– Ее душа обитает между двух миров, – сказала Кили. – Может быть, мне удастся…
Она замолчала, увидев, что граф нахмурился.
– Я полагаю, зверинец мы посетим как-нибудь в другой раз, – промолвил Ричард и, взяв Кили за руку, увлек за собой. Покинув территорию Лефтенентс-Лоджингз, они прошли к Средней башне. – Никогда никому не говорите о том, что вам привиделось сегодня, – строго приказал он. – Елизавета не погладит вас по головке за это.
– Как умерла королева Анна? – спросила Кили.
Ричард резко остановился и с изумлением посмотрел на нее.
– А вы разве не знаете? – спросил он ее.
Кили покачала головой.
– Король Генрих приказал обезглавить ее на Тауэр-Грин.
– Но почему?
– Потому что она не сумела родить ему сына.
Кили обернулась и бросила взгляд на Лефтенентс-Лоджингз. Некоторое время она стояла в задумчивости, покусывая нижнюю губу, а затем посмотрела на графа. В ее фиалковых глазах читалась мольба.
– Я могла бы помочь ей отправиться в великое путешествие.
– Вы сошли с ума?! – воскликнул Ричард и, схватив Кили за плечи, потряс ее, чтобы привести в себя.
– Но ведь она никогда не найдет упокоения, если…
– Нет!
– Хорошо, – согласилась Кили. – Я попрошу, чтобы это сделала Меган.
Ричард на мгновение прикрыл глаза, поражаясь невероятной глупости Кили и удивляясь тому, что до сих пор не оставил мысли жениться на ней. Да, Кили необходимы были его защита и наставничество.
– Дорогая моя, ваша мать мертва, – напомнил он ей, притворяясь совершенно спокойным.
– Меган обещала вернуться в Сэмуинн, – сказал Кили. – Вот тогда я и расспрошу ее обо всем.
– Боже правый! – взорвался Ричард, но, увидев устремленные на них любопытные взгляды слуг, понизил голос: – Мертвые не могут вернуться.
Кили открыла было рот, чтобы возразить, но Ричард не дал ей произнести ни слова.
– Молчите, я не желаю ничего слышать до тех пор, пока мы не вернемся в дом Толбота.
На обратном пути Кили хранила молчание, кипя от возмущения. Она почти уже решилась на то, чтобы разорвать помолвку. Разве сможет она жить под одной крышей с человеком, который неодобрительно относился ко всему, во что она свято верила? Воспитанная в духе древних друидов, Кили привыкла терпимо относиться к окружающим, но английская кровь, текущая в ее жилах, побуждала девушку осадить графа.
Когда они добрались до усадьбы Толбота и въехали на двор, Ричард спешился и повернулся, чтобы помочь Кили сойти с лошади. Но Кили опередила его. Спрыгнув на землю, она бросила графу, пылая гневом:
– Я замечательно провела время! Спасибо за прекрасную прогулку!
Ричард невольно засмеялся. Несоответствие тона, каким были сказаны эти слова, их содержанию показалось ему забавным. Заключив Кили в объятия, он ласково сказал:
– Всегда рад услужить вам, дорогая.
Гнев Кили сразу же утих. Она покорно прижалась к его груди. В конце концов, граф не виноват, что ничего не знает о загробной жизни. Ему с детства внушали, что существуют только «здесь» и «сейчас» и за гранью ничего нет.
– Почему вы настаиваете на нашей свадьбе? – спросила Кили. – Я ведь очень сильно отличаюсь от тех женщин, которых вы знаете, и никогда не изменю себе.
– Вы единственная женщина, которая сумела возбудить во мне ревность, – ответил Ричард. – Да еще какую! Я чуть не срубил это чертово дерево, которое вы обнимали!
Кили засмеялась.
– Представьте, что вы – благородный дуб, – сказала она.
– Но как? У меня это вряд ли получится… – с сомнением сказал Ричард.
Кили подняла обе его руки вверх и немного развела в стороны.
– Вот ваша крона, – сказала она.
Ричард изогнул медно-рыжую бровь, с недоумением глядя на Кили.
– И что мне делать дальше? – спросил он.
– Ничего, – ответила Кили и прижалась к нему всем телом. А затем обняла и, встав на цыпочки, поцеловала в губы.
Но прежде чем его руки успели опуститься и сомкнуться вокруг нее, она быстро повернулась, взбежала на крыльцо и исчезла за дверью дома Толбота.
«Твое девичество скоро закончится, – подумал Ричард, глядя ей вслед. – А пока можешь наслаждаться своими невинными шутками и играми…»
Глава 10
– Кузены, подсадите меня!
– Нет, малышка, не стоит залезать на дерево графа, – сказал Одо, не трогаясь с места.
– Вполне возможно, что он наблюдает за нами вон из того окна, – заметил Хью, бросив взгляд через плечо на дом Бэзилдона.
– Но нам необходимы ветки для сегодняшнего праздника, – возразила Кили и обратилась к брату: – Поскольку оба моих кузена оказались трусами, может быть, ты поможешь мне? Надеюсь, тебя не пугает мысль о том, что граф застанет нас на месте преступления?
– Маркиз по своему рангу выше какого-то графа, – с гордостью заявил Генри и, сцепив вместе руки, присел, чтобы подсадить Кили.
– Ладно, малышка, ты победила, – со вздохом сказал Одо. – Давай я подниму тебя.
– Нет, я сам сделаю это, – заявил Хью, пытаясь оттолкнуть брата.
– Я сильнее тебя, – заявил Одо.
– Нет, я сильнее, – возразил Хью.
Пока братья Ллойд спорили, кто из них поможет кузине взобраться на дерево, Генри наклонился, и Кили поставила свою обутую в изящную туфельку ножку на его сцепленные руки. Генри выпрямился, и Кили ухватилась за нижний сук тиса. С озорной улыбкой он подтолкнул ее снизу, положив ладони на ягодицы.
– Какая прекрасная задница, – сказал Генри. – Она отлично прощупывается сквозь твою юбку.
– Английская свинья! – обругала его Кили, усаживаясь на толстый сук.
Одо и Хью одновременно залепили затрещины юному маркизу Ладлоу.
Устроившись поудобнее, Кили достала из кожаного мешочка, висевшего у нее на шее вместе с кулоном, крохотный золотой серп и, бормоча заклинания, которым научила ее Меган, стала аккуратно срезать тисовые веточки. Поцеловав каждую, она передавала их кузенам и брату, стоявшим внизу и тянувшим к ней руки.
Взглянув на небо, Кили вздохнула с облегчением. Великая богиня-мать благожелательно улыбалась, обещая погожий вечер для празднования Сэмуинна. Утренние туманы уже испарились под лучами солнца, и осенний воздух был свежим и бодрящим. Ясное, без единого облачка небо, словно синее одеяло, покрывало землю.
– Все, кто соберется сегодня вокруг костра, получат по веточке тиса, – сказала Кили, обращаясь к Генри. – Сэмуинн – праздник предков, а вечнозеленый тис символизирует смерть и возрождение. Эти веточки помогут нам общаться с теми, кого мы любим, но кто уже отправился в великое путешествие. Ты понимаешь?
Последовало молчание.
– Генри, ты понимаешь, о чем я говорю? – переспросила Кили, не отрываясь от своего занятия и не глядя вниз.
