Часть III
Враг
19.
«Дамы и господа, Семьдесят пятые Голодные игры объявляются открытыми!»
Голос Клавдия Темплсмита, бессменного ведущего Голодных игр, грохочет в моих ушах. У меня меньше минуты, чтобы собраться с мыслями. После этого прозвучит гонг и трибутам можно будет сойти со своих дисков. Вот только — куда сойти-то?
Трезво мыслить у меня не получается. Из головы не идёт Цинна, избитый и залитый кровью. Где он сейчас? Что с ним? Его пытают? Превращают в безгласого? Казнят? То, что его избили на моих глазах, не случайно: меня хотят лишить мужества, запугать. Ту же цель преследовали, делая Дария моим служителем. И они добились своего: всё, чего мне хочется — это, припав к своему металлическому диску, скорчиться и так и застыть.
Ну нет! Не после той сцены, свидетелем которой я только что была! Мне нужно быть сильной. Я в долгу перед моим стилистом и другом — он рисковал всем, ослушавшись приказания президента и превратив мой свадебный шёлк в оперение сойки-пересмешницы. Я в долгу и перед восставшими: возможно, в этот самый момент, они, вдохновлённые примером Цинны, борются за свержение режима Капитолия. Мой отказ играть по правилам, установленным Капитолием, будет моим последним актом неповиновения. Поэтому я стискиваю зубы и вступаю в Игру.
«Что это за место?!» Окружающее по-прежнему сбивает меня с толку. «Соображай, где ты находишься!» — требую я у себя самой. И постепенно картина начинает обретать чёткие черты. Голубая вода. Розовое небо. Раскалённое добела солнце. Всё верно, вон там, примерно в сорока метрах — сияющий золотом Рог Изобилия. Поначалу кажется, что он находится на круглом острове. Но, присмотревшись, я обнаруживаю, что от острова расходятся тонкие полоски суши — наподобие спиц у колеса. Думаю, их десять-двенадцать и они расположены на равном расстоянии друг от друга. Пространство между спицами заполнено водой, и над каждым сектором возвышаются две фигуры — трибуты. Вот так, значит: двенадцать спиц и между ними на металлических дисках стоят по два трибута.
Второй трибут в том же секторе, что и я — это старый Вуф из Восьмого дистрикта. Он стоит справа от меня, на таком же расстоянии, что и полоска суши слева. Там, где кончается вода, куда ни кинь взгляд, видна узенькая полоска берега, а за ним — плотная стена зелени. В расположенной по кругу цепочке фигур трибутов я пытаюсь высмотреть Пита, но, видимо, его загораживает Рог.
Я зачерпываю пригоршню воды и проверяю её на сначала на запах, потом, лизнув кончик мокрого пальца — на вкус. Так и думала — солёная. В точности как те волны, в которые мы с Питом окунулись, побывав на пляже в Дистрикте 4. Но вода здесь, по крайней мере, чистая — во всяком случае, на вид.
Ни лодки, ни каната, ни даже куска плавника, за который можно было бы уцепиться. Нет, достичь Рога Изобилия можно только одним-единственным способом. Как только звучит гонг, я без колебаний бросаюсь в воду и плыву к полоске суши слева от меня. Расстояние побольше, чем те, к которым я привыкла, да и плавание в неспокойной воде требует немного других навыков, чем дома, в тихом озерке, но тело чувствуется на удивление лёгким, и я рассекаю волны без особого труда. Наверно, это потому, что вода солёная.
Добравшись до песчаной отмели, я встряхиваюсь и припускаю бегом к Рогу Изобилия. Вижу, что с этой стороны на пути к Рогу нахожусь только я, правда, чтó там на другой стороне — мне не видно. Однако мысли о том, что там, возможно, поджидают соперники, не могут заставить меня замедлить бег. Теперь я рассуждаю и действую как профи, поэтому в данный момент самое важное — это добыть себе оружие.
В прошлом году припасы и прочие вещи, полезные для выживания, были разбросаны на довольно большой площади вокруг Рога — чем ближе к нему, тем выше их ценность. Но в этот раз все эти вожделенные предметы свалены в одну кучу у огромного, семи метров высотой, отверстия Рога. Мои глаза сразу приковывает к себе золотой лук — он совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, и я тут же выдёргиваю его из груды.
Сзади кто-то есть! Не знаю, что меня встревожило: еле слышный шорох песка или едва заметное движение воздуха. Из колчана, находящегося тут же, в горе припасов, я выхватываю стрелу и, мгновенно натянув тетиву, резко оборачиваюсь.
Дельф, сверкающий и прекрасный, стоит в нескольких метрах, подняв трезубец с явным намерением проткнуть меня. С другой руки у него свисает сеть. На его губах появляется лёгкая улыбка, но все его мышцы так и застывают в напряженном ожидании.
— О, да ты и плаваешь хоть куда! — мурлычет он. — Где ты так научилась — это в Двенадцатом-то дистрикте?
— А у нас ванна здоровущая, — говорю.
— Тогда конечно, — протягивает он. — Ну и как тебе арена?
— Что-то не особенно. Зато тебе — то, что надо. Как будто по твоему заказу делали, — говорю я с ехидцей. А ведь и верно: кругом одна вода, а я спорю на что угодно, что только жалкая горстка участников умеет плавать. В Тренировочном центре бассейна не было, учиться негде. Так что — ты либо пришёл сюда, уже умея плавать, либо тебе придётся освоить это дело в считаные секунды. Даже чтобы ввязаться в традиционную начальную резню у Рога Изобилия, ты должен суметь преодолеть двадцать метров воды. Что даёт Дистрикту 4 неизмеримое преимущество перед другими.
На какое-то мгновение мы застываем, каждый оценивая своего противника — его оружие, его приёмы и навыки... Потом Дельф неожиданно широко улыбается:
— Просто повезло, что мы с тобой союзники. Ведь так?
Что? Это какая-то ловушка! Я чуть было не отпускаю тетиву в надежде всадить ему в сердце стрелу до того, как меня пронзит его трезубец. Но в этот момент он двигает рукой и в ярком свете солнца на его запястье что-то поблёскивает. Массивный золотой браслет в виде языков пламени. Тот самый, что я видела на руке Хеймитча в день начала тренировок. Сначала у меня мелькает мысль, что, может, Дельф украл браслет, чтобы усыпить мою бдительность, но почему-то я уверена, что это не так. Хеймитч отдал ему браслет, тем самым как бы подавая мне знак, да нет, даже не знак, а приказ довериться Дельфу.
Слышу приближающиеся шаги. Надо немедленно решать.
— Так! — резко бросаю я. Пусть Хеймитч и мой наставник и старается защитить мою жизнь, но его поведение выводит меня из себя. Почему он и словом не обмолвился, что договорился с Дельфом? Наверно, потому, что мы с Питом отказались вступать в альянсы... Вот Хеймитч и выбрал союзничка на свой вкус.
— Пригнись! — Голос Дельфа так непохож на его обычное обольстительное мурлыкание, так властен, что я сразу подчиняюсь. Его трезубец со свистом рассекает воздух у меня над головой, и я слышу, с каким отвратительным чавкающим звуком он поражает свою цель. Мужчина из Пятого дистрикта — тот самый пьянчуга, что блевал на фехтовальной площадке — оседает на колени, когда Дельф выдёргивает своё оружие из его груди.
— Не доверяй Первому и Второму! — предупреждает Дельф.
Задавать вопросы нет времени. Высвобождаю из груды колчан со стрелами и говорю:
— Ты на эту сторону, я на ту?
Он кивает, и я несусь вокруг горы припасов. В четырёх спицах от меня Энобария и Рубин как раз достигают суши. Либо они плохие пловцы, либо медлили лезть в воду, предполагая, что в ней могут встретиться неведомые грозные опасности — что, кстати, совсем не исключено. Иногда рассматривать слишком много разных вариантов себе дороже. Но теперь, когда они оба уже на песчаной отмели, добежать сюда для них — раз плюнуть.
— Есть там что полезное? — кричит мне Дельф.
Я быстро окидываю взором груду на моей стороне и вижу мечи, булавы, луки и стрелы, трезубцы, ножи, копья, топоры, ещё какие-то железяки — не поймёшь что... И это всё.
— Оружие! — кричу в ответ. — Оружие и больше ничего!
— Здесь тоже! — кричит Дельф. — Хватай что хочешь и даём дёру отсюда!
Я выпускаю стрелу в Энобарию — уж слишком близко она подобралась — но та вовремя бросается в воду, и стрела летит мимо цели. Зато Рубин соображает и реагирует не так быстро, так что моя стрела вонзается ему в голень как раз тогда, когда он кидается в волны. Я перебрасываю через плечо ещё один лук и ещё один колчан — про запас, засовываю за пояс шило и парочку длинных ножей и бегу обратно. Мы с Дельфом встречаемся перед горой оружия.
— Сможешь управиться с этим? — кивает он на несущегося к нам Брута. Тот стащил с себя пояс и держит его на расставленных руках, наподобие щита. Я выпускаю в него стрелу, но он ухитряется отбить её этим самым поясом, не то она пронзила бы ему печень. Из дырки, которую стрела пробивает в поясе, фонтаном бьёт какая-то пурпурная жидкость, забрызгивая Бруту лицо. Пока я накладываю новую стрелу, Брут успевает распластаться на земле, перекатиться в воду и нырнуть. Позади меня слышен лязг падающего металла.
