В кабинет вошел в тот момент, когда он внимательно рассматривал географическую карту северной части Финляндии. Увидев меня, поздоровался и сказал:
— Целый день разыскиваю вас.
По тону голоса и смыслу вопросов я понял, что пригласил он меня к себе не для того, чтобы читать мне нотации. Выслушав меня о планах резидентуры, он спросил:
— Не очень ли оптимистичны ваши прогнозы насчет уровня демократии в стране?
— Второе правительство Паасикиви составлено из коалиции «трех больших» и в нем заложена основа для дальнейшего демократического развития. Правда, еще не все законы, принятые старым парламентом во время войны, отменены, но зато появились законы, утверждающие демократический путь развития Финляндии. С каждым днем их становится больше, и, естественно, уровень демократизации страны будет повышаться.
— Что вы можете пожелать новому резиденту, чтобы работа и после вашего отъезда успешно продолжалась?
— Повесьте над ним Дамоклов меч, как это вы сделали в первые дни моей работы с вами, — ответил я.
— Что вы имеете в виду? — настороженно спросил Жданов.
— Прикажите ему ежедневно являться к вам с докладом о важных событиях, происходящих в стране, — спокойно ответил ему.
Мой ответ ему понравился, он громко рассмеялся… и попросил дежурного принести бутылку красного вина.
Продолжая свою информацию, рассказал Жданову, что источник Адвокат жалуется на коммерческие службы Советского Союза, которые игнорируют все их вопросы в отношениях подписания торгового соглашения на следующий год.
Жданов сразу вызвал Терешкина и поручил составить записку в ЦК о состоянии торгово-экономических связей, с внесением в нее предложений по всем направлениям. Затем, неожиданно для меня, спросил:
— Все ли ваши источники влияния считают необходимым заменить президента Маннергейма на Паасикиви и кого в этом случае они рекомендуют на пост премьер-министра?
— Подобный вопрос я ставил перед своими источниками. Их ответ всегда сводился к одной кандидатуре — Паасикиви. Что касается поста премьер-министра, то называются две кандидатуры — Кекконен и Пеккала,[26] причем демократы предпочтение отдают второму, а Кекконену — зажиточные слои населения. Что касается моего мнения, то я считаю Кекконена исключительным явлением в политической жизни Финляндии за весь период ее независимости.
Против диктатуры и насилия Кекконен начал борьбу сразу, как только стал министром внутренних дел. В середине 1937 года, собрав достаточно юридически обоснованные данные в отношении полуфашистской партии И. К. Л. (Патриотическое народное движение), платформой которой были антикоммунизм и антисоветизм, Кекконен министерским распоряжением приостановил ее деятельность и запретил издание всех ее газет. Правда, такая смелость стоила ему потери поста министра внутренних дел в декабре 1939 года. Однако это не лишило его уверенности в своей правоте.
Источник Ахти, характеризуя Урхо Кекконена, рассказал, что, по словам Кекконена, английская разведка в Хельсинки заинтересовалась им и начала его разработку. Его всячески обхаживали и как дорогого желанного гостя зазывали на специально устраиваемые для него коктейли. Недавно англичанка-разведчица, корреспондентка одной английской газеты, пыталась завлечь его в любовную авантюру. По этому поводу Кекконен добродушно сказал Ахти, что если англичане подложат ему кого-либо помоложе из династии, то он не откажется от островитянки, но родину не продаст.
Слушая меня внимательно, Жданов в этом месте громко рассмеялся и сказал:
— Видимо, ваш Ахти находится в близких отношениях с Кекконеном, поскольку обсуждает и такие интимные дела?
— Они друзья и исповедуют одну религию — демократизм, — ответил я.
Для меня это были томительные минуты ожидания своей судьбы. Но он, поднявшись с кресла и подойдя ко мне, спокойным голосом сказал, что когда он получил сообщение о моем отзыве, то занялся выяснением всех обстоятельств этого события. Все генералы, как в один голос, сообщили о моей непричастности к этой вечеринке.
— Скажу вам, что ваш отзыв из Финляндии — это не моя инициатива, — четко подчеркнул Жданов. — По случаю вашего отъезда я разговаривал с наркомом Меркуловым, который сообщил, что по приезде в Москву вы будете назначены начальником отделения разведки по скандинавским странам — Финляндии, Швеции, Дании, Норвегии, Шпицбергену. Для вас это означает, что вы фактически остаетесь резидентом в Финляндии, но только без Дамоклова меча над головой, — улыбнувшись сказал Жданов и, наполнив два бокала красным вином, предложил выпить за продолжение работы по Финляндии из Москвы.
В Москву мы вернулись в дождливый день. По приметам — это к счастью. В тот же день без предупреждения явился к начальнику разведки П. Фитину. Увидев меня, он вышел из-за стола, поздоровался со мной дружески, без тени неприязни. Когда уселись, сказал, что до сих пор он толком не знает, что со мной случилось в Хельсинки.
— Твое счастье, что Жданов, разобравшись на месте, позвонил нашему наркому и рассказал, как все было на самом деле. У меня в столе лежит рапорт на подпись ему о назначении тебя начальником отделения разведки на скандинавские страны, а также, конечно, и Финляндию. Дня через два он его подпишет.
Фитин дал отпуск на три дня для приведения в порядок квартиры.
Когда через три дня я явился на работу, назначение было уже утверждено наркомом, и, потеснив своего заместителя, я разместился в одной с ним комнате.
Открывалась новая страница моей жизни.
Попытка освободить Рауля Валленберга
Первые месяцы работы в Центре я посвятил формированию резидентур в Норвегии и Дании, а также улучшению кадрового состава резидентур в Швеции и Финляндии в соответствии с новым порядком подбора кадров на закордонную работу, предложенным мною и утвержденным начальником разведки П. Ф итиным.
В начале декабря 1945 года из Хельсинки от резидентуры поступило сообщение о том, что в высших правительственных кругах появились разговоры по поводу подготовки мирного договора с Советским Союзом. Решил позвонить в 5-й Европейский отдел наркоминдела по Скандинавии. К телефону подошел заместитель заведующего отделом Михаил Сергеевич Ветров, мой хороший знакомый по работе в советском посольстве в Швеции.
Когда встретились, он сообщил, что министерство иностранных дел Швеции разыскивает задержанного советскими войсками в освобожденной части города Будапешта секретаря шведской миссии, дипломата Рауля Валленберга, выполнявшего обязанности шведского представителя по защите интересов Советского Союза в Венгрии.
— Как это так? Задержали дипломата Швеции, защищающего интересы СССР?
— В январе 1945 года на одной из улиц освобожденной от немцев части Будапешта был задержан Рауль Валленберг. Это подтвердил заместитель народного комиссара иностранных дел Деканозов. Правда, он почему-то не сказал шведам, что после задержания Валленберга увезли в Москву.
— Откуда вы знаете, что он в Москве?
— На должность заместителя наркома иностранных дел Деканозов пришел из НКВД, оттуда он и узнал, — ответил Ветров.
Я все еще не мог поверить, что наши военные контрразведчики могли арестовать дипломата шведской миссии, защищавшего интересы СССР в Венгрии. Ведь это нарушение всех международных норм, принятых и Советским Союзом. Напомнил Ветрову, что когда немцы и финны объявили нам войну, то уже на второй день ее шведское правительство по просьбе правительства СССР взяло на себя функции защиты интересов СССР в Финляндии.
— Откровенно говоря, — сказал я, — не понимаю, почему ваш Деканозов, отвечая шведской миссии в Москве, сообщает только о том, что Валленберг обнаружен и приняты меры по его охране, но умалчивает, что он отправлен в Москву.
— Меня самого это удивляет.
Вернувшись от Ветрова и размышляя, через кого я мог бы проверить, находится ли в Москве под арестом в отделе военной контрразведки СМЕРШ Валленберг и в чем его обвиняют, вспомнил, что мой коллега по работе Л. Г. имеет в СМЕРШе хорошего приятеля. Не медля пригласил его к себе. Не говоря, что мне известно от Ветрова, попросил его сходить к своему приятелю и осторожно выяснить, что известно о шведском дипломате Валленберге, якобы арестованном в Венгрии и находящемся сейчас у них под следствием.
Часа через два он вернулся и рассказал, что скоро год, как на Лубянке в одиночной камере находится в заключении шведский гражданин Рауль Валленберг, обвиняемый в шпионаже против Советского Союза по заданию разведки США. Для ведения следствия создана специальная группа следователей, которые проводят беспрерывно конвейерным способом допросы, но Валленберг отрицает свою принадлежность к американской разведке и категорически отказывается от обвинения его в шпионской деятельности против СССР. С первых дней допроса и до настоящего времени он доказывает, что в Будапеште у него было два поручения от правительства Швеции. Первое это защита интересов Советского Союза в Венгрии, второе — защита двадцати тысяч венгерских евреев от истребления их немецкими и местными фашистами. В силу отказа Валленберга от признания себя агентом американской разведки и причастности к подрывной работе сионистского центра следствие зашло в тупик. Как СМЕРШ будет выбираться из него — неизвестно, но на свободу выпускать его пока не собираются. Даже на прогулки его выводят только в одиночку в сопровождении охранника.
