превращалась в удивительно абсурдную и нелепую.
В этих сновидениях я неизбежно терялся в водянистых вселенных, состоящих из предметов, искаженных кривизной. Во всей моей практике сновидения я постоянно погружался в детали предметов, потому что их изобилие в моей комнате было неописуемым, а их притяжение таким сильным, что я не мог устоять.
При первой же возможности я посетил дона Хуана, расспрашивая его о своем состоянии.
– Я не могу одолеть свою комнату, – сказал я ему после длительного описания своей практики сновидения.
– Откуда ты взял, что должен одолевать ее? – спросил он, ухмыльнувшись.
– Я чувствую, что должен выйти за пределы комнаты, дон Хуан.
– Но ты уже движешься за пределами комнаты. Возможно, тебе следует спросить себя, не запутался ли ты снова в интерпретациях. Что, по твоему мнению, означает движение в этом случае?
Я сказал ему, что сон о том, как я вышел из своей комнаты на улицу, не дает мне покоя ни на миг и я ощущаю сильную необходимость сделать это снова.
– Но ведь ты делаешь более значительные вещи, чем это, – запротестовал он. – Ты посещаешь невероятные миры. Чего еще ты хочешь?
Я пытался объяснить ему, что прямо-таки физически страдаю от побуждения вырваться из ловушки многочисленных деталей. Меня больше всего расстраивало мое неумение освободиться от того, что овладевало моим вниманием. Результатом всех моих стараний стало для меня ощущение почти полной неспособности проявлять волю в сновидении.
Последовала продолжительная тишина. Я хотел больше услышать о ловушке погружения в детали. В конце концов он все же предупредил меня об опасности, связанной с этой ловушкой.
– У тебя неплохо получается, – сказал он в заключение. – У сновидящих много времени уходит на то, чтобы усовершенствовать свое энергетическое тело. В твоем случае под угрозой находится именно это – совершенствование твоего энергетического тела.
Дон Хуан объяснил причину, по которой мое энергетическое тело вынуждено исследовать детали, безнадежно в них увязая. Это происходило из-за неопытности, неполноты энергетического тела. Он сказал, что маг иногда проводит целую жизнь, предоставляя возможность своему энергетическому телу впитать все возможное и тем самым укрепляя его.
– До тех пор пока энергетическое тело не достигнет полного развития и зрелости, оно поглощено собой, – продолжал дон Хуан. – Оно не может освободиться от навязчивого стремления проникнуть во все. И если ты примешь это во внимание, вместо того чтобы воевать с ним, ты сможешь протянуть ему руку помощи.
– Как мне сделать это, дон Хуан?
– Управляя его поведением, или, иными словами, сталкируя его.
Он объяснил, что все, связанное с энергетическим телом, зависит от положения точки сборки, а сновидение подразумевает не что иное, как ее смещение. Поэтому сталкинг означает способность заставить точку сборки находиться именно в том положении, где энергетическое тело может быть укреплено и доведено до совершенства.
Дон Хуан говорил, что маги считают оптимальным такое положение точки сборки, при котором энергетическое тело может двигаться само по себе. Следующий шаг состоит в сталкинге энергетического тела, то есть в фиксировании его в этом положении с целью сделать его совершенным.
Он объяснил, что по существу этот процесс очень прост. Для сталкинга энергетического тела необходимо задействовать свое намерение.
Он замолчал, и мы выжидающе посмотрели друг на друга. Я ожидал, что он скажет больше, а он – моего подтверждения, что я понял его слова. Но я не понимал.
– Дай возможность своему энергетическому телу достичь оптимального положения в сновидении, – объяснил он. – Затем позволь намерению своего энергетического тела оставаться в том же положении – это и будет твой сталкинг.
Он сделал паузу, глазами побуждая меня внимательно рассмотреть свое утверждение.
– Намерение – это тайна, но ты уже знаешь это, – сказал он. – При помощи намерения маг смещает свою точку сборки, фиксирует ее он также с помощью намерения. Нет техник для намеревания. Намерение постигают, используя его.
У меня снова появились неизбежные в этой ситуации нелепые сомнения относительно своей способности быть магом. Но в то же время я был совершенно уверен, что каким-то образом мне удастся направить свое намерение на фиксацию точки сборки в нужном месте.
В прошлом я совершал всевозможные удачные трюки с намерением, не имея понятия, как мне это удавалось. Сам дон Хуан удивлялся моей способности или моему везению, и я был уверен, что так случится и на этот раз. Но я очень ошибался. Что бы я ни делал и как долго я ни ждал, мне никак не удавалось фиксировать точку сборки хоть где-нибудь, не говоря уже о «нужном месте».
После месяцев упорных, но неудачных попыток я сдался.
– Знаешь, я на самом деле верил, что смогу сделать это, – сказал я дону Хуану сразу же, как только вошел в его дом. – Боюсь, я сейчас еще больший эгоист, чем обычно.
– На самом деле это не так, – сказал он с улыбкой. – Просто ты снова запутался в своем обычном неправильном понимании терминов. Ты стремишься найти нужное место так, будто ищешь потерянные ключи от машины. Затем хочешь привязать к нему свою точку сборки так, как завязывают шнурки. Идеальное место для точки сборки, а также ее фиксация – это метафоры. Реальность не имеет ничего общего со словами, которые ты используешь, чтобы описать ее.
Затем он попросил меня рассказать ему, что случилось со мной в последний раз, когда я практиковал сновидение. Я сразу же упомянул, что моя склонность быть поглощаемым деталями существенно уменьшилась. Я сказал, что это, возможно, произошло потому, что я был вынужден постоянно перемещаться во сне. Движение не давало мне возможности остановиться для погружения в детали, которые я рассматривал. Когда же я останавливался, то мог опять наблюдать процесс захвата моего внимания деталями. Я пришел к выводу, что неодушевленная материя в действительности обладает парализующей силой, которую я видел как луч тусклого света, приковывающий мое внимание. Например, много раз было так, что небольшая царапина на стене или узор древесных волокон на паркетном полу в моей комнате излучали поток света, который завладевал мной. С того момента как мое внимание сновидения сосредоточивалось на этом свете, все сновидение начинало вращаться вокруг одной этой незначительной детали.
Я видел, как ее размер увеличивался едва ли не до космических масштабов. Такое рассматривание обычно продолжалось, пока я не просыпался, оказавшись, как правило, прижатым носом к стене или к деревянному полу. Мои наблюдения показывали, что, во-первых, я наблюдал детали из реального мира и, во-вторых, что я созерцал их, находясь во сне.
Дон Хуан улыбнулся и сказал:
– Ты понял это все потому, что формирование твоего энергетического
