СЕЛЕЗНЕВ рассказал:
"Мы принимали недоведенные серийные машины. Я, как начальник Главного Управления Заказов, ничего не мог сделать, чтобы улучшить их качество, ибо этот вопрос целиком зависел от Министерства авиационной промышленности.
Научно-исследовательский институт Военно-Воздушных Сил давал необъективные заключения по испытанию самолетов, выпускаемых авиационной промышленностью. В отчетах института указывалось, что самолеты имеют такие-то летно-тактические преимущества, и в то же время перечислялось много конструктивных дефектов в машине.
Пользуясь такими заключениями научно-исследовательского института, Министерство авиационной промышленности протаскивало свои машины буквально в недоработанном виде, и они запускались в серийное производство.
Последующая стадия приемки от промышленности самолетов оказывалась наиболее трудной.
Я не принимал недоработанные машины и ставил об этом в известность командующего Военно-Воздушных сил Главного маршала авиации НОВИКОВА и Военный Совет, но Министерство авиационной промышленности договаривалось непосредственно с НОВИКОВЫМ, ВОРОЖЕЙКИНЫМ, ШИМАНОВЫМ и РЕПИНЫМ, после чего Главное Управление заказов получало указания принимать самолеты, т. е. приходилось соглашаться с Министерством авиационной промышленности.
Нашу работу усложняло и то, что Министерство авиационной промышленности очень часто самостоятельно, без ведома ВВС, выпускало самолеты, даже не прошедшие испытания в Научно-исследовательском институте ВВС.
Так было с самолетами "ЯК-9у", которые были запущены в производство без ведома ВВС. У этих машин была масса дефектов, и они оказались совершенно непригодными.
Министерство авиационной промышленности изготовило около 900 самолетов «ЯК-9у», оказавшихся настолько плохими, что их сейчас нельзя использовать. В связи с этим Министерство Авиационной Промышленности списало 800 самолетов «ЯК-9у», и их сейчас разбирают на запасные части. Я же принял от авиационной промышленности 90 таких самолетов и не знаю, что с ними делать, так как их нельзя давать в части.."»
В этом рапорте - вся фабула «дела авиапрома», как она выглядит на сегодняшний день. Известны и цифры. Общий итог галочки в плане - пять тысяч бракованных самолетов. Естественно, в ВВС списали эти потери на войну, но ведь в армии у Сталина была собственная, независимая служба наблюдения - особисты, они же СМЕРШ. По данным этой структуры, с 1942-го по февраль 1946 года из-за некачественной материальной части - то есть по причине заводского брака, в частях ВВС произошло около 45 000 невылетов на боевые задания, 756 аварий и 305 катастроф.
Получив рапорт Елисеева, Абакумов тут же переправил его Сталину. Реакция вождя оказалась вполне предсказуемой, и СМЕРШ начал следствие. Дело оказалось простым и предельно ясным, так что через полтора месяца Шахурин и компания получили свои смешные по тем временам сроки, а Маленков, курировавший авиапромышленность, поплатился местом секретаря ЦК.
Что можно сказать по поводу этого «поклепа»? Повезло мужикам, что на дворе был не сорок четвертый, а сорок шестой год. Во время войны за такое могли и к стенке.
Кстати, именно «дело авиапрома» однозначно доказывает, что МГБ не шило всем без разбору политику. Потому что уж в этом-то случае 58-я статья прямо просится в обвинительное заключение. Доказать «контрреволюционный умысел» тоже нетрудно - сводить пару раз в подвал, вызвав надзирателей с резиновыми дубинками, и порядок! Если дело в МГБ было поставлено так, как об этом вещает официальная история, события должны были выруливать на ст. 58-7 или 58-14 (вредительство и контрреволюционный саботаж). Между тем осудили этих деятелей по несравненно более мягкой, прямо-таки либеральной ст. 193.17а, которая гласит:
Документ 9.5.
«Ст. 193.17 а) Злоупотребление властью, превышение власти, бездействие власти, а также халатное отношение к службе лица начальствующего состава Рабоче-крестьянской Красной армии, если деяния эти совершались систематически, либо из корыстных соображений или иной личной заинтересованности, а равно если они имели своим последствием дезорганизацию вверенных ему сил, либо порученного ему дела, или разглашение военных тайн или иные тяжелые последствия, или хотя бы и не имели означенных последствий, но могли их иметь, или были совершены в военное время, либо в боевой обстановке, влекут за собою лишение свободы на срок не ниже шести месяцев.
б) Те же деяния, при наличии особо отягчающих обстоятельств, влекут за собою высшую меру социальной защиты».
Интересно, 305 катастроф являются «особо отягчающими обстоятельствами»? Нет, честное слово, пожалели мужиков! Война, победа, радость…
Под эту статью не подпадает разве что Шахурин - он вроде бы человек штатский. Но в Уголовном кодексе была и другая статья.
Документ 9.6.
«Ст. 128а. За выпуск недоброкачественной или некомплектной промышленной продукции с нарушением обязательных стандартов - директора, главные инженеры и начальники отделов технического контроля промышленных предприятий караются как за противогосударственное преступление, равносильное вредительству, тюремным заключением сроком от 5 до 8 лет».
По идее, этих людей надо было включить в общий «Жуковский» список. (Тем более что если мы продолжим одну из фраз в Док. 9.2., то прочтем: «… и делает вид, что он для них является "добрым дядей". Таким человеком у Жукова был и я, а также Серов. Жуков был ко мне очень хорошо расположен, и я в свою очередь угодничал перед ним».) Но конкретные обстоятельства позволяли лепить из их истории политическое дело - и его слепили. А потом эти товарищи так и пошли как жертвы политических репрессий. Ничего удивительного здесь нет - ведь те же Сиднев, Телегин, Минюк тоже считаются «политически репрессированными».
Согласно официальным данным, реабилитированы жертвы «дела авиапрома» были одними из первых. Уже 18 марта вышел следующий приказ министра внутренних дел:
Документ 9.5.
«Придавая важное государственное значение материалам следственного дела на бывших работников ВВС Советской армии и министерства авиационной промышленности, следствие по которому, как это было установлено проверкой, было проведено… необъективно и поверхностно, - приказываю… организовать тщательную проверку…»
Сориентируемся по датам. Берия только что пришел в наркомат. 13 марта он приказал провести проверку текущих дел МГБ, установив срок в две недели. Поскольку дела были «горячие», по-видимому, это предельный срок для такого рода работы. Вопрос: когда успела пройти проверка, о которой говорится в Док. 9.5.? Ее что, проводили еще при Игнатьеве?
Дальше, по той же официальной версии, 26 мая Берия представил в ЦК записку о том, что «героев» этого дела надо реабилитировать.
В докладной утверждалось:
Документ 9.6.
«Произведенной проверкой установлено, что обвинение ШАХУРИНА, НОВИКОВА и др. основано на материалах, фабрикованных б. начальником Главного управления контрразведки "Смерш" АБАКУМОВЫМ и следственными работниками подчиненного ему аппарата.
Как показала проверка, ШАХУРИН, НОВИКОВ и др. были арестованы при отсутствии данных об их преступной деятельности и даже, в нарушение элементарных требований советской законности - без санкции прокурора…
Для того чтобы обосновать их арест, АБАКУМОВ прибег к искусственному созданию материалов о том, что якобы ШАХУРИН, НОВИКОВ и др. умышленно наносили вред Военно-воздушным силам Советской Армии. С этой целью арестованные путем применения к ним извращенных методов ведения следствия…» и т. д. Бумажка-то, конечно, фальшивая, ибо многословна до безобразия, да и данные о преступной деятельности у МГБ были - вы сами их только что прочли. Кроме того, добрая половина ее посвящена долгим и нудным объяснениям, при каких обстоятельствах были получены от подследственных какие-то «заявления, в которых делалась попытка оклеветать товарища Маленкова». Едва ли Берия так уж был озабочен этой древней историей - за провороненный им бардак Маленков в свое время был наказан, об этом все знали, дело прошлое.
Дата, к которой можно отнестись с некоторой долей доверия - 29 мая, день, когда приговор был отменен Военной Коллегией. Именно с некоторой долей, ибо Военная Коллегия в хрущевские времена тоже была совершенно ручной, реабилитировала кого велят, так почему бы и фальшивую бумажку не изготовить? Но все-таки это - единственная судебная реабилитация по делу, которое МГБ вело при Абакумове, вроде бы проведенная в бериевский период. Мог ли Берия реабилитировать этих деятелей?
А вы знаете - мог! Именно Берия и мог реабилитировать. Дело в том, что для Сталина, Жукова, Василевского, Абакумова некачественные машины - это пять тысяч бракованных самолетов. И только для Берии, единственного в Политбюро производственника, это - пять процентов заводского брака, в общем-то, вполне обычная цифра. Но даже в этом случае бериевское понимание распространилось бы на наркома авиационной промышленности Шахурина, но не на высоких чинов ВВС, которые совершенно сознательно гнали на фронт бракованные самолеты. Так что и это дело по внимательном изучении оказывается весьма темным…
