— Ох! Кто? Влад?! Да, конечно, — дёрнулся Бриг. — Как ты, малыш?
— Эм?.. — удивился Оператор.
«Малышом» его только мама называла, да и помнил об этом смутно.
— Ну, прости фамильярность старика, — улыбнулся Александр Аронович.
— Мне интересно, профессор, — быстро взял себя в руки Влад, — а почему вы до сих пор не рассказывали коллегам о новой технологии? И лаборантам запретили.
Бриг вскочил со стула и заходил по комнате, лохматя седые волосы. Несколько раз хмуро глянул на Владислава из-под кустистых бровей.
— Честно скажу, — наконец решился проф на откровенность, — отберут! Просто эта технология совершенно не мой профиль, не моя специализация. И это правильно, что отберут! В стране множество институтов — и каждый сможет выжать из этой темы столько полезного для человечества, что просто дух захватывает.
— Но вам жалко, да? — тихо спросил Стечко.
— Очень, — выдохнул профессор и, сгорбившись, отошёл от Оператора.
Через минуту он повернулся, гневно взмахнул руками:
— Я столько лет отдал изучению Флюоритовой колонны, Влад! Проведены тысячи экспериментов и… всё! Пшик, малыш! Нет-нет, информация от тебя очень важна, и сейчас мои лаборанты завершают финальную обработку всего, что ты нам дал. Плюс результаты всех предыдущих исследований… Это будет монументальный труд! Труд всей жизни! Но… Всегда есть несколько «но», юноша!
Профессор устало сел на свой стул у компа.
— В общем и целом моя лаборатория завершила работу. Что-то новое сказать мы уже не сможем. Финита ля комедия, товарищи… Потому мне дичайше не хочется выпускать нечто настолько новое из рук. Ты себе даже не представляешь, Влад! Стоять у истоков новой технологии, изучать её возможности, экспериментировать. Удачи и неудачи…
Бриг надолго замолчал, погруженный в собственные горькие мысли.
— А ещё, мой друг, есть большая вероятность, что технологию просто закроют.
Владислав пристально глянул на учёного.
— Да-да, в мире, где правят олигархи и банкиры новым технологиям тяжело пробить себе дорогу. Мало того что фундаментальные исследования требует огромных вложений с неясным результатом, но и расшатывать устоявшийся рынок никто не даст. Потому могут просто закрыть…
Александр Аронович снова замолчал, скривив тонкие губы.
Оператор выдержал небольшую паузу, а потом вздохнул:
— Профессор, технологию всё равно придётся рано или поздно передать специалистам. Вы же всё понимаете. Она не принадлежит лично вам. Но пока… Пока можете сделать в течение недели пару работающих антигравов?
Бриг непонимающе глянул:
— До реальных изделий ещё не один год, дружок. Мы только-только приоткрыли дверку…
— А если я помогу? Нет, чертежа не будет. Точнее, он есть, но не адаптирован для Земли.
— Что за срочность такая? — с любопытством спросил учёный.
— Антигравитаторы серьёзно помогут Центру. При эвакуации.
Глава 13. Самое время бежать!
Оксана исчезла, когда на их походный лагерь в природном заповеднике Ергаки напал медведь.
Бурый гигант, вылетев из-за палатки, отшвырнул отца ударом лапы и прыгнул в сторону мамы, возившейся у костра. Та едва успела вскочить на ноги. И всё. Больше девушка ничего не помнила. Лишь собственный визг, звенящий в ушах. Он и сейчас звенит.
Родители всё делали правильно — они опытные туристы, исколесили страну от океана до океана ещё до рождения дочери. Продукты в палатках на ночь не оставляли, а развешивали на деревьях. К дружелюбным с виду косолапым не лезли с медиа-записями и уж тем более не подкармливали всякими лакомствами. Медвежат не трогали, да и вообще близко к ним не подходили. О поведении туристов в местности, которую медведи считают своим домом, они знали всё.
Накануне семья Соломиных совсем немного не дошла до озера Светлого, где планировалась первая ночёвка. Шли весь день, не торопясь и не выматывая себя.
Дочь радостно шагала за родителями вдоль реки Тушканчик. Оксана, девушка пятнадцати лет, — гибкая, юркая и огненно-рыжая, как лисичка, не такая крупная, как отец с мамой.
Уже несколько лет Оксана не выбиралась на природу. Всё учёба да учёба. Чтобы держаться в отличницах, приходится даже на каникулах корпеть за книжками… Потому к вечеру девушка совсем выдохлась.
Лагерь разбили в первом же подходящем месте.
На следующий день запланировали добраться до точки с красивым названием «Пик Птицы». Оттуда хорошо видно озеро Горных Духов и знаменитую гору Параболу.
Кто разозлил медведя и что его привело к палатке, не известно. При появлении зверя девушка пронзительно завизжала и бросилась в сторону леса. Знала, что нельзя бежать — у хищников тогда просыпается охотничий инстинкт. Но в тот момент голова как будто отключилась.
Оксана метнулась в тёмную чащу и исчезла среди высоких деревьев.
В себя девушка пришла не скоро и попыталась вернуться на поляну с палатками, но не могла сообразить, в какую сторону двигаться. Она до конца дня кружила по лесу, слабо понимая, что делает и где находится. Обессилев, заснула, сплетая в корнях огромного дерева какое-то подобие гнезда. Наутро снова побрела непонятно куда.
Лес то погружался в сонливый сумрак, то просыпался под ласковым солнцем, пробивающимся сквозь высокие кроны.
Когда хотела есть, девушка собирала ягоды. Воду в достатке дарили хрустальные ручьи.
Наконец, Оксана уловила далёкий шум автотрассы и пошла на звук. Вскоре в просветах среди елей стали заметны проезжающие машины. Девушка со всех ног кинулась к дорого, но… выйти из чащи не смогла. Дико испугалась открытого пространства. Деревья вокруг берегли её, охраняли, а там… Что там?
Оксана вспомнила о родителях. Тихо заскулила, прижимая ладони к лицу. Руки перепачканы землёй, хвоей и древесной смолой, но девушка не замечала этого, размазывая грязь по бледным щекам.
Вдруг её позвали по имени. Очень далеко отсюда кто-то прокричал «Оксана!». Видимо, это мама с папой её потеряли!
Ей не нужны никакие трассы, надо скорее туда, к лагерю!
Девушка резко развернулась и побежала в лесную глушь. Они где-то здесь! Недалеко! Оксана отчётливо это ощущала.
Девушка словно летела среди деревьев, почти не касаясь земли — таким невесомым был её бег. Иногда стволы по сторонам сливались в сплошной коридор, словно видео на ускоренной перемотке. Но Оксане было не до того — она нужна маме и папе. Они её ищут, они её зовут!
Удивительно, но к знакомой поляне примчалась довольно быстро и замерла на краю, снова не решаясь выйти на солнце.
Никаких палаток уже не было, а стояли несколько машин — грязные «Уазики» и старенькая «Скорая помощь».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
