— Понятия не имею. – Эбби вскинулась в кресле, охваченная тревогой. – О, нет, что ещё она написала? Говорила ли она, какой жалкий вид был у меня вчера вечером?
У Клары не было времени ответить, ибо мистер Макфи появился в дверях, объявив о приходе леди Брамли. С ощущением надвигающейся беды Эбби встала, чтобы приветствовать новоприбывшую.
Леди Брамли вплыла, как корабль на всех парусах.
— Я в восторге от того, что застала Вас без мужа. Возможно, мы, наконец, сможем поговорить.
— Добрый вечер. – Эбби пыталась скрыть своё беспокойство. – Вы знакомы с леди Кларой Блейкли, не так ли?
— Разумеется. – Не ожидая приглашения, леди Брамли направилась в сторону Клары. – Я рада, что Вы тоже здесь. Вы можете помочь мне убедить леди Рейвенсвуд.
— Убедить меня в чём? – спросила Эбби.
Макфи прочистил горло, и она взглянула на него.
— Что–нибудь ещё, миледи? – спросил дворецкий.
Она моргнула. Он назвал её «миледи». Очень странно. И что–то в выражении его лица говорило о том, что он ожидал не односложного ответа. Когда она заколебалась, Макфи беззвучно произнёс слово, которое выглядело как «чай», и она вздрогнула, стыдясь, что не подумала об этом сама. С другой стороны, они с папой в последние годы редко принимали посетителей.
— Э, мистер Макфи? Не распорядитесь ли Вы, чтобы нам принесли чаю?
— Конечно, миледи, — сказал он, одобрительно кивнув.
Как только он исчез, Эбби, повернувшись, обнаружила, что леди Брамли хмурится.
— Присядьте, дорогая, — сказала пожилая дама, устраиваясь на обитом бархатом диване, и Клара присела рядом. – Нам с вами нужно поговорить о том, как виконтессе следует себя вести.
У Эбби упало сердце. Вот уж чего ей совершенно не нужно, так это нотаций леди Брамли по поводу её ошибок на балу.
— Я уверена, что со временем она всему научится, — вставила Клара, пытаясь вмешаться.
— Ей бы лучше научиться всему побыстрее, если она намерена удерживать в рамках такого мужчину, как Рейвенсвуд, — возразила леди Брамли.
— Нет нужды указывать мне на все мои ошибки прошлой ночи, — Эбби опустилась на кресло напротив дивана. – Я знаю, что танец был катастрофой, и…
— О, фи, кого волнует, как Вы танцуете? Шаги можно разучить за полдня. Нет, я говорю о более важных вещах, например, о том, как Вы обращаетесь к слугам.
— К слугам? – Неужели она умудрилась как–то оскорбить невозмутимого Макфи?
— Виконтесса не просит дворецкого принести ей чаю. Она приказывает.
Сама мысль об этом шокировала Эбби. В Америке даже в самых утончённых домах слуг немного, и они имели склонность обижаться на командный тон. Здесь, в Англии, слуги, казалось, принимали свою участь без вопросов, что казалось ей очень странным.
— Но это так…. так…
— Надменно? – закончила леди Брамли.
— Да, — тихо сказала Эбби.
— Надеюсь, что именно так, — ответила леди Брамли. – Как ещё Вы можете показать слугам, что Вы руководите в собственном доме? Иначе они будут игнорировать Вас, а потом сплетничать со своими приятелями–слугами, как «проста» их хозяйка. Не успеете оглянуться, и об этом будет говорить весь город.
— После вчерашнего вечера весь город и так уже говорит о том, как я проста, — сухо заметила Эбби.
— О, какие громкие слова. Допустим, могут обсуждать, как Вы неловки, или как немодно Вы одеваетесь, или даже насколько Вы американка. Но до «простоты» дело ещё не дошло, и Вы должны проследить, чтобы не дошло никогда.
Эбби побледнела, и Клара бросилась на ее защиту:
— На самом деле, леди Брамли, я не думаю, что Вы можете помочь…
— Конечно, я могу. Эта девушка оказалась достаточно умной, чтобы поймать Рейвенсвуда, разве не так? Неважно, как это у нее получилось, но теперь она не может почивать на лаврах. Ей необходимо выучить все, что только возможно о том, как должна вести себя женщина ее положения. — Она пронзительно посмотрела на Клару. – А Вы должны научить ее. Ваш отец получил титул не так давно, так что Вы знаете, как трудно разобраться во все этих тонкостях. Возьмите ее в свои руки, и я уверена, ее в два счета можно будет представить обществу.
— Судя по тому, как свободно Вы выражаете свое мнение о женщине, которую едва знаете, — ледяным тоном произнесла Клара, — полагаю, Вы сами хотите взяться за эту задачу.
— Мой Бог, нет. Я здесь совсем по другому делу, — леди Брамли открыла свой ридикюль и вынула флакончик Медового эликсира, который она украла, и помахала им перед Эбби. – Это Ваше творение просто изумительно. В Ваших руках сокровище, юная леди.
Лицо Эбби просветлело:
— Так, значит, мое лекарство помогло Вашему несварению.
— Несварение? О, нет, я говорю об аромате, — она потрясла бутылочкой. — Это самый прекрасный запах, который мне встречался за последние годы. Вы хоть представляете, как трудно найти приличный парфюм в наши дни? А этот такой нежный и к тому же стойкий. – Она сунула флакон Кларе. – Понюхайте и скажите мне, разве это не самые изысканные духи, аромат которых когда–либо доставлял удовольствие Вашему носу?
На лице Клары отразилось удивление, как только она вдохнула аромат из открытой бутылочки.
— Не обращай на нее внимания, — вставила Эбби. – Да, я признаю, что Медовый эликсир имеет приятный запах, но это задумывалось, как лекарство…
— Не столь существенно, что должно было получиться, — обронила Клара. – Я редко соглашаюсь с леди Брамли, но это как раз тот случай, когда она права. Это изумительно. Просто очаровательнейший аромат.
— Вы видите? – Леди Брамли поправила головной убор, выбранный для сегодняшнего дня, – причудливый тюрбан из крученого шелка и лент, украшенный ободком из золотых якорей. – Следуйте примеру тех джентльменов, что придумали Кельнскую воду. Они тоже задумывали свой эликсир, как лекарство, — я слышала, что сам Бонни пил его бутылками. Как–то попробовала – отвратительная вещь. Но запах… он затмил собой все недостатки. – В ее глазах загорелись огоньки. – Пока не появился тот, что перед нами. Ваш — в два раза лучше.
Эбби перевела взгляд с леди Брамли на Клару, которая с согласием кивала головой. Как раз в это же время горничная внесла поднос с чаем, и Эбби механически взяла на себя роль хозяйки дома и стала разливать чай, хотя все ее мысли были заняты поразительными заявления леди Брамли. Она всегда знала, что у Медового эликсира приятный аромат, но думала, что только одна замечает это, благодаря своему острому обонянию. Она использовала его для освежения дыхания, что было в порядке вещей, так как множество лекарств имеют такой же дополнительный эффект.
Но духи? Эбби никогда не считала свою микстуру духами. Да и потом, она никогда не пользовалась ничем подобным – Мама всегда говорила, что мыло и вода – единственные запахи, которые нужны женщине. К тому же казалось неестественным добавлять коже какой–то другой запах.
