что иногда тот бывает крайне полезен и результативен.
— Повлиять на ситуацию с нефтеперерабатывающим заводом с юридической точки зрения мы никак не можем, — отрезал главный юрист. — Формально сейчас идут следственные действия и мы можем лишь подчиниться им. Тем более, что никаких претензий непосредственно к Галактиону не предъявлено, да и не может быть предъявлено в принципе. Мы здесь третья сторона, так сказать пострадавшие акционеры. Значит…
Он замолчал и Баринов весь напрягся, не мешая тому рождать какую-нибудь гениальную мысль
— Значит мы должны обратить все свое внимание на нейтрализацию Совета кредиторов.
Баринов угрюмо кивнул. Услышанное никоим образом не походило на сакраментальное знание или ценный совет:
— Да, вы же знаете, что мы уже отработали этот сценарий. Надуть фиктивную задолженность выше того уровня, что мы уже заявили мы не сможем. Мы размыли чужие голоса, но большинства у нас нет. Честно говоря, банки и эту задолженность уже начинают оспаривать.
— Ну, это вы не спешите говорить. Оспаривать можно лишь в суде, а мне о дополнительных исковых требованиях или новых ходатайствах пока ничего не известно. Да и не просто им будет оспорить наши взаимные договора, я ведь их сам готовил.
Савицкий самодовольно улыбнулся. Он всегда получал огромное удовольствие от судебных дел, они представлялись ему фантастически занимательными головоломками, требовавшими немалого интеллектуального труда. Ему нравилось проводить эти шахматные партии и он чувствовал вкус жизни, когда принимал участие в судебных заседаниях. Однако сейчас он не стал смаковать будущие юридические баталии, а вернулся к своей прежней мысли:
— Вы правы, Андрей Михайлович, говоря о том, что мы не можем увеличить размер нашей кредиторской задолженности дочерним и родственным компаниям. Но мы могли бы попытаться уменьшить внешний долг.
— Что? О чем вы говорите? — Баринов не понял его мысль.
— Я говорю, что если кто-то из нынешних кредиторов откажется от части своих претензий, то доля подконтрольных нам требований автоматически вырастет и мы смогли бы получить большинство и блокировать многие решения Совета кредиторов. Не говорю, что это кардинально изменит расклад сил, но время точно можно будет выиграть. Полгода минимум, а то и год… А за это время НПЗ точно запустится, да и другие подразделения может быть раскрутятся. Ваш этот новый коммерческий, Демьян Петрович, он же шустрый малый, глядишь и наладит денежные ручейки.
Баринов несколько осторожно посмотрел на юриста:
— Вы что же предлагаете мне убрать кого-то из банкиров?
Савицкий протестующее замахал руками:
— Упаси Бог, Андрей Михайлович! Я вам никогда ничего такого не предлагаю. Это вы уж сами выводы делаете. Я лишь говорю, что было бы неплохо если кто-то из банкиров отзовет навсегда или на время свои требования. Может вы посулите ему что-то взамен… Может еще как… Не знаю. Вы просили дать схему — я вам ее дал. Мое дело-сторона, –заключил юрист и выжидательно посмотрел на патрона.
Баринов активно гонял в голове новый вариант. Он был прост и это могло сработать. Но убивать или угрожать банкирам… К этому он не был готов. С другой стороны, можно попросить Шекнера нарыть компромат или заняться шантажом. Подловить на проститутках в бане и показать жене, или поискать наркотики у детей, или обнародовать видео со взятками кредитному комитету. В конце концов можно даже сфабриковать что-то новенькое…
Баринов упорно размышлял, беззвучно шевеля губами и набрасывая какие-то пометки в блокнот. Наконец, он оторвался от бумаги. Несмотря на большой риск и некоторую неопределенность исполнения, это был хоть какой-то да план. Старый лис все-таки сумел в очередной раз быть полезен. Хозяин широко улыбнулся и скорчил гримаску:
— Я подумаю над вашим предложением, Николай Борисович. Его надо хорошенько обмозговать.
— Ну, рад что смог помочь. Думайте, решайте — это ваше дело. Если что-то изменится не сочтите за труд вовремя известить. И пожалуйста, никакого криминала. Я вас очень прошу. Не в том мы сейчас положении, чтобы еще уголовку на нас повесили.
— За это не волнуйтесь, Николай Борисович. Не повесят. Я прослежу.
Юрист поднялся и направился к выходу. На полпути он обернулся и спросил:
— Андрей Михайлович, а что там за чехарду ваш Шекнер с водителями устроил? Моего Алексея куда-то в другое место перевел… Приходится с новым ездить, а он чурбан не знает половины адресов. Вы уж там наведите порядок, я вас очень прошу.
— Всенепременно. Обязательно наведу, — сказал Баринов провожая его к выходу.
«Еще как наведу», — произнес он когда дверь за юристом закрылась. «Надо поручить Шекнеру еще наружку за вами за всеми пустить. Вот тогда вы у меня все вот где будете и порядок вам будет!». Он сжал кулак и показал его невидимому собеседнику. Затем быстро вернулся к своему столу и принялся просматривать свои пометки в блокноте.
***
Глаза ИТ-специалиста службы безопасности покраснели от утомления. Он бесконечно менял настройки программы и всматривался в череду новых рендеров изображения. Те из них, которые казались ему более четкими он сохранял на отдельную флешку.
Неожиданно ему показалось, что очередное изменение параметров восстановления записи сделало картинку достаточно четкой. Он вгляделся в темный силуэт и теперь ясно видел, что это была не просто тень, а фигура человека. Самое удивительное, что человек был не в сером комбинезоне персонала завода, а в костюме! Но откуда там мог взяться человек в костюме?!
ИТ-шник попытался приблизить картинку, однако лица человека все же не удавалось рассмотреть. Он быстро сохранил изображение на флешку и еще раз поменял настройки восстановления записи. Теперь-то он точно может рассчитывать на хорошее вознаграждение от Шекнера!
ГЛАВА 12. ТАЙНАЯ ВЕЧЕРЯ
Демьян Петрович был в приподнятом настроении. Завтра в Россию должна была прилететь Ева. Ему было удивительно приятно находится в состоянии ожидания их новой встречи. В прошлый раз они виделись почти три месяца назад, и у Демьяна осталось очень приятное, почти романтическое впечатление от их встречи. Тогда была ранняя весна и в воздухе парила особая аура пробуждающейся природы — первая зелень травы, первые цветочки и радостное щебетание птиц. Ах, какими сладкими были воспоминания об этой весне.
Три месяца! Он даже не думал, что прошло уже так много времени. Он хорошо помнил, что должен был вылететь с очередным визитом в европейский офис, когда Баринов неожиданно нарушил эти планы. Все закрутилось столь стремительно, что Демьян совсем потерял счет времени. Экономический кризис, банкротство, тайные закулисные игры больших капиталов, сотни больших и малых проблем, поставщики и кредиторы — все это напрочь вычеркнуло из его сознания Еву. Но теперь когда он ясно осознал, что уже завтра он снова увидит ее, теперь его сердце вновь затрепетало. До сегодняшнего дня Демьян даже не подозревал о том, какие теплые чувства пробуждала в его душе эта девушка. Но теперь он был весь в предвкушении скорой встречи.
***
Все три дня после разговора с Савицким, Баринов отчаянно искал выход. Он плохо спал в эти дни, постоянно прокручивая в голове разные варианты. Он то отметал идею Савицкого, то вновь приходил к выводу о том, что она могла стать спасением. Глава Галактион Групп отчаянно тянул время, которого у него не было. Подвижек в деле об аварии на НПЗ не происходило, завод простаивал. Это давило на его сознание безмерным грузом и он ежеминутно отчетливо ощущал эту тяжесть.
Пожалуй, впервые в своей жизни он начал понимать значение слов «болит душа». Баринов был убежден, что у него души попросту нет, но отчего-то где-то глубоко внутри него засела неимоверная тоска и зудела там словно огромная рана. Он бы дорого сейчас заплатил за возможность поговорить с кем-то, излить больную душу. Но ему было не с кем. Его окружали сплошь деловые отношения — сотрудники, партнеры и конкуренты. Как остро он сейчас ощущал свое одиночество, только Любушка понимала и выслушивала его.
