И все же здесь говорят: собаку легче подготовить, чем передать слепому. Поэтому обязательным является в программе школы обучение людей: как ходить с собакой, как с нею обращаться.
Трогает до глубины души добрая забота государства о людях, обиженных судьбой. Собак школа покупает за наличные деньги; слепой получает ее даром. Ему оплачивается дорога, в школе для него бесплатное питание, общежитие. За спецснаряжение — шлейку, поводок, ошейник, щетку, гребень, намордник — тоже не берется ни единой копейки. Слепые приезжают с проводниками. Проводники тоже оплачиваются по всей форме.
Вот вам маленькая сценка. На спортивной площадке слепой упражняется со штангой, а пес сидит и внимательно смотрит на него. Уже подружились. Отныне им всегда быть вместе…
Некоторые просят злобную собаку, спрашивают, нельзя ли ее поднатаскать немножко, чтобы дом сторожила, сад, по совместительству так сказать… Нельзя! Ведь ей же предстоит бывать среди людей, в толпе, на улице — что же получится, если она станет кидаться на всех, как лютый зверь? Злоба противопоказана, ее здесь заглушают дрессировкой. Но, увы, находятся такие, что нипочем не хотят взять это в толк, сами портят свое сокровище, чудное создание делают неприятным и даже опасным для окружающих.
Уехали человек и собака. Сначала в письмах одни восторги. Уж такой-то Том умный, такой работяга, только что не говорит! И вдруг вопль о помощи: спасите! Милиция составила протокол, грозит штраф, собаку хотят изъять! Оказывается: ходил в баню — к белью никого не подпускала, а потом кого-то покусала.
В школе псу приглушили злобность, так нет, взял хозяин — подразнил его раз-другой. Кто виноват в случившемся? Только не пес! Сказалась слепота хозяйского корыстолюбия, желание выжать из пса побольше (пусть не только водит, но и сторожит). Ошибка, за которой стоит элементарное недопонимание того непреложного факта, что собака есть собака.
У хозяина умного и животное — образец поведения.
Сколько теплых, сердечных писем-благодарностей хранится в архиве школы!
«Я счастлив, — пишет о своем Джульбарсе инвалид И. И. Тимофеев из города Загорска, — что получил такую собаку. Теперь я чувствую себя независимым человеком. Не должен просить ничьей помощи. Я хожу с собакой на работу и домой, а также по другим знакомым маршрутам.
Есть просьба: чтобы повсюду разрешали незрячим проезд с собакой на автобусе, вход в магазины, чтобы милиция защищала нас от хулиганов, которые обижают собак-поводырей.
Такое неоценимое дело, как подготовка собак для слепых, должно поощряться. Ведь собака-поводырь это наш лучший друг и товарищ, возвращающий нас, беспомощных инвалидов, к жизни, к работе. Спасибо всем дрессировщикам, особенно тому, кто дрессировал Джульбарса. Разрешите пожелать всем работникам школы здоровья и успехов в работе».
А вот деловитый отзыв инвалида Виктора Собакина о работе своего поводыря Прибоя (дрессировщик — Г. И. Булычев):
«При проезде в транспорте Прибой ведет себя спокойно. В квартире чистоплотен. Работает по маршруту хорошо. Останавливается перед спуском и подъемом на тротуар, проходит сквозь толпу, самостоятельно поворачивает в нужном направлении. Реакция на посторонних животных — слабая: отмечает их появление только поворотом головы. Реакция на проходящий транспорт — сильная. Прижимает хозяина к правой стороне тротуара. Обход подвальных окон хороший, на расстоянии одного метра…»
Отличный пес! Чувствуете: при появлении транспорта оттесняет хозяина от края тротуара, чтоб ненароком тот не оступился, не соскользнул на проезжую часть улицы и не попал под машину!
Собака возвращает человека к жизни… Да, да, это не преувеличение! В качестве доказательства приведу еще пример.
Рабочий Шмелев из города Воткинска лишился зрения вследствие несчастного случая. Он стал слепым на всю жизнь.
Какая это жизнь — сидеть на шее у других, испытывая жгучее чувство собственной неполноценности, лишившись всех красок, никогда не видя света… Он замкнулся, характер его начал портиться. Попытался вернуться к полезной деятельности — поступил в Учебно-производственное предприятие Воткинска: однако чтобы попасть на работу, требовалась помощь зрячего. Выходит, если ты работаешь — не работает другой… Разве это выход! Но так было, пока не получил собаку-проводника Эрну.
И вот Шмелев написал директору школы:
«Здравствуйте, Николай Егорович!
Год назад мне была передана собака по кличке Эрна. За прошедшее время я изучил собаку и ее повадки, да и она ко мне привыкла. О ее работе мне и хочется рассказать.
Когда я ее привез домой, то пять дней на работу и с работы меня сопровождал зрячий, вернее, я ходил под его наблюдением… Я знаю, что письмо это будет не только отзывом о работе собаки, что его будут читать слепым, приехавшим за собаками. Кое у кого возникнет вопрос: а почему я так долго ходил под наблюдением зрячего? Это было вызвано тем, что от дома до места работы более четырех километров и всю дорогу приходится идти пешком. Примерно через месяц после того, как собака освоилась с первым маршрутом, я начал приучать ее ко второму. Этот маршрут был небольшим, так что услугами сопровождающего пришлось воспользоваться всего два раза.
Вы помните, что на команду «Голос!» Эрна не отвечала?
Пусть не подумают, что она вообще не умеет лаять. В августе и сентябре произошло следующее: ведя меня на работу, Эрна вдруг свернула с дороги. Я был уверен, что здесь дорога должна быть свободной, поэтому собаку вернул и дал ей команду «Вперед!», однако Эрна ее не выполнила. Остановившись, она залаяла. Немного продвинувшись вперед, я нащупал тачку; в следующий раз вместо тачки стояла лошадь; я никак не ожидал в этом месте такого препятствия, а собака предупредила меня о нем своим голосом.
Если сравнивать сопровождающего человека с собакой-проводником, то оказалось, что у собаки-проводника преимуществ больше, чем у человека. С Эрной расстояние свыше четырех километров в отдельных случаях я прохожу за тридцать пять — сорок минут, тогда как до нее тратил на дорогу гораздо больше времени. Это не значит, что на пути нет препятствий. Просто собака работает настолько четко, что я иду быстрее иного зрячего, и при этом нормально успеваю ощупать препятствия. На работе меня теперь в шутку называют метеором. А раньше, до Эрны, я шага не мог сделать один. Притом в любое время суток с собакой я — в безопасности. И еще — человеку-проводнику идти за четыре километра в ночное время, в дождь, мороз, метель не особо приятно, а моя Эрна делает это охотно. И в мороз, бывает, иду до поту. Пусть не думают, что я гоню собаку. У таких рослых собак, которых приобретает школа, очень хороший ход.
Эрна не прочь иной раз погнаться за кошкой или какой-нибудь собакой, которая мешает ей идти, но я этого не допускаю. Догадаться о том, что Эрну что-то раздражает, легко, ведь в таких случаях собака сразу меняет свой шаг и идет очень напряженно, готовая к прыжку. Я даю команду «Фу!», и Эрна успокаивается.
В этом году, примерно с апреля, из-за отсутствия зрячего помощника мне с Эрной пришлось побывать в восемнадцати местах, причем все точки расположены далеко друг от друга. С этой задачей собака справилась неплохо, только иногда мне приходилось спрашивать у прохожих, куда надо идти.
Вы, Николай Егорович, когда были у меня, упрекнули в том, что я закормил собаку. Но если плохо кормить, она у прохожих будет нюхать сумки и идти не так спокойно, как сытая. Если я работаю в первую смену, кормлю ее два раза в день, когда работаю во вторую, то три раза — утром, перед уходом на работу и ночью после работы. Вообще, я работой собаки исключительно доволен. Большое спасибо!»
И еще одно письмо:
«Здравствуйте, Николай Егорович!
Пишет Вам сестра Шмелева. Я хочу поблагодарить школу за воспитание собаки. До ее приобретения брата приходилось водить кому-то на работу и с работы, и так было каждый день.
У нас все работают в разные смены и водить иногда было некому — приходилось прибегать к помощи соседей. С приобретением собаки дело изменилось. Он один уходит и приходит в любое время суток. Они с Эрной даже иной раз заходят в магазин за продуктами. Собака оказывает всем нам неоценимую услугу. Большое спасибо за нее!».
В начале этого рассказа я упомянул собаку-поводыря по кличке Крона. Несколько слов о ней. Крона была подготовлена еще в Центральной школе военного собаководства вскоре после войны. Хозяин Кроны — Косов Сергей Михайлович — бывший шахтер. Потеряв зрение, он вынужден был расстаться с шахтой, с Донбассом, переехал на свою родину — в деревню Павловку Мордовского района Тамбовской области к матери. Там ему выстроили дом. Но он не сидел на месте, у него была работа, связанная с разъездами. В течение нескольких лет вместе с Кроной он объехал почти весь юг страны. В любом городе стоило ему сказать: «Крона, парикмахерская!» — Крона осмотрится, потянет носом и ведет…
