Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я понимал, что зашел в тупик, что дела мои очень плохи и что помочь мне может только Бог. Однажды я обратился к Нему и мысленно сказал примерно такие слова: «Я слышал и читал, что Ты помогаешь людям в беде. Вот, мне очень плохо, я запутался в жизни; не мог бы Ты мне помочь?» До этого момента, насколько я помню, я никогда не молился.
Ответ на эту молитву пришел примерно через несколько месяцев. Бог начал помогать мне, и благодаря Ему я обрел вечную жизнь.
Вечной жизнью я называю новое состояние человека, новое отношение к Богу, миру, окружающим людям и самому себе; эта жизнь начинается уже здесь, на земле, а после смерти продолжается вечно. Те, кто обрел вечную жизнь, после смерти будут вечно наслаждаться беспрепятственным общением с Богом; это состояние в Библии называется также «раем» и «небесами».
Я понял, что Бог отвечает на мою молитву, когда встретил на Арбате проповедников Евангелия. Это была группа молодых людей и девушек; они пели христианские гимны и говорили о Христе, о том, кто Он и что Он сделал для нас. Я сразу же решил, что должен познакомиться с ними.
Это было летом 1987 года; очевидно, я попал на одну из первых уличных проповедей. Прежде публичная проповедь христианства была запрещена. Те немногие, кто пытался говорить людям о Господе, подвергались преследованиям; о них печатали клеветнические статьи в газетах. В каком-то смысле эти газетные статьи и подтолкнули меня к знакомству с верующими: клевета была довольно грубой и неправда — очевидной. Я решил: «Раз на них так клевещут, значит, что-то в этом есть». Кроме того, советская пресса сформировала определенный образ евангельских христиан как людей, которые «как вцепятся, так уж не отстанут — будут ходить, учить, уговаривать…» Я подумал: «Так ведь именно это мне и нужно!» Справедливости ради скажу, что «ходить и уговаривать» заняться со мной изучением Библии пришлось мне самому — правда, не очень долго.
Во время занятий я не только ближе познакомился с верующими, но и понял многое из того, чего раньше в Библии просто не замечал. Я понял, что Бог не требует от меня, чтобы я сперва стал хорошим, а уж потом Он примет меня к Себе; я узнал, что Он предлагает мне вечную жизнь даром («Дар Божий — жизнь вечная», Рим. 6:23), а «заслужить» или «заработать» спасение просто невозможно («Благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар, не отдел, чтобы никто не хвалился», Еф. 2:8–9). Я понял, что я не просто грешник, но что я не в силах сам себя спасти (о чем раньше я только с ужасом иногда догадывался). Одновременно я ясно осознал, что Бог хочет спасти меня (и я чувствовал, что встреча с верующими уже была ответом на мою молитву); но в то же время Он не может просто «списать» мои грехи — за каждый грех должно быть понесено наказание, потому что Бог справедлив. Наконец, я со всей ясностью понял, что смерть Иисуса Христа на кресте была наказанием за мои грехи (а Его Воскресение значит, что наказание это закончилось и навсегда осталось в прошлом).
Несколько месяцев ушло у меня на то, чтобы осознать все это и принять эту Весть, которую прежде я бы счел безумием («Это надо же! Кто-то за меня умер — и, значит, я теперь Ему обязан?!»).
Я запомнил тот день, когда я поверил, что все это правда. За несколько дней до этого я попросил Бога простить мне все грехи ради Иисуса Христа, но в тот момент никакой перемены в себе не заметил. А 7 февраля 1988 года я наконец поверил, что Бог действительно прощает все мои грехи ради Иисуса Христа; последним толчком стало размышление над стихом из 1 Послания Иоанна: «Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды» (1:9).
Прежде всего я испытал радость и облегчение. У меня как гора с плеч свалилась; появилось ощущение покоя, радости и безопасности в Господе. Я чувствовал себя, «как у Христа за пазухой», — и лишь тогда вполне понял эту поговорку.
У меня исчезло мучительное чувство вины; прекратились приступы беспричинного страха и отчаяния, которые раньше случались регулярно; я стал гораздо более спокойным, уравновешенным и общительным человеком. Моя жена Лена вскоре с удивлением обнаружила, что при мне можно хвалить других людей, и это не приводит к скандалу. Спустя два года моя жена тоже обрела вечную жизнь; и с этих пор мы стали лучше понимать и больше любить друг друга. Конфликты стали редки, и мы научились их разрешать.
Той же весной Господь помог мне найти работу программиста, и настоящим чудом для меня стало то, что я справлялся с задачами, требующими внимания, сосредоточенности и спокойствия. В прежнем моем состоянии это было бы немыслимо; а теперь я снова мог нормально работать. Зависть и тщеславие уже не разрушали, как прежде, радость от успешно выполненной работы.
Господь отвечает на мои молитвы, помогая и в житейских делах. Однажды я попал в неприятную ситуацию: мне срочно нужно было взять из дома важные документы, но замок в двери заело, и я не мог войти. В квартире никого не было; я стучал по замку так, что из квартиры сверху прибежали соседи — безрезультатно! И вдруг я понял, что надо помолиться. Я попросил помощи у Господа Иисуса Христа, затем еще один раз толкнул дверь — раздался легкий щелчок, замок пришел в нормальное положение, и я спокойно открыл дверь ключом. Это лишь одно из многих «маленьких чудес» в моей жизни; их было вполне достаточно, чтобы убедиться в том, что это — не просто случайность.
Вечная жизнь со Христом не исключает трудностей; но те, кто знает Господа, могут воззвать к Нему во всякой беде. После обращения ко Христу я три раза терял работу — и затем снова находил ее. Во время безработицы Господь давал мне внутренний мир и спокойствие. Однажды, когда я уже не знал, как же мне дальше кормить семью, я прочитал в Библии, что Господь пропитает Своих детей во время голода (Пс. 32:19) — и вдруг ясно ощутил, что это обещание относится и ко мне лично. Я успокоился и больше не волновался. Господь выполнил Свое обещание.
Я очень рад, что сейчас работаю в Обществе друзей Священного Писания. Эта миссия, в работе которой участвуют христиане разных конфессий, ставит своей задачей помогать всем людям — верующим и неверующим, детям, молодежи и взрослым — читать Священное Писание и посредством чтения Библии каждый день встречаться с Богом.
Я рад возможности быть одним из авторов этой книги и очень благодарен Богу за знакомство и общение с братом Сергеем Худиевым и сестрой Ольгой Брилевой. Сам факт совместного авторства христиан разных конфессий очень ясно говорит о том, что у православных, протестантов и католиков гораздо больше общего, чем принято думать. Ведь соединяет нас Христос и Его слово. Я верю, что наши разногласия по спорным вопросам преодолеет Сам Бог — так, как это угодно Ему.
Господь избавил меня от зависти, сохранил нашу семью, вернул мне способность к труду, дал спокойствие, радость и мир; я постоянно ощущаю Его помощь и поддержку. Но самое главное для меня то, что эта новая вечная жизнь с Богом продолжится и после смерти. Я знаю, что если я сегодня умру, то буду с Богом в Царстве Небесном (см. 1 Ин. 5:13).
Сергей Худиев:
Вырос я в семье инженеров, «по умолчанию» неверующих, как и все тогда. Библия в доме была, привезла одна родственница из-за границы, я ее иногда почитывал как литературный памятник. Мне казалось очевидным, что «наука доказала, что Бога нет», вопрос навсегда закрыт, а Церковь — прибежище старух, у которых больше ничего нет в жизни, и людей, не вполне душевно здоровых. В общем, я слишком умный, чтобы быть верующим.
Через какое-то время поехал я в Москву поступать — конец 80-х, не поступил, и в МГУ встретился, Промыслом Божиим, с бывшим в то время в Москве протестантским радиожурналистом Марком Макаровым. Мы с ним часа полтора спорили, но меня поразили не столько его аргументы, сколько сам факт того, что он, человек явно более умный и образованный, чем я, — верующий. Он мне еще подарил перевезенную через границу книгу К. С. Льюиса «Страдание» (в том переводе — «Боль»). И эта беседа, и эта книга сломали один стереотип — «наука доказала» (многие верующие — высокообразованные люди) и «все они немного того» (Льюис был явно психически здоровее, чем я тогда). Потом я еще встречал христиан, спорил с ними — то есть я и уверовать не хотел, и игнорировать не мог. А не веровал я по простой причине: мне казалось, что уверовать — значит сильно себя урезать. Того нельзя, сего нельзя… Вот буду старый, тогда, может, и уверую, а пока дайте мне порезвиться. Особенно меня отталкивала заповедь «не прелюбодействуй» — потому как с образом «полнокровной, радостной жизни» автоматически ассоциировался блуд; но вот что смешно, я и так в этом грехе особенно не преуспевал из-за замкнутого, необщительного характера. Собственно, обыкновенного эгоизма и самозацикленности, как я потом понял. Но сказать: все, мне теперь нельзя — не хотел. Не хотел отказаться даже не от удовольствий — их не было, а просто от теоретической возможности их получить… когда-нибудь, как-нибудь.
- Русская Церковь накануне перемен (конец 1890-х – 1918 гг.) - Сергей Фирсов - Религиоведение
- Собрание сочинений. Том 2. Письма ко всем. Обращения к народу 1905-1908 - Валентин Свенцицкий - Религиоведение
- Древнееврейская литература - Сергей Аверинцев - Религиоведение