— Наконец прорвался… — а затем они оба повалились на пол.
Отлично закончился вечер! Просто шикарно!
Нервный смешок сорвался с губ. Само вышло. Немного отсмеявшись, я переползла на край кровати. Как раз в этот момент мужчины поднялись.
А все же трусы на Лейнарде имелись. Даже не знаю, разочаровалась я этому факту или нет. Мозги явно еще плохо работали.
— Я…я… — Лейнард дикими глазами смотрел то на меня, то на ректора. — Я…
Ох как его бедного пробрало.
— Луноход тринадцатый, — пробормотала я и хмыкнула.
Ведь точно луноход. Лунатик.
— Что?
— Луноход, — охотно повторила, — тринадцатый.
— Луноход? — переспросил он. — Это что? Способ передвижения по луне, спутнику вашего мира?
Надо же, я и не знала, что Лейнард настолько осведомлён.
— И почему именно тринадцатый? — недоуменно спросил он, начав ровно дышать.
Ректор широко улыбнулся и подмигнул мне.
— Не знаю, — честно ответила мужчине. — Просто, в детстве в фанты играли. Это когда вытягиваешь бумажку с заданием и выполняешь то, что там написано. Я изображала этот самый луноход тринадцатый.
Я вздохнула, подумала секунду, а затем встала на руки и ноги, и продемонстрировала:
— Я — луноход тринадцатый, — прошлась по кровати, радуясь, что на мне пижама с брюками и трусами я не свечу, как некоторые. — Я — луноход тринадцатый…
Вполне ожидаемо, что мужчины рассмеялись. И если Лейнард немного натянуто, то ректор громко и задорно.
Кажется, от напряжения, витавшего в воздухе, мне удалось избавиться, как и вытащить Лейнарда из состояния шока.
И поняла это не только я.
— Спасибо, леди Марина, — серьезно произнес Лейнард.
Я улыбнулась и мысленно огорчилась официозу. Ну да, мы ж не наедине. Пока лорд Арван тут, он меня по имени не назовет.
— Простите меня, — продолжил Лейнард. — Позвольте я оденусь и после объяснюсь.
Молча собрала его вещи и встав, протянула ему.
Стесняться того, что он голый я не собиралась, наоборот жадно разглядывала совершенное тело. Честное слово совершенное! Куда там нашим моделям с обложки журналов! Ух ты, а под сердцем у мужчины шрам, змейкой… В конце концов, это не я его раздела. Он сам пришел. И разделся тоже сам.
На краткий миг наши взгляды встретились, Лейнард замер, так и сжимая свои брюки и рубашку, а мне резко стало не хватать воздуха.
— Кхм, леди Марина, — все же отвлек меня ректор, заставив взглянуть на него. — Понимаю, что…
Но что он там понимал, дослушать не вышло. По двери так шандарахнули, что я искренне недоумевала, а как она выстояла?
— Отойди! — голос Аэльи донесся до нас, как через туннель. — Пусти меня!
— Вас никто не приглашал, — парировал ей жизнерадостный голос Шалрая.
— Вот именно, — вторила ему Ламея.
— С ней мой жених, а она магию использовала! Мы все это ощутили! Мощный выброс! Что если она ему навредила?!
Машинально прижала ладонь к лицу и закатила глаза. Вот этого всего мне еще до полного счастья не хватало. Я-то думала у меня защита стоит на спальне, полог там какой-нибудь. Вроде Лейнард устанавливал… И вообще, когда ребята там собраться успели?
— Я разберусь с этим, — в итоге сообщил ректор и направился к двери. — Лейн, десять минут у вас есть.
Я отняла руку и распахнула глаза, Лейнард уже стоял одетым, только пуговицы на рубашке застегивал. Спешно застегивал.
Ни черта себе скорость!
— Студенты, вы должны находиться в своих кроватях, а не ломиться в спальню к своему лидеру. — Строгий голос ректора прервал гвалт, стоящий в нашей с Ламеей гостиной.
Но как бы я еще не прислушивалась, больше не услышала ни звука.
— Марина, — Лейнард позвал меня.
И я посмотрела на него, прямо в глаза. Знала ли я, что он мне скажет? Знала, конечно. Вот только его извинений не хотела. И ежу понятно, что он был не в себе и совершенно точно себя не контролировал.
— Я так сильно хотел тебя видеть, — вдруг сообщил он, удивив меня своим признанием.
Одно дело, когда в забытьи шепчут, а другое, когда говорят прямо и не отводят взгляда.
Щеки запылали. И чего я смущаюсь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Очень сильно, — продолжил он. — Но это не оправдывает мои действия. Я не должен был пользоваться ситуацией.
Это он о чем? О поцелуе что ли?
— Мне жаль, что я напугал тебя и ты была вынуждена приводить меня в сознание посредством магии. Должен признать, действенный метод. — Лейнард улыбнулся краешком губ, и я невольно сама улыбнулась. — Ты простишь меня?
— Я и не обижалась, — и говорила вполне искренне. — Я сразу поняла, что ты не в себе. Это последствия после дуэли?
Лейнард кивнул, подтверждая мою догадку и я улыбнулась еще шире, вспоминая его твердое: Я скучал по тебе.
Сейчас мне было очень-очень приятно от его слов! Да любой девушке было бы приятно, скажи объект ее симпатии, что скучал по ней. Скучал так сильно, что пришел ко мне все еще находясь под властью сна. Надо полагать лечебного… И сбежал он, видимо, от леди Руданы, раз за ним сам ректор отправился.
— Марина, мне неловко и противно от того, что я должен сказать. Тем более сам дал повод… — Лейнард то ли с силами собирался, то ли слова подбирал, а потому взял небольшую паузу. — Повод думать, что я претендую на что-то большее. У меня нет на это права, я связан клятвой с родом Глоуддак, древней, как сами миры. И потому мой поступок выглядит еще омерзительней.
Я застыла, неосознанно сжимая кулаки.
— Ты достойна стать женой, а не любовницей. Ты представительница древнего рода. Высокого рода… — Лейнард сделал шаг ко мне. — Твоей маме многое нужно объяснить тебе, но… Раз я причина такой ситуации, часть возьму на себя.
Я закусила губу, понимая, что могу позорно расплакаться, от того, что меня то ли отчитывают, то ли стыдят за отзывчивость и возникшие чувства к нему…
— Наши леди не просто так хранят себя до брака, Марина. Леди высоких родов обязательно выходят замуж невинными. Это гарантия образования связи как для зачатия сильного наследника, так и для защиты леди от излишков магической энергии мужа, а также принятии родовой магии мужа. Леди, которая обладает высоким резервом и хорошим контролем магии, не позволят выйти замуж за того, чей резерв меньше. А для супруга, чья магия сильнее, такой гарант жизненно необходим.
Кажется, я переоценила себя. Предательские слезы полились по щекам.
— Не позволяй никому переходить черту, чтобы в будущем сделать достойную тебя партию, Марина. Чтобы твои дети были сильными, магически одаренными. Никому, даже мне, чтобы я тебе не говорил и как бы мне не хотелось получить больше, чем объятья и поцелуй. Я не желаю быть причиной, которая сломает тебе жизнь. Прости меня, Марина. Я не имею права давать тебе надежду.
Я больше не могла смотреть на него, отвернулась, начала утирать слезы. Наверно, именно так разбивается сердце?
— А если бы, — тихо спросила я, сама удивившись своей смелости. — Если бы не было клятвы? Клятвы, которая древняя…
— Я бы не отдал тебя никому.
Нет, я была не права. Сердце разбилось сейчас.
— Уходи, пожалуйста, — тихо попросила я, понимая, что сейчас позорно разрыдаюсь.
И мне совершенно не хочется, чтобы Лейнард стал свидетелем моей истерики.
— У нас остался месяц, Марина, — глухо сообщил он. — Месяц до ритуала. Сегодня я уйду, но завтра вернусь. Позволь мне и дальше помогать.
Как будто у меня есть выбор!
— Конечно! — я нашла в себе силы повернуться к мужчине. — И я бесконечно вам за это благодарна! Мне нужна ваша помощь.
Я неосознанно перешла на «вы». Словно бы сама воздвигала между нами стену. Будто пытаясь защититься от боли, которая ледяными иглами прошивала тело.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А сейчас, пожалуйста, оставьте меня одну. Вам тоже стоит отдохнуть после дуэли. И…
На миг прикрыла глаза, заставив себя улыбнуться.
— Я рада, что вы вернулись живым, рада, что победили. Я знала, что вы не можете проиграть.
— Не мог, — эхом повторил он, глядя на меня взглядом, от которого еще больше тянуло реветь. — Мирной ночи, леди Марина.
