Лора отвернулась и занялась следующей стопкой книг.
— Мой внучатый племянник… Я любил его еще с тех пор, как он был ребенком. Он, бывало, топтался по моему кабинету, и ничего не ускользало от него, у нею было ненасытное любопытство и упрямство. Одним из самых больших удовольствий для меня было знакомить Поля со всем удивительным в этом мире; его волновало узнаваемое, он воспринимал красоту и не был скуп. Он постиг, как взять жизнь в свои руки и наслаждаться каждым мгновением. Боюсь, что ему я уделял больше времени, чем своим собственным сыновьям, с Полем было очень забавно. Но потом он вырос и принялся кружить по всему свету, хватаясь за разные идеи, а потом отбрасывая их и двигаясь дальше. Я говорил, что то же он сделает и с женщинами. Не хотел бы думать, что он так поступит с тобой.
Лора молча смотрела в окно, на листья, тронутые золотом и пурпуром.
— Я не хотел сделать тебе больно и, уж конечно, чтобы ты обиделась на меня.
Лора не отводила взгляда от деревьев:
— Я не обиделась, но я думаю, вам не следует критиковать членов собственной семьи.
— Чепуха! Я ясно вижу людей такими, какие они есть, хочу я этого или нет! Когда мне исполнилось семьдесят, я не мог больше обманывать себя, не мог больше притворяться, что люди добры, сердечны, очаровательны, если чертовски хорошо сознавал, что это не так. Я даже не мог притворяться, что люблю собственных сыновей, и это было очень больно, но я не мог не отдавать себе в этом отчет. Почему же я не могу честно говорить о своем внучатом племяннике, когда я люблю тебя так же, как и Поля, и беспокоюсь о тебе больше? Черт возьми, девочка, я не хочу, чтобы тебе было больно!
Лора глянула на него через плечо:
— Что было бы, если бы кто-то предупредил вас относительно Айрис?
— Я бы не послушал. Может, даже выгнал бы его из города за то, что он говорил против Айрис.
Она повернулась и опустилась перед ним на колени:
— Вы были умнее, чем я?
— Я знал больше о жизни.
— Но вы сказали, что были необузданны и не вполне мужчина.
— Черт возьми, юная леди, кто разрешил вам использовать слова старого человека против него же самого? — Но при этом он улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать Лору в лоб. — Может быть, мне не следует это говорить. Возможно, я ошибаюсь, хотя ошибаюсь я редко. Но я старею, вдруг Феликс прав и мне не следует вмешиваться в жизнь других людей?
— Я хочу, чтобы вы вмешивались в мою жизнь. Я хочу, чтобы вы разделяли мою радость. Я так счастлива! Я никогда не была так счастлива!
Он смотрел в ее сияющие глаза и чувствовал, что ему хочется плакать.
— Я кое-что знаю о счастье. И может быть, ты как раз то, что хорошо для Поля — он немного остепенится, если ты сотворишь такое же чудо, какое Айрис сотворила со мной.
Лора покачала головой:
— Вы с Айрис были женаты. Мы с Полем — нет, и даже не заговаривали об этом. — Он даже не говорил, что любит меня. — Мне еще год учиться в колледже, а потом я собираюсь работать. Вы обещали мне, что поможете найти работу в отеле.
— Я сделаю это, независимо от того, поженитесь вы с Полем или останетесь друзьями. Я буду помогать тебе, пока ты будешь работать. Но, — голос его стал грустным, — ты ведь останешься со мной до окончания колледжа?
— Да, конечно, я не могу уехать. Я хочу оставаться с вами столько, сколько я буду нужна вам. Я могу помогать вам с вашими планами относительно отелей…
— Чтобы вновь вернуть их к жизни, чтобы они снова стали прекрасными и шикарными. — Он улыбнулся. — И мы сделаем это вместе. Да, это звучит сказочно. А теперь принеси шерри, и мы выпьем вместе перед обедом. Или ты обедаешь со своим молодым человеком?
Лора поднялась и пошла к бару, стоящему между книжными полками. Она взяла бутылку и два стакана и поставила на стол рядом со стулом Оуэна:
— Мы планировали пообедать, вы не возражаете?
— Если бы и возражал, то ничего бы не сказал. Я не могу диктовать тебе распорядок дня или следить, легла ты с кем-то в постель или нет.
— Вы бы не захотели этого, — сказала Лора.
— О, но мог бы. Подумай только, чему бы я мог научиться, ведь я никогда не был таким светским мужчиной, как Поль. — Он пристально посмотрел на нее. — Я заставил тебя покраснеть. Извини. — Он вздохнул. — Ты стала такой хорошенькой, дитя мое, и у тебя быстрый ум и хорошее воображение. Если будешь верить в себя и не будешь торопить время, станешь сильной женщиной и прекрасным руководителем. И если тебе потребуется, половина мужчин Восточного побережья будет у твоих ног.
— А как насчет второй половины? — требовательно спросила Лора. Он усмехнулся:
— Они — у ног Эллисон или, вернее, будут там, если она избавится от этого павлина, за которого Бог знает зачем решила выйти замуж. — Он опять вздохнул. — Вы делаете что хотите. Я вынужден держать свою мудрость при себе. Я потратил жизнь, чтобы приобрести опыт. Л кого это интересует?
Лора рассмеялась и поцеловала его:
— Меня, и вы не испытываете к себе и половину той жалости, как хотите показать.
— Правда. — Он взял ее руку. — Я счастлив, потому что ты слушаешь меня, и горжусь, что из запуганной девочки сделал тебя счастливой женщиной, и чувствую любовь, а это самое всепоглощающее чувство. Как будто ты зажгла огонь, который погас со смертью Айрис.
Об этом он думал и позже, когда Лора ушла. Она напоминала ему Айрис и сделала светлой его жизнь, но она была и такой, какая есть — теплая, любящая, обворожительная, абсолютно неповторимая. Он надеялся, что однажды она станет доверять ему настолько, что будет поверять свои тайны, но она не подала ни малейшего знака, что хочет этого, а значит, у него не было возможности объяснить ей, насколько они малозначащи. Конечно, у нее было право хранить свои секреты так долго, как она сама этого захочет, но он знал, как это тяжело, и ему хотелось хоть немного облегчить эту ношу, разделив ее тяжесть.
«Может быть, когда-нибудь», — подумал он. Он вновь наполнил свой стакан, а потом задумчиво сидел, наблюдая, как гаснет свет над водой, и позволил воспоминаниям завладеть его мыслями. Они были менее горькими, чем прежде, но такими же живыми.
Айрис, как бы я хотел, чтобы ты была здесь. Лора — дочь, которой у нас никогда не было.
ГЛАВА 9
На необычайно жарком майском солнце черное одеяние ощущалось стеганым одеялом, и Лора старалась думать о чем-нибудь прохладном, пока выступающий что-то читал, размеренно и медленно. «Сосредоточься, — говорила она себе. — Наслаждайся церемонией. Только раз в жизни ты заканчиваешь колледж, и чтобы оказаться здесь, ты потратила много труда». Но было слишком жарко, чтобы она могла собраться, мысли постоянно возвращались к Полю, который вместе с Оуэном и Эллисон сидел на торжестве в первом ряду. Клэй в самую последнюю минуту позвонил из Филадельфии и сообщил, что не сможет приехать.
