— Только вряд ли он с этим согласится, — заметил есаул.
— Согласится, — уверенно заявил Петчер. — Обещаем ему полную свободу, а там… Конечно…
— Ясно, — снова стукнул пустым стаканом есаул. — Оставлю вам двух казаков, они его и прихлопнут.
— Скажите им, чтобы его тоже туда…
Мысли Алексея сменяли одна другую.
«Дать согласие, оттянуть? Может, удастся еще выбраться? Но, что же тогда скажут товарищи? Подумают, что я предатель? Нет… Нет! Этого не будет. При всех обстоятельствах я должен быть с ними…»
— Карпов! — позвал есаул. — Иди-ка сюда…
Алеша не ошибся: за столом сидел Петчер. А тот, второй?.. Рихтер. Лицо Алеши, по-видимому, было так изуродовано, что Петчер долго смотрел на него, не узнавая.
— Алексей Карпов? — спросил Петчер, вставая из-за стола. — Это вы работали помощником у Жульбертона?
— Я…
— Знаете ли вы, что вас ожидает смерть?
Алексей презрительно посмотрел на Петчера.
— Я вторично спрашиваю, — повышая голос, продолжал Петчер. — Знаете ли вы, что по приказу директории такие убежденные большевики, как вы, подлежат расстрелу?
И снова Алексей не ответил.
— Отвечайте…
— Придет время, и ты сдохнешь… Сволочь!
— О! Как это нехорошо сказано, — обиженно воскликнул Петчер. — Вы, конечно, не понимаете, что я хочу сделать вам добро. Да… Не удивляйтесь, англичане всегда делают русским добро. Плохо только, что русские этого иногда не понимают. Вот вы — преступник, но стоит вам только сказать, что взрыв в шахте был произведен Барклеем и Папахиным, и вас сегодня же освободят. Идите тогда, куда хотите. Надеюсь… вы согласитесь?..
Алексей схватил стул и бросился на англичанина. Рихтер и есаул не успели удержать его, и он обрушил стул на голову Петчера. Вбежали казаки, схватили Алексея сзади за локти и, скрутив руки, поволокли на улицу.
…Дорога пролегала по редкому сосновому лесу. Местами встречались и лиственные деревья. Потом их стало больше; лес погустел. Алеша пересчитал арестованных — девяносто семь. Конвойных было тоже не меньше. Кроме пешего конвоя сзади и спереди с винтовками наизготовку ехали конные. «Если броситься всем врассыпную, — думал Алеша, — возможно, кое-кто и спасется. Но бежать одному или нескольким — бесполезно».
Впереди Алеши шагал Федор Павлович Пыхтин. Шел он своей особой походкой, не сгибая колен, гордо подняв голову. Рядом с Алешей, с трудом переставляя ноги, двигался молодой паренек. Он был года на три, а то и на четыре моложе Алеши. Из разбитой головы у Сашеньки сочилась кровь. Он или плакал или вдруг начинал улыбаться, видимо, вспоминая свое детство.
«Неужели это пройдет им так? — со жгучей горечью спрашивал себя Алеша, вглядываясь вперед затуманенными глазами. — Данило Иванович в Екатеринбурге. Конечно, он узнает об этом. Где же теперь Захар Михайлович и Трофим Трофимович? Живы ли? Скорее всего за нас расплатится Маркин. Жаль только, что Данило Иванович не будет знать, что главными виновниками были чужаки — Петчер и Рихтер. Их он, пожалуй, не найдет».
Глаза Алеши еще больше потускнели. На сердце навалилась тяжесть. Но вот он поднял голову и так же, как это случалось с ним в детстве, когда нужно было решать какой-то важный вопрос, чуть приоткрыл рот. «Но почему же, — подумал Алеша, — Данило Иванович? Ленин! Красная Армия! Вот кто должен отомстить за нас. От них не ускользнут и чужаки». От этой мысли ему стало легче. Теперь он не сомневался, что бандиты не уйдут от расплаты.
Раздумье Алеши прервал окрик есаула:
— Эй! Поворачивай!..
В стороне виднелась разрушенная шахта.
«Вот она, смерть», — подумал Алеша и торопливо, чтобы никто не заметил, смахнул слезы.
Арестованных остановили в десяти шагах от шахты. Есаул и два урядника подошли к шахте и стали о чем-то совещаться. Затем, но приказу есаула, в стороне разостлали попону, принесли три бочонка с самогоном. Отрядники подходили по двое. Урядники наливали самогон в большие кружки. Опорожнив кружку, многие протягивали ее вторично и даже в третий раз. Пока казаки пили самогон из кружек, есаул тянул из фляги. Покончив с самогоном, он вынул из ножен саблю.
— Станичники! — захрипел есаул. — Именем присвоенной мне власти я приговариваю этих большевиков к смерти.
Он покачнулся, бросил в сторону флягу и добавил:
— Казнить их буду я сам, своими руками. Подводить по одному…
Среди арестованных послышались крики, стоны, протесты.
Заглушая все крики, прозвучал громкий голос Алеши:
— Товарищи! Мы погибаем за свободу. Так пусть эти бандиты не увидят наших слез и не заставят нас стать на колени. Товарищ Ленин не простит им этого! Они еще будут плакать кровавыми слезами и сами проклинать себя за свои подлые дела…
— Что?! Молчать!.. — заорал есаул и, выхватив наган, выстрелил прямо в толпу. К ногам Алеши, свернувшись клубком, упал Сашенька. Были ранены еще два арестованных и убит один казак. Подбежавшие урядники схватили первого попавшегося арестованного и потащили к стволу, есаул ударил его саблей, и тот скрылся в шахте. Остальные застыли в ужасе. Зарубленных одного за другим сбрасывали в шахту. Алеша вместе со всеми продвигался вперед. Но с каждым шагом, приближавшим его к смерти, в нем все настойчивее и сильнее росла жажда жизни, ненависть к убийцам. Видя, что ему живым все равно уже не уйти, Алексей все мысли сосредоточил на том, как бы отомстить главарю этой банды. Стиснув зубы и до боли сжав кулаки, он следил за каждым движением есаула. Вот к шахте потащили Федора Павловича. Подходила очередь Алексея…
Пыхтин рванулся назад. Чтобы помочь урядникам сбросить в шахту Пыхтина, есаул толкнул его в спину.
— Бандит! — закричал Алеша и с разбегу прыгнул ему на плечи. Так вместе со своим смертельным врагом, он и скрылся в шахте.
Растерявшись, казаки прекратили казнь. Нужно было узнать, жив ли есаул. Лестница была частично разрушена. Пока собирали ремни и веревки и делали из них самодельную лестницу, прошла половина дня. В шахту спустился на канате казак, он сообщил, что все, кто там был, в том числе и есаул мертвы. Вытащив наверх есаула, бандиты продолжали расправу. Теперь людей убивали там, где они стояли, а потом сбрасывали в шахту. Видя, что пощады ждать нечего, многие арестованные прыгали в шахту сами. Некоторые пытались прорваться сквозь кольцо конвоя, но были тут же заколоты или застрелены.
Расправившись с арестованными, убийцы допили самогон и стали решать, что им делать дальше. Было решено ехать в Андреевск и там похоронить погибшего за «отечество и православную веру» есаула.
…Алеша отлетел в штрек. Придя в себя, он долго не мог понять, что же произошло? Он ничего не видел, слышал только, как вокруг копошились, стонали люди. От страха и боли он снова потерял сознание.
Наконец Алеша поднялся на колени и, заметив впереди что-то похожее на свет, пополз по телам мертвых и еще шевелившихся людей.
Когда Алеша увидел в вышине дневной свет, он понял, что находится в шахте, и в его мозгу мгновенно восстановилась вся пережитая трагедия. Превозмогая боль, он поднялся на ноги. Осмотрев лестницу и убедившись, что она местами разрушена, он пал духом. «Неужели, — думал Алеша, — я все-таки должен умереть? Нет… нет, нужно осмотреться, подумать… Может, еще найдется способ выбраться из этой могилы?»
Но осматриваться было уже поздно. И тот слабый свет, который проникал на дно шахты, быстро угасал.
«Вечер, — решил Алеша. — Я нахожусь здесь несколько часов». Он не мог себе представить, что находится в шахте уже более двух суток.
Стонали умирающие. У Алеши была разбита голова, ушиблены ноги и руки. Никогда в жизни не казалась, ему такой длинной и мучительной ночь…
Когда стало рассветать, ему удалось обнаружить груду железа в небольшой нише. Здесь же оказались строительные скобы, употребляемые для крепления.
«А что, если?..» — мелькнула у Алеши мысль, заставившая его вздрогнуть. Он взял несколько скоб и пошел с ними к стволу. Подобрав подходящий камень, он забил скобу в крепь. Скоба хорошо держалась. Прочно.
«Если, забивая скобы, постепенно подниматься, то можно будет добраться до самого верха», — решил Алеша.
Он перенес к стволу все скобы, их оказалось сорок штук. Алеша снова присмотрелся к лестнице. Она была разрушена частично. Следовательно, эти места он и должен преодолеть при помощи скоб. Расчет оказался правильным, через некоторое время он заполнил пустые места лестницы вбитыми в стену скобами и добрался до самого верха.
Потом он снова опустился вниз.
«Может быть, удастся еще кого-либо спасти?» — думал он, переползая от одного трупа к другому.
Но поиски оказались тщетными, живых было только, трое, да и они находились в бессознательном состоянии и доживали последние минуты. Ползая по трупам, Алексей нашел в темноте сумку с продовольствием, в ней оказался и наган, который мог принадлежать только есаулу. Она, по-видимому, попала в шахту во время его падения.
