- Мам, а батя сегодня в дневную?
- Ага, в дневную. Я надеюсь, ты до его прихода с работы не умотаешь по своим Ленкам-Зинкам?
- Да что ты, мам! Мои Ленки-Зинки все замужем уже, детишек нянчат. Так что у меня тут никого нет такого важного, чтоб я всё бросил и побёг новости узнавать. А парни все почти разъехались уже.
- Переписываетесь хоть?
- Да ну. Чего я напишу? Мол, работаю, ем, сплю… Никаких интересных событий в наших жизнях не происходит. Развод мой давно уже все обсудили и забыли.
- Что да, то да. Накуролесил ты по молодости. Сейчас хоть думаешь головушкой своей, прежде чем лезть куда на попадя?
- Да. Думаю, мам. Не волнуйся.
Что-то видимо мать уловила в этом «да», потому что посмотрела на сына с сомнением и вздохнула. А Николай вспомнил свои приключения в одной заброшенной рукотворной пещере и тоже вздохнул.
- Ой, мам! Я ж тебе подарок привез! – Он метнулся к чемодану, так и валяющемуся около крыльца, а через полминуты вернулся в беседку с женскими электронными часами, купленными в Челябинске следующего тысячелетия специально для матери. – Вот, давай руку, я их тебе сейчас нацеплю.
- И что это такое? – Мать с сомнением крутила рукой перед своим лицом, пытаясь определить даже не предназначение прибора, а его цену. Она не очень любила дорогие бесполезные подарки. Считала, что осенние ботинки, к примеру, гораздо полезнее вазы.
- Японские часы, ничего не боятся и никогда не ошибаются.
- Я же почему часы не ношу на руке, потому что заводить забываю всё время. А что толку от часов, которые встают? Смотришь, еще обед, а потом выясняется, что уже мужу домой возвращаться, часы стоят!
- Эти заводить не надо. Только через два года батарейку поменять. Димка сбегает в часовую мастерскую, ему там новую батарейку вставят, и опять два года думать не надо про завод. Они и воды не боятся, и если стукнешь, то ничего им не будет. Технология будущего, я тебе говорю!
- Ну посмотрим, коли так. Небось у спекулянтов купил?
- У хороших людей. По знакомству, - слукавил Герасимов, чтоб не вдаваться в фантастические подробности приобретения часов.
- А отцу что купил?
- Тоже часы, только мужские. Сама знаешь, он форс любит.
- Это да. Если прямо из Японии, то не удержится, похвастается подарком. Еще и подчеркнет, что старший сын уважил.
Так и вышло. Отец, пришедший со смены и заставший своего старшего отпрыска в родном доме не стал напускать на себя показную суровость. Обстоятельно расспросил про дела в автоколонне, вместе с сыном порадовался поступлению новых машин, надавал советов по обустройству недавно полученной служебной квартиры.
- Ты, главное, запомни – ежели проживёшь в ней десять лет, то потом тебя с неё сковырнуть никто не сможет. Закон такой!
- Отец, чего ты такое говоришь. Коля какое-никакое, а начальство. Женится, ему двухкомнатную выделят, да не служебную, а из общего фонда. А то и вовсе…
- Что вовсе? Перебила, так договаривай. – Муж сурово посмотрел на перечащую супругу.
- А то! Наберёт Коленька стаж руководителя, да и вернется в Донецк. Не просто инженером каким, а начальником! С опытом руководства! – Материнский палец поднялся вверх как восклицательный знак. – Коля, ты вашего директора замещаешь?
- Замещаю, когда он в отпуске.
- Вот! Такими у нас не разбрасываются! Я поговорю с кумой, та с шурином, у него брат жены в райкоме…
- Понеслась! Вот же вы Прокопенки все через эти свои кумьи штучки всё устроить норовите! Колька сам решит, чего и как! – Удар кулаком по столу был скорее признаком хмельной удали, чем гнева. Потому как возвращение сына – это ни разу не повод не выпить пару стопок беленькой. А уж раз и сын поддержал, то прямо нельзя не выпить. Зря он что ли ночей не спал, растил первенца. Помощник из него так себе так хоть выпить с ним можно.
- Вот, батя, это тебе! Японские фирменные часы. Во всём Союзе таких штук пять всего на руках, – В кои веки Николаю удалось не соврать по поводу подарка.
- Это ж сколько они стоят, раз ни у кого нет?
- А раз нет в продаже, то и неизвестно. Люди из Японии привезли на заказ. Смотри какая функция у них есть: вот так рукой делаешь, как к лицу подносишь, и у них подсветка включается, чтоб в темноте время было видно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Ох ты ничего себе, само включается? А потом гаснет?
- Обязательно. И можешь в них хоть нырять – они ничего не боятся.
- А я проверю. Если соврал - свои отдашь.
- Проверяй, отец! Я сто раз проверял, у меня такие же.
Пару дней Николай практически не выходил из дома, напитываясь ощущением родины, покоя и любви. Подновлял забор, занимался всей той мелочёвкой, которой накапливается в частном доме воз и маленькая тележка. Хозяева, постоянно видящие отошедшую доску или слышащие скрипящую дверь, не видят и не слышат постепенно накапливающийся непорядок, пока не запнутся или не упадёт на голову что-то. Это нормально, так уж человек устроен. Зато если приезжаешь домой раз в год, весь мелкий непорядок виден. Вот Николай и бросился устранять всё, что приходило и просилось в его руки. Пират, счастливый от того, что его на все эти дни спустили с цепи с радостным лаем крутился под ногами и помогал изо всех сил. Вот только за великом бегать отказался – не по чину ему, видите ли. На третий день, приведя в порядок велосипед, Николай пытался взять на прогулки собаку, но встретил непонимание со стороны пса – а не больно и надо! Скататься на реку можно и одному, а компания найдется прямо там.
Компания и впрямь нашлась: ладный уверенный в себе молодой мужчина в модных очках и импортных часах привлекал внимание девушек, загорающих у реки. А когда они заметили, что он и купается в часах, то поняли – есть повод для знакомства. Бойкие и смелые втроём против одного девчонки взяли Николая в плен, а потом пытками заставили рассказать, откуда он такой красивый вынырнул. Ах Уральские горы, ах лютые морозы, ах птицы на лету замерзают! Ах большой начальник, ах машина не нужна, у него целая автоколонна в распоряжении. Ах на охоту, ах на вездеходе вместе с милицейским начальством! Ах медведи, ах броневик… Смешались в кучу приключения этого века и следующего, Герасимов сам уже плохо улавливал нить своего повествования, исполняя арию токующего тетерева.
А потом девчонки засобирались, бывают и летом у студенток дела. Дернувшийся было Коля угостить их мороженым сам себя притормозил. Во-первых, за тремя зайками гнаться нерационально, как учит пословица. А кроме того, не факт, что девушки к продолжению общения готовы. Так что договорились встретиться той же компанией на том же месте завтра. Как опытный кандидат в Дон Жуаны Герасимов знал, что на самом деле не он будет выбирать, с какой из подружек углублять отношения. Они между собой всё обсудят, взвесят его, а потом вынесут решение, кому из троих улыбаться шире. И там у них такие расклады, особенно если давно дружат, что даже суперкомпьютер следующего века не рассчитает правильно.
Да и есть ли оно, правильное решение. А кстати, да. Правильно ли пудрить мозги девушке, если не собираешься её увозить в суровые дали? «То, что они нашему брату мозги канифолят, это нормально, такое у них предназначение. Или у нас? Но уместно ли мне… Ага, ты еще скажи про комсомольскую этику! - сам себя перебил Герасимов. – Забыл, что ли, куда всё приехало вместе с «Моральным кодексом строителя коммунизма» и прочими пропагандистскими штампами?» Действительно, как-то быстро у него из головы вылетело знание о будущем. Эдак он скоро сам начнет верить, что подаренные родителям часы привезены по заказу из солнечной Японии. А деньги, что лежат в кармане куртки, заработаны честным трудом, а не куплены через всемирную паутину. В жарком климате родного города под сенью родительских яблонь как-то незаметно ушли в тень воспоминания и мысли и суровом будущем. Суровом и жестоком прежде всего для этого края, для этого города, где на одной из площадей стоит памятник товарищу Артёму. Тому самому, город чьего имени сровняли с землёй в боях между русскими и украинцами.
