магии меня пытались побить шваброй.
— А я здесь причем? — осторожно девушка.
— Остался последний факультет, — осторожно произнес Катаев. — Факультет за которым нет ни одного клуба.
— Некромантский, — кивнул Вешкин и с надеждой взглянул на девушку.
— И-и-и-и-и?
— Мы хотели тебя попросить, чтобы ты замолвила словечко Буранову, — произнес Вешкин и сглотнул. — Ну, на счет кулинарного клуба.
— Как может быть некромантия связана с кулинарией, — хмуро спросила Маргарита.
— Зачем им быть связанными? — удивленно спросил Петров. — Клуб «Любителей сигар и коньяка» относится к целительскому факультету. Ни сигары, ни коньяк к целительству, да и вообще к здоровью отношения не имеют.
— Нет. Я его об этом просить не буду, — мотнула головой начинающий некромант. — Сегодня он должен приехать с новым материалом. Я специально высыпалась. Вот как раз у него и спросите.
— Мы? — выпучил глаза невский. — Попросим у некроманта ходатайство⁈
— Ну, да. А что тут такого? — возмутилась Маргарита, совершенно не заметив как дверь в прозекторскую без малейшего звука открылась и внутрь вошел совершенно лысый мужчина в черной мантии. — В конце-концов — Буранов тоже человек. Не съест же он вас!
— Я сырое не ем, — раздался глубокий бас от дверей, от которого все вздрогнули.
— О! Вот и Борис Борисович! — тут же расплылась в улыбке Маргарита и обернулась к преподавателю. — Борис Борисович, к вам тут ребята. Они у вас попросить хотели кое-что.
Некромант без малейшей тени эмоций прошел по залу, подошел к столу и уставился на жареную картошку.
— В университете запретили родовых поваров? — спросил он, с удивлением рассматривая приготовленную еду. — или тут наконец начали нормально кормить нашей едой?
— Ну, — кашлянул Петров и толкнул локтем Вешкина.
— Дело в том, что это мы готовили, — спохватился Кирилл. — Мы сами почистили картошку, пожарили и сервировали стол.
— Сами? — поднял взгляд на них некромант.
— Сами, — кивнул Вешкин, пару секунд выждал и, набрав полную грудь воздуха, произнес: — Мы хотели бы попросить у вас ходатайствовать ректору о создании «Кулинарного» клуба.
Некромант хмыкнул, слегка улыбнулся и, сложив руки за спиной прошелся к раковине, где заметил сковородки. Заглянув в совершенно черный нагар внутри, он взглянул на ребят.
— Зачем вам кулинарный клуб?
— Мы хотим учиться готовить, — подал голос Петров. — Готовить самостоятельно. То, что нам нравится, а не то, что считается… вкусным или эстетичным.
— Устрицы — отстой, — брякнул невпопад Катаев.
Буранов же подошел к столу, где стояла жареная картошка, отодвинул стол и уселся. Взяв в руки вилку, он спокойно закинул в рот несколько кусочков и произнес:
— Когда картошку жарят, ее обычно солят. Так она кажется пресной, — произнес он, когда проглотил. — К тому же, местами она твердая внутри. Это значит, что вы жарили на слишком большом огне. Снаружи она поджарилась до корочки., а внутри не приготовилась.
Тут Борис Борисович взял кусочек огурца, откусил и принялся жевать.
— И есть у меня подозрения, что вы собрали ту картошку, что не сгорела на тех сковородках. С четырех соженных вы собрали одну тарелку.
Ребята переглянулись, растерявшись от верного вывода некроманта.
— Будет вам ходатайство, — кивнул в итоге он, встав из-за стола. — Но при условии.
— Каком? — осторожно спросил Вешкин.
— Я подпишу ходатайство только когда вы сможете хотя бы пожарить нормально картошку, — произнес Бурнов внимательно осмотрев ребят. Указав пальцем в сторону раковины, он добавил: — Это — не нормально.
Глава 12
— Твою ж мать! Сколько это может продолжаться⁈ — я ругался сквозь зубы, продолжая заниматься крайне неординарным делом.
Сидя на полу, я связывал узлами все простыни и одеяла, которые у меня были в комнате. После этого собирался всё это дело привязать к кровати и спустится по импровизированной веревке через окно.
А всё потому что прямо сейчас в мою комнату ломился Вешкин со своими дебильными дружками. Они уже на протяжении часа караулили меня у выхода, чтобы затащить в свой клуб любителей халявной еды.
— Фирс! Открывай! Мы не уйдем! — раздался недовольный голос Вешкина. А следом за ним в комнату снова принялись барабанить, да так, что у меня уже начала раскалываться голова. — Нам нужна твоя помощь в готовке!
— Вот же идиоты… — продолжал бормотать я еле слышно. — И ведь действительно не уйдут…
— Фирс! Ну мы же знаем, что ты там. Тебе некуда деваться! Просто выходи, и нам всем от этого станет легче.
— Ага. Как же… легче. Всем, да вот только не мне…
— Фирс! Мы согласны сами всё делать, но под твоим руководством!
— Ага. Да пошли вы, — пробормотал я не отвлекаясь от своего дела. — Знаю я ваше «сами». Потом же придется всё за вами переделывать.
Да и смотреть на то, как они будут выкидывать испорченную еду в мусорку, слишком больно и обидно.
Закончив со всеми узлами, я принялся двигать кровать к окну, чтобы она не съехала в самый неподходящий момент. После чего примотал один конец простыней к её ножке, а второй сбросил в окно.
— Вы слышали это? — раздался чей-то голос.
— Что? Вроде бы ничего не было.
— Скрип какой-то. Хотя… Наверное, показалось.
— Фии-и-ирс! — вновь заорал Вешкин. — Мы будем тут тебя караулить столько, сколько потребуется! Будем меняться на посту, но тебя выкурим!
— Удачи… — тихо прошептал я и перелез через окно.
Спустившись по простыням вниз, я сперва машинально дернулся в сторону прозекторской к Маргарите, но быстро осознал и передумал. Ведь это самый очевидный
