– Да. Российская делегация через час будет здесь. Пилот самолета сообщил, что в двигателе обнаружены остатки перьев. То же самое с бортом «Люфтганза». Почти одновременно пилоты сделали сообщения.
– Наши перья или чужие?
– Не знаю.
– Их надо отправить на экспертизу. Я не могу выпустить борт без проверки. Договор с орнитологами продлен? – Директор постучал по клавиатуре и вывел информацию на монитор. – Да, точно продлен.
Он глянул в окно в надежде увидеть красный «Форд» орнитологов, которых было четверо на постоянном дежурстве. Они разъезжают по аэропорту со спецустановкой, отпугивающей птиц. Пернатые попадают в коки и двигатели каждый день.
Сержио не увидел машину «птичников». Его взгляд снова надолго задержался на магистральном российском авиалайнере. Лайнер в данную минуту стерегли сотрудники охраны российской дипмиссии и местной службы безопасности. Директор подумал о том, что охрану лайнера, подпадающего под принцип экстерриториальности, придется снять. Сейчас каждый спецназовец на счету. Его догадку подтвердил начальник службы безопасности «Эльдорадо». Он позвонил по телефону из его кабинета и отдал два распоряжения. Вторым звонком он предупредил охрану на КПП, чтобы они пропустили на поле «Форд» орнитологов. Проводить гостей приедет лично министр обороны, и любая задержка рейса грозила неприятностями.
Пять вечера. Местный телеканал транслировал смену караула в президентском дворце. На переднем плане – гвардейцы в мундирах и касках со сверкающими серебряными пиками. Телевизор был установлен в углу стойки кафе. Энрике пил пиво и жевал креветки. Он не выделялся среди клиентов открытого павильона – смеси пивной и остерии. Чуть помятая рубашка, брюки; тонкая полоска усов, трехдневная щетина.
Он сидел на свежем воздухе. Над головой полоскался зеленый тент. Ветер доносил пыль и запах керосина с летного поля, ароматы миллионов орхидей с теплиц. Цветы придавали воздуху морскую свежесть. И Энрике, потягивая пиво, вполне реально представил себя в Картахене: он слушает музыку и наслаждается морским бризом и атмосферой Карибов.
Энрике немного отвлекся. Из грез его вернул знакомый облик. Он узнал Сергея Клюева, одетого в серую джинсовую рубашку и костюмные брюки. В таком виде он прибыл в Боготу и, похоже, ни разу не сменил одежду. Энрике сморщился: он каждый день менял нижнее белье и надевал новые носки.
Появление одного из диверсантов подействовало на колумбийца как обезболивающее. То и дело в его голову закрадывались сомнения: вдруг не придут, бросят его. Он потерял много времени, его хватило бы на то, чтобы быть поближе к венесуэльской границе, где очень много частных аэродромов. Там он мог просто запутать следы, проехав по прибрежному шоссе из Маракайбо в Санта-Марту или по высокогорной дороге в Кукуту. Частных аэродромов хватало и в Колумбии. Но сейчас каждое летное поле мели военные, полицейские, их осведомители.
Как и много лет назад, он снова ощутил себя отверженным. Он один, у него нет будущего. Нет под боком даже проститутки. Его снова больно стеганули слова покойного Рафаэля. Он пригрел его, дал будущее. Он же и забрал его.
И еще одна порция обезболивающего. Энрике слегка захватила короткая сцена. Впервые за эти дни боевики из двух подгрупп увидели друг друга. Блинков и Клюев обменялись на ходу короткими фразами. Колумбиец не расслышал, о чем они говорили, но увидел их тщательно спрятанные улыбки. Они явились сюда незваными гостями, сделали свое дело, собираются завершить работу, которую они знали назубок. Энрике по достоинству оценил и тот факт, что в Сан-Мартине Блинков не стал вступать в словесную борьбу с Эспарзой. Наверное, потому, что был уверен, что проиграет. Это все равно что новичку садиться с мастером покера за зеленое сукно. Эспарза не оставил бы ему ни одного шанса. И без слов он мог выиграть любой поединок.
Джеб пропал, словно его и не было. Энрике повел головой в одну сторону, в другую. В остерии остался один Клюев. Забрав со стойки свою кружку местного сервиса, он присел напротив колумбийца.
– В шесть часов ровно будь у Карлоса.
– Все идет по плану?
Клюев отпил половину кружки, бросил в рот креветку и встал из-за стола.
– Урод! – прошипел Энрике, провожая боевика ненавистным взглядом. – Какого черта я связался с вами!
Ответ пришел в виде унылой картинки: он лежит рядом с Акостой, повторяя его позу и копируя его развороченное пулями лицо.
Суарес посмотрел на часы. Минут через двадцать нужно трогаться. Путь отсюда до конторы Карлоса займет те же двадцать минут.
57
На краю летного поля, там, где заканчивалась широкая взлетно-посадочная полоса и начинались бесконечные поля теплиц, стояли десятки самолетов. «Боинг» авиакомпании «ПанАм» принимал груз. Лайнеры компаний «Люфтганза» и «Бритиш Эйруэйз» ждали тягачи для отправки к телетрапам. Возле аэробуса компании KLM застыл микроавтобус с непроницаемыми стеклами. Отдельно стояли самолеты латиноамериканских авиакомпаний – «Argentinas», «Ladeco», «Varig», «Visa», «Aerolineas».
Капитан Абрамов, позвонив в полицию, нашел место у ворот 17, откуда через стеклянную стену просматривалось все летное поле. Он несколько минут наблюдал за пассажирами, выстроившимися в кассу. Из десятков жаждущих улететь на родину он выделил трех парней, срывающих зло на службы «Эльдорадо» по-немецки. На том же наречии они послали подальше подозрительного типа, в открытую навязывающего за дополнительную плату провести их сквозь строй таможенников.
– Какие таможенники, когда у нас нет билетов!
Такую картину можно наблюдать в любое время в любом аэропорту мира.
Вот перестраховочный шанс, заметил капитан. Можно подойти к парням, поздороваться: «Хотите сегодня улететь домой?» Представиться пилотом российского лайнера: «В Москву возвращаюсь через Берлин. Могу взять на борт четырех человек. Дешевле реальной стоимости билета. По пять сотен баксов с носа. Плюс по семнадцать долларов за выездную пошлину». Что нужно сделать? Обойти аэропорт справа, найти контору Карлоса. «Система простая. За час до вылета Карлосу принесут бронь на несколько военнослужащих. Они летают бесплатно, но в данном случае никуда не полетят. В кассе он подает любые паспорта и ему выдают билеты. Кассирам он платит треть от суммы, на которую я или другой пилот сумеем договориться с клиентами. Оставшиеся деньги мы делим поровну».
Недоверие клиентов Абрамов гасит словами, жестами, взглядом; он подтверждает свою причастность к профессии авиатора.
«Парни, попробуйте охватить этот необъятный мир аэропорта, который живет своей жизнью, своей стратегией. Попробуйте посчитать десятки тысяч сотрудников, прикинуть количество пассажирских и грузовых перевозок на местных и международных линиях. Сотни взлетно-посадочных операций. Присмотритесь к группам вооруженных людей, снующих от самолета к самолету. Представьте чиновников, которые душат друг друга чартерными программами, стараясь несильно обидеть кого-то из тех, кто раздает чартерные слоты по звонкам сверху или по конвертам снизу. Это Колумбия, парни. Здесь контрабанда процветает. К шести вечера подходите к Карлосу. Обычно такими делами занимается его помощник Энрике. Сегодня он чертовски занят. Карлосу так и скажите: «Мы от Энрике».
– О чем задумался, капитан? – спросил Весельчак.
– Так, – Абрамов неопределенно пожал плечами. – Взбрела в голову дурная мысль.
Он понимал свое состояние, когда вслед за одной страховкой хочется обвязаться другим страховочным тросом. За глаза хватало одного Энрике, объявленного в розыск.
Весельчак кивнул в сторону билетных касс. Минуя их, к ним подошел Клюев.
– Что у тебя, Сергей? – спросил Абрамов. – Видел Джеба?
– Да.
– Энрике?
– Я передал ему инструкции. Сейчас наши на пути к орнитологам. Кок, Чижик, Тимур и Паула остались в кафе «Афины». Джеб пошел на встречу с Бастосом.
– Когда это было?
– Пятнадцать минут назад.
– Черт, они опаздывают. – Абрамов отвернулся от товарищей и все внимание сосредоточил на российском лайнере.
К крошечному зданию, стоящему особняком за оградительной сеткой на севере аэропорта, Блинков подошел в шесть часов ровно. Он открыл дверь, на которой красовался гордый кондор. За письменным столом скучал человек лет тридцати. Еще трое играли в карты и на вошедшего незнакомца внимания не обратили.
– Привет, – поздоровался Блинков. – Я насчет неисправностей в двигателе российского лайнера. Кажется, в нем обнаружены птичьи перья.
Виктор Бастос с минуту смотрел на Джеба.
– Да, я в курсе этой неисправности. Сколько вас, четверо?
– Пятеро. Предварительную работу мы сделали. Вашу машину беспрепятственно пропустят на поле.
– Где ваши люди?
– Не так близко.
– Нам уже нужно трогаться – запрос командира экипажа пришел пятнадцать минут назад. Вы задержались. Если нас тормознут охранники, не забудьте приставить к моей голове пистолет. Надеюсь, у вас есть оружие.
