— Нет-нет! Все верно, тебе пока нельзя. Но… — делаю паузу и с неуверенностью смотрю на нее, стараясь сформулировать фразу так, чтобы не обидеть ее, — конечно, тебе можно выглядеть тут так, как тебе захочется. Но ты давно смотрелась в зеркало? Где та девочка, которая сверкала в баре ярче всех ламп и фонарей при нашей встрече. Где та красотка, которая флиртовала со мной одними лишь глазами и уголком губ. Ты должна вернуться к нам. Я не прошу делать это сразу. Постепенно. Понимаешь? — заглядываю к ней в глаза еще раз, убеждаясь, что она понимает, что я не хочу обидеть ее, на что получаю небольшой кивок головой.
— Вот и отлично. Давай просто начнем с душа. И скажем, через… — смотрю на часы, стоящие на прикроватной тумбе, — мы встретимся в кабинете через 30 минут.
— Ладно. — Так же тихо, как она вошла, дверь в мою комнату закрывается, и я снова остаюсь один. Закусив нижнюю губу, падаю на подушки, потирая лицо ладонями. Она просто невероятна. Я хочу ее только от одного присутствия рядом.
Через 2 часа мы сидим в кабинете. Она попросила разрешения остаться здесь, пока я буду работать. Возразить я не смог. Всё во мне хочет видеть ее рядом, ощущать её присутствие всем телом, чувствовать её аромат.
Я сижу за столом, набирая письмо по работе, и изредка гляжу на девушку. Она взобралась с ногами на диван, стоящий напротив моего стола. Черный матовый ноутбук, стоящий на ее коленях издавал характерные щелчки, от бьющих пальчиков по клавиатуре. Волосы, легкими волнами спадали на плечи, скрывая от меня ее лицо. Но я представлял ее выражение, поскольку пару раз она ловила меня за подглядыванием. Лоб слегка сморщен, от прилагаемого ею усердия. Периодически прикусывала большой палец, если что-то не получалось, после чего следовал вопрос, адресованный мне. Но между вопросами возникала жуткая и непривычная для меня тишина, давящая со всех сторон. Я не мог сосредоточиться, зная, что она тут. Уже полтора часа я пытаюсь написать всего две строчки, но мое внимание рассеянное и находится рядом с ней на диване, пытаясь прочитать ее мысли. Мне хотелось знать о ней как можно больше. Каждую мелочь в деталях.
— Алексис, — как бы невзначай начинаю я, и делаю вид, что продолжаю работать, барабаня по клавиатуре. — Какое твое самое приятное воспоминание? Расскажи мне о себе, — поднимаю на нее взгляд и смотрю на озадаченное выражение лица девушки. — Давай просто немного поболтаем. Ненавижу работать в тишине.
Недолгая пауза, говорящая мне, что она не хочет делиться ничем, становится для меня чем-то неописуемым. За минуту, на ее лице появляется столько эмоций: тоска сменяется легкой улыбкой, мечтанием, а затем злостью.
— Каждую субботу вечером, мы устраивали на заднем дворе барбекю… — она опускает глаза и задумчиво смотрит на обивку дивана. — Папа жарил мясо, а мы с мамой готовили салаты. А затем, наевшись, мы расстилали плед на траве и смотрели на звезды. А если на улице шел дождь или день выдавался пасмурным, то папа устраивал это звездное небо на чердаке, — Алекс улыбается, и такая теплая и мягкая улыбка озаряет ее лицо впервые. — Мама готовила индейку или пиццу. Это было невероятно и волшебно. — Сияющее лицо девушки, по которому скатилась одинокая слеза, снова сменилось на жестокое.
— Твои родители тебя очень любили… — делаю я заключение. А что на счет братьев и сестер? — уже отрываясь окончательно от лэптопа, облокачиваюсь на стул и внимательно слушаю, осматривая ее.
— Элис. Мы с ней знакомы с раннего детства. Она всегда была рядом. Мы были не разлей вода. Я считала ее сестрой, а родители второй дочерью. В детстве у нас даже были браслеты, — начинает смеяться. Черт, да! Действует! — Они были сделаны из скрепок для бумаги. И пока мы их носили, то всегда знали, что мы есть друг у друга. — Алексис потирает запястье левой руки, на которой видимо она и носила этот браслет. — Но после смерти родителей я поняла, что выросла из этой сказки, в которой мы жили. Поэтому все осталось там. В доме…которого тоже больше нет.
— Эй, не смей раскисать. Мы придумаем, как вернуть тебе его. — Облокачиваюсь на стол, смотря на нее сердитым взглядом. Этот урод будет преследовать ее в воспоминаниях еще очень долго. И ей нужно учиться выкидывать это дерьмо из головы.
— Итак, завтра аукцион. Ты успеешь подготовить все необходимое для его проведения?
— Я уже почти закончила. — Алексис поворачивает ноутбук ко мне дисплеем, но я все равно ничего не вижу издалека.
— Ничего себе. Неудивительно, что отец так хвалит тебя, — улыбаясь, я почесываю затылок. — Он умеет найти ценных и нужных людей. Но я вот о чем. — Встаю из-за стола и подхожу к ней. — Нам нужно вывести тебя из дома.
Ее глаза моментально расширяются. Паника застилает все в ее голове.
— Нет-нет. Не волнуйся, пожалуйста! — сажусь прямо перед ней на колени и кладу ноги на ее колени, чтобы постараться подбодрить. — Нам просто необходимо сделать это. Хочу подготовить тебя заранее, чтобы для тебя это не было таким шоком. Мы не знаем, кто именно может быть здесь завтра и насколько тесно они общаются с Брайном. Рисковать нельзя. Мы сделаем все по-тихому и незаметно. Хорошо? — Она молчит. Тупо смотрит мне в глаза, пытаясь переварить все мною сказанное. — Я буду с тобой. Буду рядом. Слышишь меня? — беру ее лицо в руки. — Я не отдам тебя ни ему, ни кому-либо другому. Ты будешь со мной и только со мной. Ты можешь говорить мне все. Все твои страхи и переживания, волнения, воспоминания, что нравится, а что нет. Я хочу, чтобы ты открылась для меня. Только для меня и никого больше! Никогда! — Все слова, словно из открывшегося крана, вытекают. Сердце стучит, в ушах шумит, но я не могу остановиться. Я хочу поцеловать ее. Дико, страстно. Не отпускать ни на секунду больше!
— Мне… — начинает она тихонько, — нужно к этому привыкнуть, — выдыхает. — А ты точно будешь рядом?
— Ни на дюйм от тебя не отойду. Ни на долю секунды.
— Хорошо. Хорошо, да. — Она неуверенно моргает, но кивком головы соглашается.
Весь день мы проводим вдвоем. Она все так же готовит отчет на аукцион для отца, а я наблюдаю за ней. Немного успокоив свой пыл, у меня получается поработать, но я все равно украдкой смотрю на нее.
С каждым часом у меня созревает идея, как провести наш завтрашний день. Но нужно уладить несколько идей, как вывести Алексис из дома.
Я пишу четкие распоряжения охране. В течении всего вечера, ночи, и завтрашнего утра, они будут осматривать периметр в радиусе пятисот метров. Нам не нужны спонтанные и незнакомые гости. В назначенное время одновременно к главному и черному входу подадут машины, в одну сядет девушка из прислуги, а мы скроемся во второй. Если же слежка будет, то приведет не к той. А тем временем мы будем уже далеко. Наташа — одна из горничных, и та, кто будет завтра нашей подставной уткой. Она получила задание съездить в магазин и купить шикарную одежду для себя на завтра, которую, конечно, оставит себе в дальнейшем. Наташа приобретет и что-то неброское для Алексис: джинсы, кеды, кофту, футболку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
