Женщина пригладила непослушные кудри, пытаясь замотать их в подобие гульки на затылке. Прическа более всего походила на клубок перекати-поля или гнездо очень неряшливой вороны, обладая гипертрофированной легкостью и небрежностью, присущей современной моде.
Катерина старалась положить свои эмоции в шкатулку, закрыть на замок, и поставить куда-то на полку вглубь памяти, чтобы потом тщательно рассортировать содержимое. Но противоречивые чувства противились, подзадориваемые усталостью и стрессом, не желали тихонечко сидеть, ожидая своего часа, и то и дело норовили разбить напускное спокойствие вдребезги.
Сикорский на удивление спокойно воспринял откровение своей подопечной о том, что она уже пару месяцев гуляет с его призрачным «я», как с верным псом. Лишь пристально посмотрел на нее, не озвучивая пляшущую на дне сузившихся зрачков мысль. Его глаза в этот момент имели сходство с чем-то звериным, настороженным, таящим скрытую угрозу. но наваждение было мгновенно развеяно, как только мужчина заговорил.
Единогласно оба Артема Николаевича решили немедленно отправляться в Рим на собрание Борджиа. Распоряжение о чартере было отдано, не откладывая в долгий ящик. Уже оказавшись на борту самолета, Сикорский попросил Катю пересказать подробности общения с привидением.
— Артем появился внезапно… — женщина смутилась, назвав призрака по имени, не использовав отчество. Но их общение с ним давно переступило рамки «холодно-вежливо». И диссонанс с сидящим рядом мужчиной из плоти и крови набирал обороты. Уши предательски заалели при воспоминании о предыдущей ночи, о нежных прикосновениях, о теплых податливых губах.
— Это игра в покер, — подумала Катя, пытаясь абстрагироваться и поймать правильный настрой. — Я должна блефовать. Представить, что мне все-равно, набраться холодной вежливости, непоколебимого спокойствия, уверенности. Унять рвущееся наружу сердце, исполняющее чечетку. Я помогаю другу. Призрак ведь мой друг?
Мысль о дружеской подоплеке общения с привидением удивила, еще больше посеяв смятение. Наверное, дружбой это не назовешь, но и все их общение выходило за рамки социальных норм и тем более приличия. Ни единый мужчина, будь то друг, муж или брат, не стал бы каждый раз прятаться за шторкой в ванной, пока она находится в туалете, и рассматривать узоры на кафеле, пока принимает душ. А что оставалось делать? Поначалу Сикорский исчезал, стоило завернуть за угол дома. Приходилось мириться со стыдом и неловкостью. Тем более, что Артем не считал нужным спрашивать Катю, что она думает по тому поводу, что ей приходится делать пену в ванной погуще, чтобы стоящий рядом мужчина не мог разглядеть ее голых конечностей, ну и всего остального.
Это сейчас призрак окреп и обнаглел настолько, что мог гулять преспокойно по дому, не обращая внимания на то, что его медиум осталась за закрытыми дверями.
И вот теперь Сикорский-далекий-отстраненный-работодатель (хотя с некоторых пор не такой уж далекий, у него добавилось противоречивых эпитетов) и Сикорский-навязчиво-блуждающий-следом-даже-там-где-не-нужно столкнулись, зажав Катерину в тисках.
Женщина сухо пересказала о появлении призрака, об их приключениях. Невидимый Артем то и дело ее исправлял, подсказывал. Его заметки сначала раздражали Катю, но лишь до того момента, пока она не поняла, что он не пытается верховодить, вставлять везде свои пять копеек. Что мужчина подбадривает ее, помогает наладить контакт с самим собой, подсказывает, как обойти острые углы, и что можно упустить из общего рассказа.
Съедаемая беспокойством, брюнетка стирала качалкой с липкой лентой невидимые пылинки с и без того безупречно чистого бутылочного цвета брючного костюма, сидя в машине, ожидая Артема Николаевича со встречи с Борджиа. Может, все обойдется? Может, Лучано бросит попытки играть свою игру? Призрак невидимой тенью последовал за собой реальным. И когда оба мужчины показались на широких ступеньках величественного здания, пройдя через массивную дубовую дверь, все надежды на мирный исход дела разбились.
Начался совет Сикорского с Сикорским. Призрак оказался более радикально настроен. К единогласному решению прийти не получалось.
— Будет, как я скажу, — заявил реальный Артем Николаевич, резко поворачивая руль, сворачивая на проселочную дорогу. Зимнее итальянское солнце слепо щурилось, пытаясь рассмотреть пашущую туманом землю.
- Пусть наберет Павла, — посоветовал призрак. Было договорено, что привидение Катя будет называть Артемом, а ведущего черный Ferrari мужчину Артемом Николаевичем.
— Наберите Павла, — повторила просьбу призрака Катерина.
— Павла, да, пожалуй, — Сикорский, придерживая руль одной рукой, второй нашел нужный контакт в смартфоне.
— А разве можно с ним связываться? Сказано же, ни с кем нельзя… — осторожно начала женщина.
— Можно, — хором ответили Сикорские. Призрачный пассажир объяснил:
— Павел человек. Запрещено прибегать только к помощи одаренных.
— Вне зоны досягаемости, — желваки заиграли, выдавая эмоции. Артем Николаевич с силой сжал руль левой рукой, словно он был виновником всех бед.
— Думаете, Паша мог пострадать? — встревожилась пассажирка, заерзав на сидении.
— Нельзя сказать наверняка, — осторожно ответил водитель, стараясь не напугать спутницу. — Но на его помощь рассчитывать не приходится.
— А… может, тогда можно обратиться за помощью ко всем другим, кто не одаренный? — спросила Катя. — Мне кажется, Борджиа недооценивают помощь… эм-м… простых смертных. Это же не запрещено? Лучано ведь только с одаренными запретил общаться, верно? Я не очень понимаю, возможно ли противостоять обладающим даром, — женщина передернулась, вспомнив инциденты в больнице, — но обычные люди… они могли что-то видеть, что-то слышать. А технические новинки? Может, можно поискать с помощью современных технологий, куда исчезла Ксения? Камеры наблюдения?
— Ты вещь говоришь. Борджиа грешат тщеславием и недооценивают всех, кто, по их мнению, ниже их. Не одаренных они расценивают как скот, как забавных зверюшек. Даже самые лояльные из них. Все Борджиа привыкли полагаться на дар. Впрочем, как и все одаренные. Порой мы забываем, насколько быстро развивается современный мир, и что наука шагает вперед семимильными шагами, предоставляя в распоряжение чудо повседневного волшебства любому желающему, — согласился Артем. Катя начала пересказывать сказанное призраком Сикорскому, и тот кивнул. Наконец оба мужчины нашли консенсус.
— Достань планшет в кожаной папке, — коротко приказал Артем Николаевич своей пока единственной помощнице.
***
Ксения охнула, почувствовав ощутимый толчок крохотной ножки в живот.
— Что случилось? Что-то болит? — Павел забеспокоился, приобнял женщину, удобнее устраивая ее у себя на коленях.
Округлое небольшое помещение с единственным крохотным узким окошком, сквозь которое скудно просачивалось блеклое освещение да заползал холод, вымораживая конечности. Каменная кладка. Запертая снаружи дверь в полу. Одинокий тюфяк на ледяном полу, на который сел Павел, усадив Ксению себе на руки — нельзя беременной находиться на не защищающем от сырости и холода потрепанном матрасе. Мужчина крепко обхватил руками доверчиво жмущуюся к нему дрожащую женщину, пытаясь поделиться теплом, уберечь, защитить от нависшей угрозы.
Крымское утро было напоено солнцем, морской солью, трепещущим ветром. В нем отчетливо ощущался привкус безотчетного счастья. Молнией пронизал отчаянный крик Ксении, когда черная Skoda попыталась жадно проглотить ее вместе с ребенком. Безликие люди в масках затащили ее в алчное нутро автомобиля, пытаясь заглушить крик салфеткой, пропитанной резко пахнущим веществом. Сознание выключилось, оборвав возглас на надтреснувшей ноте.
Павел выскочил из дома, стараясь предотвратить неизбежное, без тени сомнения ввязавшись в столкновение с численно превосходящим, да еще и вооруженным противником. Его хватило ненадолго — пара ударов, щедро розданных направо и налево, была оплачена нападением сзади и вознаграждена отключившимся сознанием.
