Она смотрит на меня и молча кивает. Из ее груди вырываются сдавленные стоны.
Я чувствую себя всемогущим. Наконец-то, после долгой разлуки, после бесконечных мук неутоленного желания я обладаю ею. Я смотрю, как она вот-вот взорвется в оргазме. Кровь прилила к ее лицу и на слегка влажном лбу проступили тоненькие, хорошо знакомые мне жилки. Я склоняюсь к ней и шепчу:
– Милая, я люблю тебя… Ты знаешь, что я тебя люблю? Я хочу от тебя ребенка… Скажи, что ты тоже его хочешь. Мне нужен ребенок.
Она закрывает глаза, с силой сжимает веки, потом открывает их и, не отрываясь, смотрит на меня.
– Скажи, что ты хочешь его, – повторяю я.
Она по-прежнему не спускает с меня глаз. Ее губы крепко сжаты, как будто она сдерживает сильную боль. Потом она медленно кивает, словно говоря мне «да». У нее глаза все еще мокрые от слез.
Я счастлив, как никогда. Каждая клеточка моего тела наливается силой. Я чувствую, как неудержимо приближается оргазм.
– Милая моя, я люблю тебя… смотри, смотри на меня… не отводи глаз… сейчас… ну же, отдайся… выплесни себя… сейчас, милая, сейчас… ну же, излей… излейся вместе со мной… сейчас… вооот!
Я чувствую, как из ее глубин поднимается наслаждение, оно нарастает, рвется наружу и взрывается вместе со мной. Мы вскрикиваем и сжимаем друг друга, наши напряженные тела содрогаются в долгом, бесконечном экстазе.
Я как бы повисаю в воздухе, растворяюсь в пустоте. Несколько минут я не могу прийти в себя, понять, где я и что со мной происходит. Я лежу голым на полу. Рядом со мной лежит женщина моей судьбы. Она только что мне призналась, что до сих пор любит меня.
Я молча блуждаю взглядом по потолку, потом поворачиваюсь к ней. Она смотрит на меня. Она улыбается мне и ласково гладит по плечу. Глаза у нее еще красные, опухшие от слез. Она медленно тянется к моему лицу и целует меня в кончик носа, затем в губы. Она продолжает ласкать меня, я тоже начинаю нежно гладить ее тело, мы оба по-прежнему молчим. Потом я говорю:
– Не уходи больше отсюда. Я все эти годы думал, что той любви, о какой я всегда мечтал, в жизни, наверное, не существует. Но сегодня ты дала мне почувствовать, что она есть. Эта любовь теперь – ты. Поэтому ты должна вернуться ко мне. Нам судьбой предначертано быть вместе. И если ты еще и сегодня смотришь на меня такими глазами, это значит, что и я сумел что-то сделать для тебя. Я живу в этом мире для тебя. Я живу ради нас. Я уверен, что и ты это понимаешь. Мне не надо тебя уговаривать. Я знаю, что ты чувствуешь то же самое.
– Конечно, чувствую, но мы не можем больше вернуться назад. Уже слишком поздно.
– Нет, не поздно. Лучше поздно, чем никогда. Что тебе мешает вернуться ко мне? Объявленная свадьба, заказ в ресторане? Или коробки конфет для гостей?
Молчит… Потом тянется к моему лицу и начинает меня целовать: нос, глаза, брови, щеки, подбородок. Я закрываю глаза.
– А если я тебе скажу, что я беременна?
– Как, беременна? – переспрашиваю я, сразу открывая глаза.
– Да, если бы я тебе сказала, что я беременна? И поздно уже поэтому, а не из-за ресторана, церемонии или чего-то там еще…
Я приподнимаюсь на локте, чтобы взглянуть ей в лицо, убедиться, что она шутит.
– Посмотри мне в глаза, ты на самом деле беременна? Или ты мне это говоришь, чтобы я отстал от тебя?
– Решай сам.
– Нет, ты не беременна. Ты мне это говоришь потому, что не веришь мне и хочешь от меня отвязаться. Ну уж нет, ничего у тебя из этого не выйдет. Даже если бы ты и в самом деле была в положении, но ты не беременна. Иначе бы ты ни за что не отдалась мне.
– Может быть, я не такая, как ты думаешь.
– Не верю, в любом случае я тебя возьму и с ребенком. Если два человека любят друг друга, они обречены жить вместе.
– Хорошо, если бы все так и было. Но иногда случается, что люди любят, но не умеют шагать в ногу, сбиваются с такта. Мы с тобой ошиблись со временем.
– Это ты ошибаешься. Совсем еще не поздно. Мы с тобой встретились до того, как ты вышла замуж за другого. Как раз, вовремя. И потом, когда мы занимались любовью, ты сказала, что по-прежнему хочешь от меня ребенка. Может быть, мы его только что зачали.
– Лоренцо, я всегда любила тебя. Я и сейчас тебя люблю так же, как любила когда-то. Я любила тебя и тогда, когда уходила от тебя, и когда возвращалась к тебе. Я любила тебя все эти два года… Я никого не полюблю так, как я любила тебя. Я пыталась, но у меня ничего не получается. Я счастлива рядом с тобой, потому что мне нравится, как ты смотришь на меня, ласкаешь меня, говоришь со мной, прикасаешься ко мне, мне хорошо с тобой в постели. Мне нравятся твои эмоциональность, ранимость, незащищенность, которых ты упорно скрываешь ото всех. Я открываю их для себя и учусь понимать. Меня тянет к тебе, хотя я всегда слишком дорого расплачиваюсь за это. Ты победил меня. И каждый раз, когда я думала о детях, я мечтала, что они будут твои. Только с тобой я хотела ребенка, потому что знала, что ты будешь хорошим отцом, потому что я никого не любила и не полюблю никогда так, как я люблю тебя. Я чувствую тебя. Я всегда ощущаю тебя, даже когда тебя нет рядом со мной. Я не испытывала похожего чувства ни с одним другим мужчиной. Ни к кому другому я не чувствую того, что испытываю к тебе. Даже к тому мужчине, за которого я выхожу замуж. Я всегда буду любить тебя.
– И я тоже люблю тебя. И я тоже хочу, чтобы ты стала матерью моего ребенка. Мне не нужно другой. Иначе он не будет моим ребенком. На какой-то миг я испугался, что потерял тебя, но сейчас, когда ты рядом, я чувствую, что мы больше никогда не расстанемся. Самое большое счастье для меня на свете, что я вновь нашел тебя. Я люблю тебя и никогда не разлюблю.
– Никогда? Ты это серьезно говоришь?
– Я еще ни разу в жизни не был так уверен в себе. Мы обнимаемся и какое-то время лежим, обнявшись.
Прекраснее вечности могут быть только мгновения вечности. Как наше. Потом я встаю и иду в ванную. Но перед этим я спрашиваю, счастлива ли она. Ее глаза блестят от слез, одна слезинка стекает по щеке. Она отвечает, потупив взгляд:
– Да, я счастлива. Можно я приму душ после тебя?
– Ты знаешь, что это твой дом, зачем ты меня об этом спрашиваешь?
– Я знаю. Поэтому я и счастлива.
В ванной я смотрюсь в зеркало. Мои глаза светятся от радости. Я ополаскиваю лицо и вытираюсь. Перед тем как выйти, я включаю для нее душ, достаю из бельевого ящика чистое полотенце. Я впервые в жизни достиг оргазма с желанием зачать ребенка. И если одного раза будет недостаточно, я не остановлюсь до тех пор, пока это не произойдет.
– Что скажешь, не пойти ли нам отпраздновать встречу в наш ресторанчик? – спрашиваю я, возвращаясь к ней. Мое сердце стучит и от радости готово выпрыгнуть из груди. Я иду к ней, она наконец-то вернулась. Она сказала, что никого никогда не любила, не любит и не полюбит так, как любит меня. Я иду к женщине, которая хочет родить мне ребенка, она теперь принадлежит мне, а я отныне буду принадлежать ей. Навсегда.
Я возвращаюсь в коридор… и вижу, что дверь слегка приоткрыта.
Федерики больше нет.
Примечания
1
Герой романа Германа Гессе «Нарцисс и Златоуст».
2
Роман Итало Кальвино «Барон на дереве».
