Шон ответил ей жарким и страстным поцелуем.
И минуты не прошло, как их одежда, скомканная, лежала на полу, а они, задыхаясь от желания, сжимали друг друга в объятиях. Потом они легли в его постель, и Мэгги, проведя рукой по волосам Шона, посмотрела на него своими золотистыми глазами.
— Шон… — прошептала она. — Мне кажется, я влюбилась в тебя.
Шон замер и напрягся, потом поднял на нее глаза и прошептал:
— Я влюбился в тебя в ту же минуту, когда впервые усидел.
Шон заключил ее в объятия и любил нежно и страстно.
Он был окружен темнотой.
Но в темноте этой были слышны какие-то звуки. Ему казалось, будто он просыпается после долгого и очень глубокого сна.
Потом он вздрогнул. Было чертовски холодно.
Неудивительно. Он спал на чем-то очень твердом и холодном. Потом он почувствовал под собой какой-то странный скользкий предмет — стальной, что ли? Он с шумом втянул в себя воздух. Что-то перекрывало ему дыхание. В ужасе он сунул пальцы в рот и достал оттуда… кусок простыни.
Со временем он начал воспринимать свет. Потоки яркого, пронизывающего света заливали место, где он находился, а тени жались по углам.
Потом он услышал, как капает вода.
Прежде всего было необходимо принять вертикальное положение, подняться. Это оказалось очень трудно, но, черт возьми, он был сильным человеком. Под его руками трещали человеческие черепа…
Он и на этот раз не сдался без боя. Он сражался. С копом. Этот ублюдок стрелял в него, вот в чем дело. Потому-то он и оказался здесь — в госпитале.
Голод.
Он почувствовал ужасный голод. Такого он никогда не испытывал. И его потянуло к… мясу. К свежему, красному… мясу.
Да-да, ему необходимо проглотить что-нибудь свежее, красное. Что же это такое, спрашивается?
Наконец он сел.
Осмотрелся. Больничная палата.
Стерильные покрывала, стерильная мебель. В углу из крана капает вода. Кругом полумрак. Только над тем местом, где он лежал, — яркое световое пятно. Он покрутил головой. Что-то в этой комнате находится еще — только вот что? Неужели микрофон?
И стол у кровати.
Он почесал грудь, а заодно посмотрел на свой живот и висевший тряпочкой пенис. Это что же такое? Он спал в больнице голый? Вот дьявольщина!
Он ухмыльнулся. Должно быть, он попал в католическую больницу.
Неожиданно он почувствовал себя очень хорошо. Просто великолепно! В него вливались силы. Он стал силен как бык. Но вот только голод…
Опять этот проклятый голод.
Отчаянное желание что-то съесть.
Что-нибудь красное.
Странно все это. Он посмотрел на столик рядом с его кроватью. Там лежали блестящие хирургические инструменты. Одна штука жутко напоминала пилу для перепиливания крупных костей. Какие-то скальпели, зажимы…
Неожиданно открылась дверь и кто-то вошел в зал. Это была женщина в халате лаборантки. Молодая и симпатичная. Он сосредоточил внимание на ее горле, где бился пульс. Казалось, даже отсюда он слышал его биение. Он увидел у нее на шее вену, и ему захотелось коснуться ее пальцем… а потом укусить.
Да, именно так!
Впиться зубами ей в шею и пить, пить, пить…
Он задумался, но потом уловил какое-то движение, и тут ему показалось, что к нему приближается ангел.
Где он находится? В преисподней? Или в царствии Божи-ем? Ему бил в глаза ослепительный свет, вокруг поднимались какие-то испарения, а сам он был голым. Так где же он в самом деле находится?
В глазах ангела, однако, читалось недоброжелательство. Ангел явно не одобрял его. Но ему уже было все равно. За эти несколько минут — или часов? — он стал таким могучим, что готов был схватиться со всеми силами рая и ада.
— Ну-ка, детка, иди сюда, — произнес он хриплым, странно незнакомым голосом. Увидев вблизи, какая у нее длинная, изящная белая шея, он взвыл от вожделения. — Мне, знаешь ли, давно пора закусить…
Ангел с красивым и сердитым лицом не сдавался — не торопился признавать его власть и силу.
— У меня по этому поводу совсем другое мнение, негодяй.
Он был мощен и силен, как буйвол, но она, на удивление, тоже оказалась очень сильной. А еще — ловкой, подвижной и быстрой.
Не успел он и пальцем пошевелить, как она схватила пилу для распиливания крупных костей.
Она действовала так быстро и умело, что он снова проваливаясь во тьму, так до конца и не осознал, что с ним произошло.
Рутгер не торопился.
В госпиталь он пробрался в полночь через родильное отделение.
Никто не обращал внимания на нервного мужчину в комнате ожидания. Он пил кофе и смотрел круглосуточные новости. Смотрел и обдумывал, как получше обтяпать дельце с Келли.
Перед самым рассветом Рутгер прошел в туалет и снял костюм, под которым находилась зеленая госпитальная одежда. Затем он надел белую шапочку и маску, скрывавшую нижнюю часть лица.
Рутгер с независимым видом прошел по нижнему коридору, приветственно салютуя рукой попадавшемуся ему навстречу медперсоналу. Рутгеру отвечали улыбками или приветственными жестами.
Забежав в процедурную, он взял лоток, на котором лежал приготовленный для укола шприц со снотворным для какой-то старой грымзы, и уже с лотком двинулся дальше.
Как и думал Рутгер, в этот предрассветный час в коридоре сидел только один человек. Высокий темноволосый парень лет тридцати пяти. Голову он запрокинул, затылком упирался в стену — короче говоря, дремал.
Рутгер сразу же направился к нужной двери: узнать номер палаты Келли у дежурных медсестер ему не составило труда.
— Привет, доктор, — сказал коп, неожиданно проснувшись. При этом из уважения к врачу он поднялся.
«Удача-то какая, — подумал Рутгер. — Теперь мне ничего не стоит ввести ему снотворное».
— Привет, привет, — доброжелательно сказал Рутгер, приближаясь к полицейскому. — Ну-с, как там наша больная? — Взяв с лотка шприц, он направил иглу на дежурного офицера.
— По-моему, ей лучше, доктор.
— Вот и славно. Хорошо, что вы присматриваете за ней.
Молниеносно, как кобра, Рутгер метнулся к офицеру и вонзил ему в руку шприц.
Бедняга коп!
Некоторое время он с недоумением смотрел на врача, потом отпрянул, ударился затылком о стену и рухнул к ногам Рутгера.
Рутгер спокойно переступил через него.
Все прошло удачно. Только тянуть не надо. Все следует делать быстро. Кто знает, когда к Келли заявится дежурная медсестра или еще кто-нибудь из медперсонала?
Келли спала беспокойно — стонала, металась. Рутгер пластырем привязал ее запястья к спинке кровати. Девушка была так накачана транквилизаторами и снотворными, что ничего не почувствовала. Рутгер достал из кармана носок, запихал ей в рот и лишь после этого пару раз хлестнул по щекам, чтобы вывести Келли из состояния транса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
