамсы давно и активно пытаются пропихнуть в невестки нашу ненаглядную Шерил? Хотя нет, она бы и легла и раздвинула ноги перед Ма-а-а-айлзом за бесплатно, лишь бы только наконец-то, а, Шер? Правда ведь?
А может быть, в осведомленности Джастина виновата и не Аманда. Она могла подслушать наш с Клэр разговор о Майлзе, но точно никак не о Джеймсе. К тому же Масконо спрашивал о том, точно ли я была на вечеринке Эммерсона уже на следующий день после нее. Они знакомы. И Джастин, если все правда, всерьез завяз в наркотиках. Едва ли при всех этих совпадениях могло случиться так, что Джастин чудесным образом наткнулся на кого-то еще из серфингистов и узнал про Джеймса. Он целенаправленно копал под меня, а Эммерсон был счастлив отомстить. Возможно, он даже испугался, когда я явилась на его вечеринку с Майлзом под ручку.
Вырисовывается совершенно иная схема, в которой Аманда действительно могла узнать о Майлзе от Джастина, а не от Клэр. Гнида — это Эммерсон, это всегда он. А значит, что, быть может — только может, — я сделала Аманду крайней из личной неприязни. Только ведь она угрожала мне, фактически предупредила про Масконо. Что-то она сделала, но что именно — не скажет. Потому что она безответственная патологическая врушка, мечтающая вырвать у меня главенство в сестринстве.
Наверное, после сегодняшнего у нее получится вышвырнуть меня из Дельты. Но тогда лидером станет кто угодно, но только не Аманда. Потому что, как бы то ни было, она слабохарактерная, трусливая и подлая. А я и без Дельты останусь той, кто я есть. Той, которая всего добилась сама.
Масконо продолжает что-то говорить по громкой связи недолго, потому что по возне становится понятно: явилась администрация. Но что бы они теперь ни сделали, вытащить из голов студентов слова Джастина невозможно. И теперь, что бы мы ни делали, все будет выглядеть как обыкновенная месть.
Стефан: «Ты как?»
Я смотрю на этот лаконичный вопрос и просто переворачиваю телефон дисплеем вниз. На мою семью только что упал Маверикс. Я в замесе и просто хочу выжить. Я — никак.
39. Кофе, что не был достаточно хорош
Что делать? Что же делать? Досидеть пары или уже сейчас попытаться что-то предпринять? Я знаю, что отец Майлза узнает новости одним из первых и наверняка предупредит о решении совета по поводу Генри Абрамса. Но меня никто не поставит в известность. Потому что я малышка Шерил. Потому что мной можно пренебречь.
После пары, которую с трудом выдержала под обстрелом взглядов с непроницаемым видом, я самым позорным образом закрываюсь в туалете в одной из кабинок. Набираю отца, но он меня скидывает, красноречиво намекая, что у него есть дела поважнее меня. Впрочем, как и всегда. Я набираю еще и еще, пока не получаю сообщение.
Папа: «Шерил, я занят, неужели это непонятно?»
А тебе, пап, тебе неужели непонятно, что я из последних сил держусь, чтобы не наделать глупостей? С каждой минутой шансов на это все меньше. Как и на вечеринке Масконо, я чувствую, как медленно перегорают во мне все предохранители. Если я сейчас не сделаю хоть что-то, то сойду с ума и кого-нибудь убью. Иногда я очень хорошо понимаю Джеймса, который слетел с катушек и превратил Заккери Эммерсона в кровавое месиво.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Так, хватит! Подавляя последние порывы разреветься как последняя слабачка, я прочищаю горло и уже берусь за ручку, как вдруг дверь открывается. Сверившись с часами, я скриплю зубами. Пара уже началась. Кому так остро приспичило? И тут мой телефон взрывается звонком. Я вздрагиваю: не хотелось бы, чтобы кто-то таким образом вычислил, что я скрываюсь в кабинке. На дисплее высвечивается: «Стефан». А сразу следом стук в дверь.
