— Нет, святой отец. Не кажется. Возможно, это испытание предназначено для меня, и бог учит именно меня милосердию и любви к ближнему своему. Зачем же я буду противиться его воле?
Этот разговор становился всё более странным, и Ирэн уже искренне не понимала, чего добивается отец Фитус.
3
Наконец, Ирэн не выдержала:
— Отец Фитус, я не понимаю цели ваших расспросов.
Старик вздохнул, как-то неуверенно развёл руками и сказал:
— Я не вижу в вас зла и ненависти, леди… Но и большой силы я в вас не вижу. А она, сила, вам очень понадобится – меня отзывают.
— Э-э… в каком смысле – отзывают?!
— Капитул решил, что я принесу больше пользы на другом месте. — он посмотрел Ирэн в глаза, и она с удивлением поняла – он совершенно трезв.
— И кто же будет заботиться о спасении душ жителей замка Моронго?!
— Я не знаю точно, кого пришлют, леди. Но думаю, он будет молод и хорош собой.
— Хорош собой?!
— Да, леди…
Ирэн ждала объяснений, но святой отец молчал. Тогда она, стараясь не насторожить его, аккуратно подошла с другой стороны.
— Отец Фитус, а чем вас заинтересовала судьба детей? Что беспокоит вас? Обещаю, я не буду использовать эти знания во вред ни вам, ни детям. Мне просто хотелось бы понять…
— Я пришел в лоно матери нашей церкви после смерти моего брата-близнеца. Приняв сан, я смог помогать его женщине и ребёнку. — старик посмотрел леди в лицо и усмехнулся – видно было, что она не понимает, о чём, вернее, о ком речь. Непонятно, что думал лорд Беррит, оставляя женщину, да ещё столь юную, править этими землями. Но и особого выбора у святого отца не было. — Капитан Оллин – мой племянник.
— А маленькая Лорен? Вы знали, что она его ребёнок?
— Знал. И много раз просил его прекратить всё это…
Помолчали…
— Отец Фитус, давайте поговорим откровенно. Я понимаю теперь, чего вы боялись. Я готова принести клятву на священной книге, что не желаю зла детям. И обещаю позаботиться о них. Но мне важно уцелеть и самой. Думаю, кроме меня у малышей больше не найдётся защитников в этом замке. Вы понимаете это?
— Да, пресветлая леди, понимаю… Потому я и хотел узнать ваши планы на жизнь Лорен. Я не смогу сказать вам многое, я связан клятвой. Но повторю вам свои мысли по поводу преемника – думаю, он будет молод и красив. Вы должны стать очень внимательной, леди! Ни одного лишнего слова! Более я ничего сказать не могу. Но подумайте о следующем – молодая и религиозная вдова может переписать земли церкви.
Ирэн оторопела. Святая матерь-церковь в соперниках у неё? Пожалуй, это слишком! Получается, церковь прицелилась на два достаточно больших земельных владения? На земли графства и земли сквайра, о которых не стоит забывать – пока что они принадлежат Ричарду. После его смерти перейдут ей. Значит, охрана, причём довольно серьёзная, нужна не только ей, но и лорду.
— А теперь ступайте, леди… Вы и так задержались слишком долго, ни к чему плодить сплетни. И не бросайте девочку, прошу вас…
Отец Фитус отбыл из замка в чёрной церковной карете через день. А ещё через три дня, после обеда, Ирэн доложили, что прибыл новый замковый священник – отец Клавдий. Ирэн в сопровождении слуг и солдат поспешила на крыльцо замка. Такого гостя лучше встретить лично, со всеми возможными «ку» и приседаниями.
Возле чёрной кареты суетились двое служителей и пара конюхов. Кроме кареты, отца Клавдия сопровождал ещё и обоз с добром – сундуки, тюки и свёртки, слуги сейчас перетаскивали всё в покои. В новые покои. Ирэн озаботилась тем, чтобы комнаты священника были расположены подальше от жилых комнат «семьи». Нравится это ей самой или нет, но её «семья» сейчас – это те люди, за которых она несёт ответственность, и чьё поведение нужно корректировать, не позволяя им слишком близко дружить с церковником. Лорд Ричард, сквайр Ронг, Дикон и малышка Лорен с нянькой, капитан королевских гвардейцев и личные слуги.
Высокий – первое, что заметила леди Ирэн. Священник приблизился к крыльцу, где стояли встречающие, и вежливо кивнул. Ирэн и все остальные поклонились чуть ниже, показывая своё почтение церкви. Шёлковая чёрная ряса играла благородными муаровыми переливами на солнце. Аккуратная холёная бородка, а не привычная лопата священников, ярко-синие глаза, приторный запах благовоний и пота, белые ухоженные руки – видно, что работой святой отец себя не утруждает.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Конечно, за комнатами священников следили горничные, им подавали еду и стирали одежду, но ни у Карпия, ни у Фитуса не было таких длинных холёных пальцев с полированными ногтями. Особенно мерзко выглядели мизинцы – там были самые длинные ногти. Эта вот «красота» подчёркивала статус владельца, объясняла всем прочим, что хозяин не пачкает рук чёрной работой. За спиной у отца Клавдия – два невысоких, невзрачных служителя. В простой чёрной одежде, с невыразительными постными лицами и глазами долу.
Ирэн смотрела, откладывая первые впечатления «на потом» – обдумать и оценить здраво. Высок и хорош собой, смазлив и крепок телом. Вполне годится для того, чтобы привлечь одинокую молоденькую девушку. Наверняка ещё и говорлив… Служители – помощники. Будут собирать сведения и настраивать народ в его пользу. Точнее, гадить будут ей, там, где только смогут.
— Дочь моя, я прибыл помочь тебе сохранить свет души в делах многотрудных.
Как и ожидалось – голос бархатный, обволакивающе-глубокий и сильный. Ну, всё правильно – баба слаба по определению. Молодую растерянную графиньку должно тянуть к силе и мужественности святого отца. Ирэн слегка вздохнула, понимая, что покоя в доме не будет, и ответила:
— Я благодарна матери-церкви за заботу о моей душе и душах всех слуг этого замка. Надеюсь, наше гостеприимство будет вам по нраву – я приказала отвести вам лучшие покои в замке.
Покои миссы Альты действительно были самыми роскошными в замке. Их вычистили и проветрили, а заодно и заколотили двери на чёрную лестницу – не пристало таким важным гостям иметь возможность шастать бесконтрольно по замку и подслушивать-подглядывать за прислугой.
Ирэн понимала, что сделать ничего серьёзного с соглядатаями не может. Пока не может. У святого отца и так есть доступ ко всем секретам – тайна исповеди нарушалась священниками и в её прошлом мире. Потому леди не верила, что в этом святой отец будет хранить чужие секреты как положено.
Ричарда пришлось перевести в другие комнаты. Это вызвало скандал, но Ирэн с честью выдержала его.
— Лорд Ричард, помня о том, как осквернены самые богатые в замке покои, я сочла за благо отдать их под жильё святому отцу. Не пристало ни вам, ни мне жить в такой роскоши. Или вы плохо усвоили урок? Или мало вам божьего гнева? — она смотрела на мужа прозрачными голубыми глазами, перебирала чётки и вовремя опускала взгляд. Пусть думает, что она вот такая святоша и искренне собирается замаливать его грехи. Поверит или нет – его проблемы. — В конце концов, вы сами позволили мне распоряжаться всеми туалетами миссы Альты. Я продам их и пущу на богоугодные дела.
— Да пусть он забирает эти чёртовы покои…
— Не богохульствуйте, лорд Ричард! Или вы думаете, что вам теперь всё дозволено? Вам самое время побеспокоиться о душе!
Лорд весьма отчётливо скрипнул зубами, на лбу надулись крупные жили – он еле сдерживался. Наконец, сумел взять себя в руки:
— Ирэн, пусть он селится в этих покоях. Я не против. Зачем переводить меня из моих комнат? Здесь мне всё привычно.
Совсем дурак что ли? Ирэн искренне недоумевала. Неужели не понимает, что… Хотя да, не понимает. С ним отец Фитус вряд ли разговаривал откровенно. Значит, нужно придумать хороший резон.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Лорд Ричард, вы хотите просыпаться от звуков ночных богослужений? От беготни служек по коридорам? Мне говорили, что вы и так очень плохо спите. Если вы будете настаивать – я оставлю вас здесь. Это не тот вопрос, из-за которого стоит ссориться. Но я решила, что вам лучше переехать в комнаты, где из окна видно тренировки солдат. Тогда вы могли бы сидеть в кресле и наблюдать…
