— Похоже, мы не зря кормим Вулкана, — произнес Уорик. — Как много крови! Наверное, крыса, не мышь. Вот уж не думал, что он все еще на это способен. Сейчас принесу швабру.
Слушать дальше Таня не стала. Задыхаясь от сдерживаемых рыданий, она заперла за собой дверь спальни и закрылась в ванной. Пустила в раковину горячую воду, подставила под нее браслет и затуманенными от слез глазами смотрела, как струя, сначала красная, потом розовая и, наконец, прозрачная, утекает в отверстие водостока, совсем недавно бывшего домом злосчастного фэйри. Что-то серебристое мелькнуло в глубине трубы, напомнив ей, что она лишилась брелока в виде котелка. Внутри зашевелилось сожаление — из-за того, что он лежит там, один, разлученный с остальными брелоками. Однако даже если бы Таня могла вытащить его и полностью восстановить браслет, она понимала, что никогда больше не будет его носить. И все же продолжала держать под обжигающей водой, как бы пытаясь смыть с него смерть. Так она и стояла, даже тогда, когда потекла холодная вода, от которой пальцы покраснели и дрожали. Стояла и плакала, плакала, пока наконец не осталось слез.
21
Таня металась и ворочалась среди сырых простыней. В такую влажную ночь трудно уснуть. Окно было открыто, в спальню проникало благоухание летних цветов, что обычно доставляло ей удовольствие; однако сегодня этот аромат, казалось, душил ее. Она никак не могла выбросить из головы гибель обитателя водостока.
Постепенно, однако, воздух стал прохладнее, и девушку наконец сморила дремота. Но только она начала засыпать, как послышался безошибочно узнаваемый шелест крыльев, рассекающих воздух. Слишком поздно она осознала, что веки у нее подрагивают; заметь она это несколько минут назад, может, и успела бы принять меры предосторожности.
По подоконнику царапнули когти. Занавески вздрогнули, разошлись, и хорошо знакомая черная птица медленно спланировала к Тане. За ней следовали еще три крошечные фигурки. Прямо в воздухе облик птицы изменился, но она продолжала двигаться и в конце концов опустилась на Танину подушку. Нахлынул сильный запах леса, Ворона посмотрела на нее, схватила прядь Таниных волос, злобно дернула и отскочила к своим спутникам, расположившимся в ногах постели.
Обвиняющие взгляды были прикованы к Тане, и она с трудом подавила желание отвернуться. Только Мизхог вел себя как обычно. Отсвечивая в лунном свете, из его рта свисало что-то влажное, блестящее. Слизняк, поняла Таня, еще полуживой. Обреченный, он тем не менее слабо извивался, но потом Мизхог целиком втянул его в рот и облизнулся. Таня оторвала от него взгляд и заставила себя сосредоточиться на остальных.
— Что случилось? — спросила она, не сумев скрыть нотки страха в голосе.
— Полагаю, ты знаешь, — ответил Гредин.
Он схватил подушку и бросил ее через всю комнату. Она задела стул около туалетного столика, тот перевернулся и с грохотом упал на пол.
Таня состроила гримасу. Шляпа-с-Пером тут же вперил в нее ледяной взгляд.
— Сегодня вечером из-за твоего вмешательства погиб один из наших, — сказал он.
— Ни во что я не вмешивалась. Он украл у меня кое-что, и я погналась за ним.
— Нет, ты погнала его! — рявкнул Шляпа-с-Пером, мгновенно оказавшись прямо перед ней, так близко, что она могла разглядеть крошки в его усах. — Прямо навстречу смерти!
— Если бы он не взял то, что принадлежало мне, я не погналась бы за ним! — возразила Таня.
Шляпа-с-Пером усмехнулся.
— Обитатели водостоков не отличаются ни честностью, ни умом. Для такого тупого создания соблазн тринадцати сокровищ непреодолим. Нужно было прятать получше.
— Тринадцать сокровищ? — Таня недоуменно покачала головой. — Не понимаю.
— Ни слова больше, Шляпа-с-Пером, — предупредила его Ворона.
Таня в недоумении перевела взгляд сначала на нее, потом на Гредина. На физиономиях обоих застыло одинаковое выражение гнева и беспокойства.
Шляпа-с-Пером набросился на них.
— Это всего лишь вопрос времени! Она и сама сообразила бы! — Он повернулся к Тане. — Ты дразнила его! Искушала его!
— Как? — воскликнула Таня, забыв о том, что надо соблюдать тишину.
— Ты отдала ему один брелок!
— Она же не знала, — сказала Ворона.
— И потом, эта девушка… — Шляпа-с-Пером в ярости придвинулся еще ближе, хотя это казалось почти невозможным. — О да, не сомневайся, твоя болтовня с ней не прошла незамеченной!
Таня стиснула под одеялом кулаки.
— Я помогала ей вернуть ребенка. Ребенка фэйри. Не понимаю, что вы имеете против этого, разве что вам нравится, когда наши миры сталкиваются и возникают хаос и разрушения. Хотя, может, именно этого вы и добиваетесь. Я знаю, что такое Неблагий Двор. Рэд рассказала мне.
— Ты понятия не имеешь, чего мы добиваемся, — сказал Гредин. — И кто мы такие — тоже. Что касается девушки, может, она и рассказала тебе то, что знает, но, уверяю, она знает далеко не все. То есть почти ничего не знает.
Он замолчал, потому что на Мизхога напала жуткая икота. Таня с отвращением наблюдала за ним. Мизхог, как создание нервное, всегда тяжело переносил ссоры. Икота обернулась рвотой. Спустя несколько мгновений, как и опасалась Таня, из него вывалилось то, что осталось от слизняка. Икнув напоследок, Мизхог поймал на животе блоху.
Взгляд Шляпы-с-Пером был устремлен на старую картину, висящую над камином. Его лицо омрачилось.
— Эхо и Нарцисс, — пробормотал он. — Интересно. — Оторвавшись от созерцания, он посмотрел на Таню. — Тебе знакома эта история?
Таня настороженно кивнула.
— Напомни-ка, в чем там дело, — сказал Шляпа-с-Пером, но в его тоне звучала насмешка.
— Волшебница прокляла Эхо, — сказала Таня, — так что она могла лишь повторять последние слова фраз, сказанных другими. Нарцисс был тщеславный юноша, который влюбился в собственное отражение в пруду и зачах. Эхо сохла по нему, и в конце концов все, что осталось от нее, — это голос.
— Подумать только! — сказал Шляпа-с-Пером. — Быть способной лишь повторять последние слова фраз, сказанных другими.
Таня почувствовала, что внутри все скрутилось в тугой ком.
— Ты мне угрожаешь?
Шляпа-с-Пером улыбнулся, поднял руку и сделал движение, как будто стучит. Со стороны гардероба послышался резкий стук костяшек пальцев по дереву — хотя Шляпа-с-Пером не только не коснулся его, но даже и рядом не находился.
— Тук-тук, — сказал он. — Кто там?
Тишина. Потом внимание Тани привлек негромкий звук, похожий на жалобный вой. Звук, исходящий из гардероба.
— Что это? — Таня притянула к себе одеяло. — Что ты делаешь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
