Силы Куриты были отмечены радаром «Хелены», и, будучи в 4000 ярдов от противника, Смолл решил взять инициативу в свои руки. «Лэффи» выпустил несколько осветительных снарядов; как раз в это время два линкора осветили прожекторами идущие впереди эсминцы. Потрясение при виде противостоящих кораблей усилилось, когда оба судна открыли огонь по «Фарнхолту» и «Дункану». Один из 14-дюймовых снарядов разорвался в переднем орудийном погребе «Дункана», и взрыв расколол эсминец надвое. «Фарнхолт» оказался удачливее, но ненамного: 1500-фунтовый снаряд ударил в маленький корабль и поджег его, после чего тот затонул. Принеся в жертву свои эсминцы, Смолл получил возможность быстро отступить. Обе крейсера открыли огонь по «Харуне», взорвав 5-дюймовую вспомогательную батарею, но крепкая броня корабля выдержала большую часть остальных ударов.
Ответный огонь оказался смертельным. Смолл был убит, когда снаряд попал в мостик «Солт-Лейк-Сити». Обе передние башни были разрушены, и только затопление переднего погреба спасло корабль от страшного взрыва. «Хелена» пострадала сильнее, потеряв всю свою мощь. Курита, однако, не стал развивать успех своего разрушительного огня и продолжал отступать. Его фланговые корабли дали торпедные залпы по американским судам, чтобы прикрыть отход; две торпеды выпотрошили дрейфующую «Хелену», и она быстро затонула.
На следующее утро самолеты с аэродрома Хендер-сон обнаружили разбитую «Аобу» и эсминец эскорта и потопили оба корабля, поквитавшись за резню минувшей ночи. «Солт-Лейк-Сити» был в состоянии дотащиться до стоянки — но не дальше, ибо повреждения, полученные кораблем в бою, превосходили способности команды удержать его на плаву. Битва при мысе Эсперанс началась с замечательной победы — в первый раз американский флот встретился с японским лицом к лицу и одержал верх. Но схватка с Куритой превратила победу в тяжелое поражение. Скотт вступил в сражение с девятью кораблями; теперь же лишь эсминец «Лэффи» был пригоден к бою. «Сан-Франциско» и «Бойс» следовало отправить в порт для капитального ремонта. Погибло более 700 американских моряков.
Последствия не заставили себя ждать. На Эспириту-Санто Гормли, уверенность которого снова была поколеблена — на этот раз гибелью Скотта и 64-й группы, — приказал Тернеру прервать подготовку к отправке подкрепления. Седьмой полк снова не смог присоединиться к своей дивизии. Хуже того: исход сражения снова поднял вопрос о будущем Гуадалканала. Потеря восьми кораблей стала почти критической. Никто в южном районе Тихого океана и в Вашинггоне не сомневался в том, что скоро США превзойдут своих японских противников в материальном обеспечении; но будущее не могло кормить пехотинцев на Гуадалканале и снабжать их оружием в настоящий момент.
Пока американцы решали вопрос о своем присутствии на Гуадалканале, японцы также пересматривали свои позиции. Столкновение у мыса Эсперанс стоило им «Аобы» и двух ценных эсминцев, вместе с крейсет ром «Фуратака», который был поврежден так сильно, что его следовало отправить в порт для капитального ремонта. Повреждения на «Харуне» были минимальными, однако отзвуки удивления и опрометчивого отступления Куриты породили споры, парализовавшие дальнейшую работу на весь день. 10 000 солдат дивизии Сендаи были готовы к переброске на остров, что являлось теперь более сложной задачей из-за активного ночного вмешательства США. Дополнительные флотские соединения туда отправляли неохотно. Транспорты разрабатывали планы во время движения.
Очень важное для перевозки значение имел конвой из шести быстроходных транспортов, каждый со своими десантными судами и эффективной противовоздушной защитой. Суда могли перевезти более 4500 человек Сендаи, а также 100– и 150-миллиметровые орудия и боеприпасы, Первую танковую роту (десять легких танков «Тип-97») и провиант. Оставшиеся войска, техника и припасы должны были быть доставлены обычным эсминцем «токийского экспресса», который оборачивался за десятидневный срок. Для защиты конвоя и подавления активности авиации США было собрано артиллерийское соединение; на этот раз туда вошли линкоры «Хиэй» и «Киришима». При необходимости во время атаки могли быть посланы дополнительные артиллерийские силы.
На Гуадалканале Вандегрифт устраивал оборону, не дождавшись Седьмого полка. Он переправил на остров с Тулаги остатки Второго полка и отправил их на соединение с родственными батальонами, стоявшими на линии обороны Матаникей. Он повторно доложил вышестоящим о своем намерении удерживать остров так долго, пока у него будут пехотинцы, чтобы стрелять, и самолеты, чтобы летать.
Ночью 24 сентября японские линкоры — снова не замеченные американскими разведчиками — открыли огонь по аэродрому Хендерсон с расстояния в 29 000 ярдов. Следуя указаниям с самолетов-наблюдателей, которые были подняты в воздух специально для этого, корабли обрушили на цель почти тысячу тяжелых снарядов в течение следующих девяноста минут. Результат был ужасающим. Аэродром был приведен в состояние полной непригодности; более 80 процентов SBD было повреждено или уничтожено; все авиационное топливо вытекло. Единственным светлым пятном было то, что уцелел Первый истребительный полк и более половины истребителей. Хотя они и были готовы подняться в воздух, чтобы противостоять обстрелу, первая группа транспортных эсминцев не встретила сопротивления. Их движение было замечено, но Соединенные Штаты ничего не могли сделать в этот день. Отсутствие сопротивления позволило японскому конвою, идущему к берегу, развить большую скорость.
Воздушная операция США началась на следующий день неожиданно, благодаря быстрой присылке боеприпасов и большого количества самолетов. Дозаправка машин все еще была сложным вопросом, который решился, когда были обнаружены тайники с «неприкосновенным запасом» горючего. Тем не менее сопротивление приближающемуся конвою было минимальным. 26 сентября в полночь шесть транспортов, в том числе и цепочка эсминцев «токийского экспресса», встали на якорь около Тассафаронги и начали высадку войск. Никакой реакции со стороны американцев не было до наступления светлого времени. Рано утром 27 числа японцы, уверенные в том, что аэродром Хендерсон выведен из строя, обнаружили, что их атакуют. Во время сражения, длившегося весь день, три транспорта были уничтожены, однако почти все солдаты и большая часть припасов остались невредимыми. Японцы отплатили за налет еще одной бомбардировкой с крейсеров «Хокаи» и «Кинугаса». Еще более грозным для американцев стал первый артиллерийский обстрел из недавно привезенных 150-миллиметровых орудий, Они были расположены к западу от Матаникей, но снаряды долетали до аэродрома. К счастью, боеприпасов для них все еще не хватало.
Вандегрифт предупредил своих начальников, что нa остров высадилось, по приблизительному подсчету, около 10 000 человек вражеского войска. Эта новость пришла в одно время с известием о том, что перевозивший топливо конвой из четырех судов был атакован самолетами с японского авианосца и остановлен, причем было потеряно судно «Меридит». Петля на горле пехоты, находившейся на острове, затягивалась.
В то время, как войска Вандегрифта окапывались в ожидании японской атаки (которая, он знал, должна была последовать), судьба острова обсуждалась в Вашингтоне на самом высоком уровне. Гормли считал, что не сможет обеспечить поставки пехотинцам; это мнение подпитывалось его природным пессимизмом. Оно оказалось сильнее утверждений Вандегрифта о том, что он может удержать остров. После гибели 64-й оперативной группы в южном районе Тихого океана остался один авианосец, два линкора, три тяжелых и четыре легких крейсера — против Объединенной флотилии под командованием Ямамото, состоящей из четырех тяжелых и двух легких авианосцев, четырех линкоров и восьми тяжелых крейсеров, находящихся в районе непосредственных действий. Если учесть необходимость эскорта для «Хорнета», баланс сил в районе склонялся явно не в пользу американцев. Дважды были предприняты попытки укрепить плацдарм высадки, и обе попытки оказались неудачными. Становилось все труднее подвозить провизию. В такой ситуации Гормли мало на что надеялся .
Мрачная оценка ситуации, данная Гормли, стала причиной возобновления споров в Вашингтоне между начальниками Генерального штаба армии Маршаллом и его военно-морским оппонентом, адмиралом Кингом. Макартур в Австралии продвигал свои планы действий в юго-западном районе Тихого океана; шум споров между Маршаллом и Кингом достиг, наконец, Белого дома. 3 октября президент Рузвельт дал понять, что большая часть усилий должна быть сосредоточена на Европе, а затем придет время и для Тихого океана. Еще важнее было то, что он категорически заявил Кингу: тот должен снабжать пехотинцев так хорошо, как только сможет, — но если не сможет, то войска должны быть выведены. Общественное мнение Америки, сказал президент командующим, не примет потери Первой дивизии морской пехоты. Выйдя от Рузвельта, Кинг передал приказы президента Гормли.
