– Ну да, она как ушла с подносом, так и не выходила больше, – припомнила та.
– Тогда просто поступим, как в книжках, – фыркнул Дэйв, с намеком глядя на Эстер. – Итак… Представьте, что я инспектор полиции… ну, как наш бессменный Рассел. И я строго спрашиваю: кто последним видел экономку?
– Мы! – хором ответили девушки. – За завтраком.
– Неправильный ответ. Она понесла завтрак наверх, следовательно, последними ее могли видеть те, кому она его несла! – воздел палец Дэйв. – Правда, гениальное умозаключение?
– О господи, за что мне это? – в который раз повторила Хелен, взявшись за голову.
– Браво, браво! – похлопала Бэйби. – Так пойдем да спросим у них! Пошли?
И вся эта компания, за исключением мистера Бейнса, миссис Фостер и Хелен, устремилась наверх. Даже Майя пошла с нами, хотя я этого и не ожидал. Я вообще был обижен.
Дэйв стукнул в дверь Дэниела, тот что-то ответил, и Маккинби сунулся внутрь. Я разглядел поднос на столике (завтрак был почти не тронут).
– Не он, – сообщил Маккинби. – Принесла завтрак и ушла. Следовательно…
Тут он сделал еще несколько шагов по коридору и без стука распахнул дверь к Эндрю…
И тут же ее захлопнул, для верности прислонившись к ней спиной.
– Не надо туда заглядывать, – сказал он, выдохнув. Впервые я видел насмешника Дэйва настолько ошарашенным. – Это даже не сюнга. И не «Камасутра», – добавил он, перехватив вопросительный взгляд Майи. – Кстати, а Донован-то еще очень даже ничего! Лишь бы прочие конечности Энди не переломала…
Тут даже до Фионы дошло, в чем там дело (да и звуки доносились весьма недвусмысленные!), и она залилась краской. Эстер сделала вид, что ничего не заметила, хотя я был уверен: она обдумывает новый сюжет.
– Подумаешь, – только и сказала Бэйби. – Ну, тогда будем искать эти письма обычным способом. Хотя…
Она отпихнула Дэйва и тоже сунулась за дверь.
– Скажите, а миссис Фостер – она кто? Ну, такая симпатичная, лет тридцати пяти, блондинка с родинкой на щеке?
В ответ раздалось краткое определение подобных особ, и Бэйби быстро захлопнула дверь.
– Вот видите, она настоящая любовница. Пойдемте письма искать!
И Бэйби потерла руки.
А вот Майя вела себя как-то странно: она принюхивалась, почти как я. Хотя сейчас я ничего особенного не чуял, так, немного веяло какой-то магией, но, повторюсь, тут половина безделушек с таким фоном! Кажется, Уоррен предпочитал коллекционировать непростые вещицы.
– А где искать? – уточнила Эстер. – Кто видел какую-то корреспонденцию мистера Уоррена?
– Думаю, разумнее сначала поискать в кабинете или спальне, – предложила Бэйби, подумав. – И я видела конверты на кухне, хотя это, наверное, слуг.
– Личных бумаг в спальне и кабинете нет, – заметил я. – Во всяком случае, на виду. А тайники мистера Уоррена пока никто не отыскал.
– Он же говорил, что нет никаких тайников! – возразила Бэйби.
– По-моему, какая-то переписка была в сундуках на чердаке, – сказала Эстер и покраснела.
– И в библиотеке мы что-то видели! – вспомнила Бэйби. – Чур, я в библиотеку!
– Надеешься найти еще одну сюнга? – съязвила Эстер.
– Девочки, не ссорьтесь, – сказал Дэйв и взял под руку Эстер. – Мы на чердак. Бэйби, Фиона – за вами библиотека.
– А мы посмотрим на кухне, – решил я совместить два полезных дела. – Посмотрим, что за письма спрятаны там.
– Ну, приступим! – скомандовал Дэйв и вздохнул: – Надеюсь, моя сестрица на пару с Хвалибога не сожрут эту милую женщину.
Вот так мы и разошлись в разные стороны. Вернее, все разошлись, а мы с Майей остались – она все принюхивалась.
– Чувствуете что-то? – спросил я.
– Да, до странности знакомый запах, – нахмурилась она. – Я его чувствовала, и не раз, но… Ну конечно!
– Ну говорите же!
– Идемте на кухню, я расскажу по пути, – Майя взяла меня за локоть. – У меня на родине приняты браки по соглашению родителей. Молодых даже не спрашивают, хотят они пожениться или нет, любят кого-то другого или вообще никого не любят… Словом, чтобы брачная ночь состоялась, в покоях молодых воскуряют особые благовония, и людей, вдохнувших этот запах, охватывает страсть. И то, чем пахнет из комнаты…
– Вы хотите сказать, – я притормозил на лестнице, – что кто-то окурил Эндрю и экономку этими вот благовониями?
– Нет, запах не совсем такой, вдобавок совсем слабый, – серьезно сказала Майя. – Да и не работает это так просто. Люди должны коснуться друг друга, одновременно вдохнуть благовонный дым…
Я невольно посмотрел вверх, на чердак.
– Но это не дым. Может быть, просто заготовка для курильницы, – усмехнулась девушка. – Я видела тут немало хиндустанских шкатулок, табакерок и самих курильниц, так что…
– Эндрю мог просто случайно открыть одну такую или тряхнуть, чтобы глянуть, что там внутри, – заключил я. – А там был этот порошок. И тут пришла миссис Донован с завтраком и, не сомневаюсь, стала прибираться… Логично?
– Вполне. Но, судя по всему, оба не возражали, – улыбнулась она так, что я невольно спросил:
– А вы мне ничего подобного не подсыпали?
– Несмешная шутка, – сказала Майя. – Вдобавок эти благовония действуют полсуток, не больше. Обычно этого достаточно.
Мы вошли на кухню.
После хозяйственных упражнений Бэйби и компании тут было чуточку… не прибрано, выразимся так. А раз Донован не ликвидировала беспорядок за прошедшее после завтрака время…
«Она еще очень даже ничего! – мысленно повторил я слова Дэйва. – Да и Эндрю силен!»
– Вот они, – сказала Майя и поманила к себе трех полосатых кошек. Те с удовольствием принялись тереться о ее ноги. (Колокольчики на браслете зазвенели, и я всерьез подумал, не солгала ли она насчет зелья, потому что мысли в голову приходили абсолютно непристойные, сам от себя такого не ожидал!) – Ну что, дорогие, скажите, не видали ли вы еще одной кошки? Побольше вас, с гладкой шерстью, коричневую, с голубыми глазами, как у меня?
Кошки переглянулись. Та, что побольше, что-то мяукнула в ответ. В человеческом облике я их не понимал, и Майя перевела:
– Видели, мелькала. Но они не знают, откуда такая.
– Может, хозяйская? У Уоррена же была кошка.
– Мя, – ответила вторая кошка, у нее был белый галстучек. – Ми-а-а-у!
– Не та. Та умерла не так давно, и они не общались: та не пускала этих в дом.
– Мря, – презрительно добавила большая.
Тут я и без перевода все понял.
– А не видели ли вы, сударыни кошки, чего-то подозрительного на днях? – спросил я.
Они переглянулись и снова замяукали на разные голоса.
– Видеть не видели, – перевела Майя, – но рано поутру им вдруг не захотелось входить даже на крыльцо, хотя Минни всегда давала им молока. Кажется, именно в тот день ее убили… А потом уже нашли тело. Но они ничего не видели, чуяли только что-то опасное.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
