вот, на днях случайно в витрине антикварной лавочки я увидела точь-в-точь (почти) такую же бронзовую чуду. Вопрос с подарком младшенькой сразу же отпал. Однако же представьте совпадение: вчера, не зная о моем приобретении, Елизавета Федоровна в качестве подарка Лерочке передала мне — да, дальше вы и сами догадаетесь. И что поразительней всего — оба-два подсвечника оказались зеркальным отражением друг друга. Такой вот совпадец, с ума рехнуться можно.
— Держи, — вытащила я первого сатира, — эта чудь тебе от тети Лизы. Узнаешь? А вот эта, — дав паузу, достала я второго, — в пару от меня. Владей и пользуйся.
Восторги были э… восторги были.
— Вы что, сговорились?!
— Нет, в том-то и прикол. — Довольная эффектом, я в красках расписала ситуацию. — …Короче, мать, кромешный совпадец. Удачно?
— Вау! С ума рехнуться можно, — согласилась Лерочка. — А вообще-то это символично — такое совпадение. Я к тому, что вы с тетей Лизой здорово похожи. Не замечала? Живете наособицу… да и внешне — даже внешне что-то в вас такое, родственное, есть. Ты к старости совсем такой же станешь.
— Не худший вариант.
— Всяко бр-р-р. Не напоминай мне, мать, о возрасте. — Сестренка ухмыльнулась: — Шучу… пока. — И добавила: — Надо будет отзвонить старушке.
— Мысль свежая, — иронично поддержала я, — особливо ежели учесть, что ты старушку типа приглашала — типа вроде как…
— Так я же знала, что она всяко не придет, — безмятежно отмахнулась Лерочка, — она же бабка умная. И она, естественно, знала, что я знаю.
— Ясненько, — усмехнулась я, — я знаю, что ты знаешь, что я знаю… Ты мне бородатый анекдот напомнила — про двух евреев, едущих в Одессу. «Рабинович, куда вы едете?» — «В Одессу». — «Послушайте, Рабинович, вы говорите, что едете в Одессу, чтобы я подумал, что вы едете вовсе не в Одессу. Но я же точно знаю, что вы едете именно в Одессу. Зачем таки вы врете?!»
Сестренка прыснула:
— Ну, типа как бы да, в общем что-то вроде. И думал он, я думала, что думал он, я сплю… Это типа как про бегемота на берегу реки.
— А это типа как?
— А на берегу реки бегемот — розовый, заметь, — сидит и типа вяжет. Тут рядом из воды выныривает голубая лошадь с треугольной головой. «Слушай, — говорит, — это какой берег — этот или тот?» Бегемот: «А тебе какой?» А лошадь отвечает: «Мне типа всё равно — я на велосипеде!» — Лерка подмигнула: — Ась?
Я фыркнула.
— Тады ой, — заключила Лерочка, — а то чегой-то ты сегодня чересчур серьезная… Ладно, пошли ты наконец, я апартаментами похвастаюсь!
Можно и похвастаться, лишь бы впрок пошло. Тем более похвастаться сестренке было чем. Перепланировка и ремонт стандартной трехкомнатной квартиры на пятом этаже стандартной же девятиэтажки влетели в преизрядную копеечку, но, понятно, стоили того. Удобный холл, рационально оборудованная кухня она же и столовая, арочный проход в просторную гостиную, лоджия, спальня, разумеется, ванная со всеми причиндалами вроде гидромассажа и пола с подогревом. Что еще? Стеклопакеты в окнах, на стенах светлые, сдержанных тонов рельефные панели, осмысленно подобранная мебель с некоторым намеком на модерн — словом, тоже по-своему стандарт, пускай он и зовется «европейским». Достойный вариант иллюстрации из модного журнала. Ощущение пространства — как на сцене; мне чуть избыточно, сестренке — в самый раз. А в целом здорово.
Я с удовольствием прошлась с сестренкой по квартире, не без удивления, кстати, отметив про себя, что к фуршету всё уже вроде бы готово. Ай да Лерка, ай да мать ети!.. Нет, кроме шуток, молодчина младшая, рада за нее, тьфу-тьфу-тьфу, удачно обустроилась. В самом деле, рада за нее.
Так что все мои охи-ахи и всякие другие восхищения — звучали-то они абсолютно искренне, но вот прозвучали то ли мимо нот, то ли где-то я еще сфальшивила. Во всяком случае, едва мы завершили экскурсию по дому, Лерочка остановилась посреди гостиной и, пристально глядя на меня, приказала:
— Так мать, теперь колись — чего опять стряслось?
— Ох…
— Так заметно?
— По морде нет, но я ж печенкой чувствую. — Лерочка не отводила взгляд. — Старшенькая, меня не проведешь!
Я вздохнула:
— Ведьмочка ты, младшая…
— Есть маленько, — ухмыльнулась та. — Хотя — тебе положено: эзотерика там, мистика восточная, всякие там ваши ини, ян… дао, понимаешь, до… что там еще?
— Где Рим, мать, а где Крым, — усмехнулась я. — «До» по-японски «путь», «дао», — я запнулась, — ну, в некотором смысле тоже путь, правда, по-китайски. Но тоже в общем путь, хотя не совсем тот, а точнее говоря — совсем не тот. А «инь» и «ян»…
Сестренка перебила:
— Ты тюльку не гони! Тот путь, не тот… мне лично всё равно, я на велосипеде. А ты выкладывай, пока не заблудилась.
— Да нечего выкладывать, — пожала я плечами, — так, на работе… Пустое, потом поговорим. Давай хозяйничать, мать, время убегает.
— Догоним, далеко не убежит. — Она кивнула на накрытый стол: — Всё давно готово. Янка, не финти!
— Когда успела?
— Чего тут успевать — будто я сама у плиты стояла! У нас тут ресторанчик за углом — заказала, сделали, оформили тип-топ. Самой возиться, знаешь ли, многовато будет… Короче, ты тему не меняй, всё равно же никуда не денешься. Садись и излагай.
— Ох, — я сдалась, — попробую… — Я плюхнулась в одно из кресел, стоявших возле причудливого вида стеклянного стола, вроде как журнального. — Экое же кошмарище ты приобрела! Пепельницу дай…
«Кошмарище» сестренку не пробило.
— О как! И давно ты снова закурила?
— С полчаса назад, — проворчала я.
— Крепенько тебя, — покачала головой сестренка. — Погоди… — Лера живо поставила на стол пузатые бокалы и щедро, не «по-культурному», а чуть ли не по край, по мне так правильно, разлила в них бренди. — Пробуй. Хотя — чего тут пробовать! — Сестренка подняла бокал и подмигнула: — Пробовать не надо, надо делать, как говаривал учитель Сунь из школы Вынь. Мораль: до дна!.. А теперь валяй.
Пришлось рассказывать. Оказалось это проще, чем казалось: бренди с сигаретой свое дело сделали. Я не то чтобы отмякла, но всё же перестала чувствовать себя этаким — представьте — подростком-переростком, который, впервые на своем веку столкнувшись с настоящей взрослой подлостью, решил раз навсегда, что люди — они гады. Поди теперь такому объясни, что люди еще хуже… Ага, оно не весело — но всё ж таки смешно.
Сестренка моего юмора не разделяла.
— Ах уехать можно, мать! — прямым текстом выразилась Лерочка. — И как же ты ее на месте не прибила?
— Кого? — Я сразу не врубилась.
— Алису вашу!
— Да вроде так не принято, — пожала я плечами. — Хотя,
