Вставал вопрос: надо ли в таких условиях выходить на площадку и заводить разговор с водителем или следовало отказаться от этого плана? После такой беседы на повышенных тонах Александр Бурилкин вряд ли будет склонен вести неспешную беседу «за жизнь». Но, с другой стороны, теперь, когда водитель был возбужден и наверняка хотел выговориться, может, стоило попробовать и сыграть в открытую?
Лев вышел из-за кустов и направился к водителю. Тот занимался тем, что убирал поливальный шланг.
– Здравствуйте, Бурилкин, – поздоровался сыщик. – Мы незнакомы, но, думаю, вы знаете, кто я. Меня зовут Лев Гуров.
– Да, слышал, конечно, – кивнул водитель, настороженно глядя на него.
– Я должен обеспечить безопасность вашего шефа Аркадия Семеновича, – продолжал Гуров. – В связи с этим меня интересуют подробности прошлогоднего покушения на него. Мне говорил Верховский, что в тот день Стратонова спасла только ваша находчивость – вы не потеряли голову и смогли быстро вывести машину с линии огня. Это так?
– Конечно, лестно слышать такие слова, – сказал водитель, – но Владимир Игоревич преувеличивает. Я просто рулил как положено, а что повернул в нужную сторону – так это просто везение.
Бурилкин проявлял скромность, однако было заметно, что похвала ему приятна. Его настороженность исчезла, теперь он держался раскованно. А это и было главной целью Гурова на начальном этапе беседы.
– Скажите, а вы запомнили кого-то из нападавших? – спросил он.
– Вот и следователи мне этот вопрос задавали, – ответил водитель. – Как же я мог их запомнить, если они все были в масках? Так сказать, на одно лицо…
– Но человека можно узнать не только по лицу, – заметил Лев. – Еще по фигуре, по манере двигаться. Может, были какие-то характерные черточки?
– Нет, ничего такого определенного не было, – покачал головой Бурилкин.
– Хорошо, оставим это. Теперь я хочу обратиться к вам не как к свидетелю, а просто как к опытному человеку, который давно работает с Аркадием Семеновичем. Скажите, здесь, в окружении Стратонова, нет людей, которые могут представлять для него опасность?
Александр Бурилкин бросил на сыщика быстрый взгляд. Гуров истолковал его таким образом: «Что ты за человек? Можно ли тебе доверять?» Видимо, ответ на последний вопрос был отрицательным, потому что водитель произнес:
– Откуда же я знаю? Тут вон Владимир Игоревич голову каждый день ломает, отгадать не может, а я что? Мое дело баранку крутить да за машиной следить.
– Но по некоторым деталям я понял, что кто-то поставляет информацию недругам Стратонова, – продолжал Гуров. – Значит, здесь, в поместье, есть «крот». Я пытаюсь понять, кто это. Вы ничем не можете мне помочь?
Водитель вновь быстро взглянул на него. Теперь его взгляд, казалось, говорил о сочувствии и поддержке. Однако ответить Бурилкин не спешил. Видно было, что он колеблется, боится сказать лишнее.
– Конечно, здесь таких людей быть не должно, – наконец произнес он, – все вроде проверенные, Федор Кузьмич и Владимир Игоревич очень за этим следят. Но ведь знаете, чужая душа потемки. Иной выглядит как овечка, а в душе волк лютый. Так что все может быть.
– Давайте попробуем выразиться конкретней, – настаивал Гуров. – Вы ведь лучше меня знаете людей, которые здесь живут. Где следует искать «крота»: среди охраны и обслуги или среди гостей Стратонова?
– Конкретней… – медленно произнес Бурилкин. – Что же тут можно конкретней? Я бы на вашем месте и тут, и там искал.
– То есть среди гостей тоже?
– Необязательно среди гостей. Я бы сказал, среди тех, кто сидит с Аркадием Семеновичем за одним столом.
– Неужели среди родных?
– Что ж, иногда родные опаснее чужих бывают, – философски заметил водитель.
Было понятно, что больше ничего определенного он не скажет, и Гуров решил перейти к наиболее интересовавшей его теме.
– Я тут, когда подходил, заметил, что от вас отошел наш дорогой спортсмен, жених Дианы Аркадьевны, – начал он. – Что, советы какие автомобильные спрашивал?
– Да вроде того… – уклончиво ответил Бурилкин.
– Я краем уха слышал кусочек вашего разговора, – признался Гуров, – и мне показалось, что речь шла вовсе не об автомобилях. Показалось, что Клочков вам угрожал и даже обвинял в чем-то. Разъясните мне эту загадку? В чем вы так провинились перед нашим уважаемым биатлонистом?
– Провинился! – скривился Бурилкин. – Да он сам… Хотя что ж, человек вон пострадал, стреляли в него. График тренировок у него срывается… Вот он и злится. Понять можно.
– Не хотите рассказать? Напрасно. Я чувствую, тут кроется что-то очень важное. Причем это имеет прямое отношение к моим обязанностям: обеспечению безопасности вашего шефа. Ведь имеет, верно?
– Может, и имеет, – неохотно ответил водитель. – Только и вы меня поймите, мы тут все связаны, все имеем старые счеты. Кое-что друг про друга знаем, кое о чем догадываемся. А вы человек новый, со стороны. И я не знаю, что вам можно говорить, а что нельзя.
– И кто это определяет, что можно чужому говорить, а что нет? – спросил Гуров. – Владимир Игоревич?
– Может, и он. Так что вы ваши вопросы лучше ему задайте.
– Хорошо, я так и сделаю, – кивнул Лев.
Глава 10
Он действительно хотел поговорить с секретарем, однако, направляясь к входу в дом, услышал удары, доносившиеся со стороны теннисного корта. «Интересно, кто это так поздно спортом занимается? Что за пара спортсменов нашлась? – удивился сыщик. – Пойду посмотрю…» Он сам не мог объяснить, что заставило его изменить планы и пойти в сторону корта: видимо, сработала его знаменитая интуиция.
К своему удивлению, на корте Гуров увидел одну лишь Диану Стратонову. Дочь хозяина поместья тренировалась: специальный аппарат выстреливал через короткие промежутки мячи, а она их отбивала. Получалось у нее по-разному – часть мячей упорно шла или в сетку, или за пределы площадки.
Когда запас мячей в обойме закончился, Диана взяла приготовленное полотенце, вытерла со лба пот и направилась в сторону дома. Тут Гуров выступил из тени и шагнул ей навстречу:
– Добрый вечер! Я тут смотрел, с каким упорством вы тренируетесь, и просто поражался! Так настойчиво тренироваться! И так хорошо у вас это получалось! Наверное, собираетесь выступить на каких-то международных соревнованиях?
– Ну уж прям международных! – ответила Диана. – Так, в одном турнире хочу поучаствовать, а там – как получится. Хотя, конечно, успехи есть. Вам правда понравилось?
– Да, я увидел большое мастерство, а еще настойчивость! – заверил ее Гуров.
Он, конечно, кривил душой: мастерства там не было вовсе, да и воли было не так уж много. Но ему хотелось разговорить дочь Стратонова, а лучшим средством для этого в общении с такими людьми, как Диана, была лесть. И он угадал – Диана, до этого державшаяся высокомерно, улыбнулась и произнесла:
– Приятно слышать, особенно от такого известного человека!
Теперь можно было переходить к главной части разговора, ради которой Гуров, собственно, и задержался возле теннисного корта. И он произнес нарочито небрежным тоном светской беседы:
– Я тут случайно поговорил с водителем Аркадия Семеновича, кажется, его Сашей зовут? Хотел узнать, как обеспечивается безопасность Аркадия Семеновича. Но разговаривать с ним совершенно невозможно! Какой-то неприятный тип. Не говорит, а рявкает. И явно что-то скрывает!
Гуров говорил заведомую неправду. Ну, или сильно искажал картину. Ему было важно узнать реакцию Дианы Стратоновой. И он ее узнал.
– Вот именно! – воскликнула девушка. – Все время скрывает! Этот Саша – прямо уголовник какой-то. Я уже папе говорила, чтобы он ему не доверял и взял другого шофера, например из охраны. Но папа, как нарочно, к этому Шурику привязался, никак не хочет с ним расстаться.
– А кого из охраны вы бы хотели предложить Аркадию Семеновичу? Может, Алексея?
– Ну, уж конечно, Алексея! Тот еще гусь! Он такой же, как этот Шурик. Мне кажется, он в прошлом уголовник. Я бы его вообще из охраны гнала. Нет, я бы папе Игоря Цыплакова предложила. Он надежный, проверенный…
– Как же так получилось, что в охрану попали люди, которые не вызывают доверия? – удивился Гуров. – Кто их набирал? Капралов? Или Верховский?
– Нет, Федя Капралов не может охрану набирать, это не его ума дело! – усмехнулась Диана. – Хотя, конечно, сейчас он охранниками командует, но набирал их Володя. И ничего хорошего из этого не вышло!
– Так вы и Верховскому не доверяете? – еще сильнее удивился Гуров. – Но ведь он правая рука Аркадия Семеновича! Он полагается на секретаря во всех вопросах!
– И напрасно! – уверенно заявила Диана. – Верховский – настоящая змея! Сколько добра ему ни делай – он всегда норовит ужалить. Папа ему такие деньги платит, другой за такие деньги служил бы верой и правдой, а этот все норовит гадость сделать.
– Я вижу, вы никому из окружения Аркадия Семеновича не доверяете, – заметил Лев. – На кого же ему в таком случае положиться? Получается, что совсем не на кого?
