— Никто не может быть сильнее тебя, — решительно заявила я.
— Если бы ты была права!
— Так он глава Десятого округа, или что?
— Да. Что-то вроде того.
Билл всегда помалкивал о том, как вампиры устраивают свои дела. И до сих пор мне это нравилось.
— И чего он хочет? Что случится, если я откажусь?
Билл опустил первый вопрос.
— Он пришлет кого-нибудь — одного или нескольких, — чтобы привезти тебя.
— Других вампиров.
— Да. — Глаза Билла были непрозрачными, коричневыми и сияющими.
Я попыталась обдумать это. Я не привыкла, чтобы мной командовали. Я не привыкла к отсутствию выбора. Оценка ситуации заняла у меня несколько минут.
— И ты будешь вынужден сражаться с ними?
— Конечно. Ты моя.
И снова это «моя». Похоже, именно это и имелось в виду. Мне хотелось заскулить, но я понимала, что смысла в этом мало.
— Наверное, мне лучше поехать, — сказала я, стараясь, чтобы это не прозвучало горько. — Это просто старый добрый шантаж.
— Сьюки, вампиры — не люди . Эрик использует лучшие средства для достижения цели, которая состоит в том, чтобы доставить тебя в Шривпорт. Ему не нужно было все это проговаривать, я и так все прекрасно понял.
— Что ж, теперь и я понимаю, но мне все это не нравится. Попала я между молотом и наковальней. И чего же он от меня хочет? — И тут мне в голову пришел самый очевидный ответ, и я в ужасе уставилась на Билла. — Нет, этого я не стану делать!
— Он не станет заниматься с тобой сексом или кусать тебя, пока не убьет меня. — Сияющее лицо Билла утратило все знакомые признаки и стало совершенно чужим.
— И он это знает, — догадалась я. — Так что должна быть еще какая-то причина.
— Да, — согласился Билл. — Но я ее не знаю.
— Что ж, если тут дело не в моем физическом очаровании и не в необычности моей крови, значит, причина в моей… маленькой странности.
— В твоем даре.
— Пусть, — сказала я, источая сарказм из каждого слова, — в моем бесценном даре. — Весь гнев, который, как мне казалось, я выплеснула, снова навалился мне на плечи, словно четырехсотфунтовая горилла. Я была до смерти перепугана. Интересно, как чувствовал себя Билл? Я боялась даже спросить об этом.
— Когда? — спросила я вместо того.
— Завтра вечером.
— Вот вам изнанка свиданий с необычным парнем! — Я смотрела поверх плеча Билла на рисунок обоев, которые десять лет назад выбрала моя бабушка. И пообещала себе, что если я благополучно переживу это, переклею обои.
— Я люблю тебя, — его голос был не более, чем шепотом. То не было виной Билла.
— Я тоже тебя люблю, — сказала я. Мне надо было удержаться от мольбы. «Пожалуйста, не позволяй злым вампирам причинить мне вред. Пожалуйста, не позволяй им изнасиловать меня». Уж если я чувствовала себя между молотом и наковальней, то как же должен был чувствовать себя Билл? Я не могла даже оценить степень его самоконтроля. Да был ли он действительно спокоен? Может ли лицо вампира искажаться от боли и тем являть беспомощное отражение внутреннего смятения?
Я изучала его лицо, его знакомые четкие линии и белую матовую кожу, темные дуги бровей и гордую линию носа. Клыки Билла лишь слегка торчали, тогда как гнев и желание заставляли их полностью обнажаться.
— Вечером, — сказал он. — Сьюки… — Его руки заставили меня лечь рядом с ним.
— Что?
— Я думаю, что вечером тебе стоит выпить моей крови.
Я скорчила гримасу.
— Как? Разве тебе завтра не понадобится вся твоя сила? Я-то в порядке.
— Как ты чувствуешь себя с тех пор, как отпила от меня? С тех пор, как моя кровь оказалась внутри тебя?
Я подумала.
— Хорошо, — признала я.
— Ты болела?
— Нет, но я и так почти никогда не болею.
— У тебя было больше сил?
— Когда ты не отбирал их! — ехидно ответила я, слегка усмехнувшись.
— Ты стала сильнее?
— Я… да, пожалуй. — Впервые я осознала, сколь необычно было то, что я одна втащила новое кресло неделю назад.
— Стало ли тебе легче управлять своей силой?
— Да, это я заметила. — Это я приписала тому, что стала расслабляться.
— Если ты отопьешь моей крови сегодня вечером, завтра у тебя будет больше возможностей.
— Но ты станешь слабее!
— Если ты не возьмешь много, я оправлюсь, пока сплю днем. И потом, можно найти кого-нибудь, чтобы напиться завтра перед встречей.
Мое лицо исказилось от боли. Подозревать, что он делает это, и знать — две совершенно разные вещи.
— Сьюки, это ради нас. Никакого секса ни с кем другим, это я тебе обещаю.
— Ты и вправду считаешь, что все это необходимо?
— Может, и необходимо. По крайней мере, это может оказаться полезно. А нам потребуется любая помощь.
— Ну хорошо. И как мы это будем делать? — У меня было лишь самое туманное воспоминание о ночи, когда меня избивали, и я была этому рада. Он с интересом посмотрел на меня. Мне показалось, что он удовлетворен.
— Ты не возбуждена, Сьюки?
— Тем, что стану пить твою кровь? Прости, это не совсем в моем вкусе.
Он покачал головой, словно это было выше его понимания.
— Я забыл, — просто сказал он. — Я забыл, что ты другая. Ты предпочтешь шею, запястье, пах?
— Только не пах, — поспешно сказала я. — Не знаю, Билл. Мне все равно.
— Шея, — сказал он. — Ляг на меня, Сьюки.
— Это похоже на секс.
— Так проще.
Я оседлала его и мягко опустилась. В этом было что-то странное. Такую позицию мы использовали, когда занимались любовью, и ни для чего больше.
— Кусай, Сьюки, — прошептал он.
— Но я не смогу! — запротестовала я.
— Кусай, иначе придется пользоваться ножом.
— Но у меня не настолько острые зубы, как у тебя!
— Они достаточно остры!
— Тебе будет больно!
Он тихо рассмеялся. Я чувствовала, как его грудь колышется подо мной.
— Черт! — выдохнула я и, разозлившись, укусила его шею. Я сделала все правильно, поскольку смысла растягивать не было, и ощутила металлический привкус крови во рту. Билл мягко застонал, его руки прошлись по моей спине и ниже, а пальцы настигли меня.
Я прерывисто вдохнула.
— Пей! — приказал он, и я присосалась. Он застонал, громче, сильнее, я почувствовала, как он вжимается в меня. По мне прокатилась волна безумия, я приникла к нему как рыба-прилипала, а он вошел в меня, начал двигаться, а руки его теперь сжимали мои бедра. Я пила и плыла средь видений, видений, за которыми стояла тьма. Нечто белое, поднимающееся из земли и отправляющееся на охоту, восторг от гонки по лесу, жертва, задыхающаяся впереди, возбуждение от ее страха, погоня, мчащиеся ноги, слышно, как бьется кровь в венах преследуемого…
Билл издал протяжный стон и сотрясся во мне. Я оторвалась от его шеи, и волна темного восторга вынесла меня в море.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
