Когда банк предоставил кредит предприятию Z, баланс банка приобретает следующий вид.
Понятно, что банкир постарается обмануть себя и решит, что он получил деньги вкладчика на условиях займа. Более того, ему и в голову не придет ни то, что, предоставив предприятию Z кредит, он создал из ничего 900 000 д.е., ни тем более что он предоставил кредит, не обеспеченный предшествующим реальным увеличением чьих-либо сбережений. К тому же банкир понадеется на естественное уравновешивание изъятия вкладов новыми вкладами и, согласно своему «опыту», сочтет решение поддерживать наличность, или страховой фонд, на уровне 10 % (что соответствует 100 000 д.е. наличных денег) более чем достаточным для удовлетворения требований клиентов по обычным снятиям денег с их вкладов[261]. Вся эта конструкция возможна только потому, что клиенты верят в то, что банк будет соблюдать свои будущие обязательства. Банк должен создать эту веру посредством безупречного хранения и обеспечения сохранности денег, не занимаясь незаконным присвоением [денег клиентов] в течение длительного периода времени[262].
Можно понять, что банкир не обязан знать экономическую теорию и потому может не распознать фундаментальные экономические события, которые мы только что описали. Куда трудней оправдать то, что такое присвоение вкладов составляет нарушение традиционных принципов права, которые в отсутствие теории, объясняющей в том числе и социальные процессы, служат единственным надежным руководством, следуя которому можно избежать тяжкого социального ущерба. Однако любой разумный человек, банкир или нет, безусловно, способен разглядеть некоторые признаки того, что происходит в действительности. Зачем банкиру необходимо поддерживать вообще какой-либо коэффициент резервирования? Разве ему непонятно, что, когда он действует законно, в качестве посредника между заимодавцами и заемщиками, ему это не нужно? Разве ему непонятно, как утверждает Рёпке, что его банк представляет собой «учреждение, которое, находя возможным держать меньше наличности, чем обещает выплатить, и живя на эту разницу, постоянно обещает больше, чем может заплатить на деле, и в результате может плохо кончить»?[263] Как бы то ни было, все это лишь знаки, которые любой практический человек может истолковать множеством способов. Принципы права существуют именно для этого. Они играют роль «автопилота» для поведения, облегчая сотрудничество между людьми, хотя, учитывая абстрактную природу этих принципов, мы не всегда можем в точности определить их роль в процессах социального взаимодействия.
Мизес правильно указывает, что до тех пор, пока сохраняется доверие к банку, банк сможет продолжать использование большей части депонированных средств, а клиенты не будут знать, что у банка недостаточно ликвидности для удовлетворения всех его обязательств. Это равносильно тому, как если бы банк нашел постоянный источник финансирования в создании новых денег – источник, который бьет до тех пор, пока публика сохраняет веру в способность банка исполнять свои обязательства. Пока обстоятельства будут такими, как описано выше, банк сможет использовать вновь созданную ликвидность не только на предоставление кредитов, но даже на покрытие своих расходов или с другими целями. Короче говоря, способность создавать деньги из ничего генерирует богатство, которое банкир может с легкостью присвоить, при условии, что клиенты не сомневаются в его добросовестности. Генерирование такого богатства причиняет вред многим третьим сторонам, на которые падает некоторая доля ущерба, нанесенного действиями банкира. Этих людей невозможно идентифицировать, и они едва ли осознают понесенный ими ущерб и уж тем более не способны определить его виновника[264].
Хотя частные банкиры зачастую могут не сознавать, что их способность создавать новые деньги из ничего (используя вклады клиентов для предоставления кредитов) является источником гигантских прибылей и могут наивно полагать, что просто ссужают часть того, что получают, большинство их прибылей все же извлекается из общего процесса, в рамках которого они функционируют, но значения которого не осознают. Подтверждение этому мы увидим ниже, когда изучим воздействие банковского дела с частичным резервированием на банковскую систему в целом. Банкиры, однако, прекрасно понимают, что, ссужая [под проценты] бóльшую часть средств с вкладов клиентов, они извлекают гораздо большую прибыль, чем если бы действовали лишь как законные посредники между заимодавцами и заемщиками (см. бухгалтерские записи с (1) по (6), или просто предоставляя расчетно-кассовое обслуживание (см. записи (8) и (9)). На кредите, предоставленном предприятию Z, банк А зарабатывает 15 % суммы кредита (900 000 д.е.), т. е. 135 000 д.е. При этом делается следующая запись:
Если предположить, что банк предоставляет описанные выше услуги по расчетно-кассовому обслуживанию, что типично для текущих счетов, неся при этом операционные расходы в размере 20 000 д.е., то, покрывая их из дохода по процентам, он может предоставлять эти услуги совершенно бесплатно. Следующая запись касается операционных расходов:
При том что банк абсолютно обосновано может продолжать брать за свои услуги 30 000 д.е. (3 % суммы депозита), он может предлагать эти услуги вкладчикам бесплатно, чтобы привлечь больше вкладов, преследуя более или менее неявную цель использовать их для предоставления кредитов. Но и в этом случае на процентах он все же заработает огромную прибыль, равную 135 000 д.е., минус 20 000 д.е. операционных расходов.
На самом деле банковская прибыль 115 000 д.е. более чем вдвое превышает законную прибыль, которую он мог бы извлечь из финансового посредничества между заимодавцами и заемщиками, и более чем в десять раз – ту, которую он имел бы, получая от клиентов оплату за расчетно-кассовые услуги[265].
Отчет о прибылях и убытках банка будет, следовательно, выглядеть так:
После выполнения всех операций баланс банка будет выглядеть следующим образом:
Практика бухучета в англосаксонском мире
Английские банковские методы отражают меньше сомнений в ясности записей на счетах при создании из ничего фидуциарных средств. Действительно, как утверждает Хайек, «английские банки практикуют кредит счета клиента на сумму выданного займа до того, как этот заем начал использоваться»[266], [267].
